Пропеллер

Она потянулась было за ним, но передумала. Замотала головой и выбежала из комнаты. Уже на улице, прислонившись к старой стене, она зарыдала. За то время, пока она была у Коли, началась гроза. И сейчас вся боль, и ее, и чужая, выливалась из Нелиной груди вместе с проливным дождем, грохотала неожиданными открытиями громче весеннего грома.

Когда Надежда вернулась домой, Коля лежал неподвижно, вытянувшись в струну. Свет он не включил, чтобы предательские слезы, которые выкатывали изнутри это жгучее желание исчезнуть навсегда, не были видны.

Он быстро повернулся на бок и закрыл глаза: мол, спит. Надежда подняла бумажный самолетик, на котором остался след от каблука Нели: она в спешке наступила на него, когда уходила.

Надежда ушла на кухню, тяжело опустилась на старый табурет. Зря, наверно, зря она это затеяла. Глупая, хотела, как лучше, хотела помочь сыну. Она подняла голову к потолку, чтобы слезы затекли обратно и их не увидел вышедший за чайником сосед Семеныч.

– Надьк, ты, что ли, своему заказывала эту, прости господи? Ты смотри, тут ко мне дочь приедет, еще заразится чем…

Надежда устало окинула Семеныча взглядом и пошла в свою комнату.

***

Тихонько поскрипывает в ночи старая липа за окном. Порыв ветра стряхивает с нее дождевые капли, которые ударяются о стекло Колиной комнаты, и кажется, что дождь еще идет. Пожар стыда уже угас, теперь Коля растворился в том новом, незнакомом чувстве, которое пробудила в нем Неля.

Он не может спать, его тело переполнено сладкой негой, и нежностью, и… ожиданием чего-то чудесного, что вдруг изменит его жизнь. Как будто он поднялся по крутой лестнице, и теперь нужно только толкнуть дверь, за которой золотое сияние и исполнение любой мечты.

Коля поднял правую руку, провел ею по воздуху, там, где еще недавно было тепло незнакомой девушки. Почувствовал, словно наяву, как она легко касается пальцев на его левой руке. Он вспоминал это еще и еще раз. Много-много раз. И вспоминал и представлял, погружаясь в эти нежные ощущения. Столько непривычного и прекрасного содержалось в этом легком касании: и сочувствие, и приветствие, и много еще чего, но главное – принятие. Принятие, а не отторжение. И сейчас он смотрел на свои сухонькие, атрофированные пальцы не с раздражением, как обычно. Наоборот, он их почти обожал. Ведь дивное создание с гладкой кожей и тёплым взглядом, перед тем как растерянно упорхнуть, нежно и даже как-то ласково коснулась этих пальцев.

Повторяя и повторяя в памяти эту сценку, Коля всей душой хотел отозваться на это касание. Ив какой-то момент он увидел, что его пальцы чуть дернулись. Это было похоже на чудо, но Коля точно знал, что ему не показалось! Он попробовал представить, что пальцы на левой руке шевелятся, но ничего не получалось. Тогда он протянул правую руку и начал ею цепляться за пальцы левой руки и шевелить ими. Пробовал по-всякому. Бесполезно. В отчаянии он начал разминать всю руку, и пальцы, и ладонь, и плечо…Мял и мял, но то мимолетное движение в левой руке никак не возвращалось. Отчаяние охватывало его: только что в его пальцах была тоненькая ниточка надежды, и нет ее. Надо спешить, пока эта ниточка не пропала окончательно.

Продолжая теребить и мять правой рукой левую руку, Коля все сильнее заводился и ускорялся. В какой-то момент ему стало невыносимо оттого, как много его ограничивает, как много всего мешает. Даже надетая на нем футболка показалась такой тесной и неудобной, и ее рукав мешал массировать плечо. В бешенстве он рванул эту футболку, стаскивая ее через голову, одной рукой. Швы трещали, ткань рвалась, он мучился и ерзал, но продолжал сдирать с себя одежду. После травмы он впервые делал это без помощи мамы.

Утром Надежда зашла с Коле с тазиком для умывания. Удивилась, что он без футболки.

– Мам, не надо. Я хочу поехать в ванну.

Надежда подвезла инвалидное кресло, и Коля с ее помощью перебрался в него с кровати. Она привычным жестом надела футболку на его голову:

– Там дует, в коридоре.

Но Коля вдруг дернулся:

– Не надо. Я сам.

Она отошла и молча наблюдала, как сын возится с рукавами, пытаясь всунуть непослушную левую руку в ускользающую пройму. Несколько раз ее руки тянулись ему помочь, но Надежда останавливала себя и просто молча стояла эти семь минут.

Когда с одеванием было покончено, она взялась за ручки Колиного кресла. Парень хотел было возразить. Но он уже очень устал и не стал мешать матери отвезти его к умывальнику. Только спросил:

– Мам, а помнишь, мы про приставку говорили?

– Я коплю, сынок. Еще пару зарплат надо подождать.

– Не надо приставку, мам. Давай массажиста позовем. Он еще рефлексотерапевт, я в интернете нашел.

Надежда удивленно, с робкой улыбкой взглянула на сына. Они ведь сначала надеялись, искали специалистов. А потом отчаялись и смирились, Коля сник и потух. Он покорно принимал мамину заботу и совсем перестал говорить о будущем. Выходит, не зря она вызвала эту девушку…

Коля смутился и от этого немного разозлился. Он боялся, что мать угадает его чувства, что хрупкий росток, появившийся внутри, не выдержит ее пристального внимания и погибнет.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.