Романов. Том 9

— Три дня назад, сразу после поражения в Мальтоне, был получен удаленный доступ к личному терминалу Августа Хайера, — продолжил объяснения «Оракул». — Письма появились в почтовой системе корпорации «Армтек» после этого входа в систему.

Что и требовалось доказать. Киборги потерпели сокрушительное поражение, и мне скармливают англичан, которые уже и так обречены, а к ним вприкуску и самого доктора. Отследить-то его не составит труда, как и определить местонахождение экспериментальной лаборатории.

— «Оракул», передай сведения лично Емельяну Сергеевичу Невскому, — велел я. — И продублируй Михаилу II, также лично.

— Будет исполнено, князь, — отчитался искусственный интеллект. — Готово.

Кивнув, я еще раз открыл результаты анализа обновленных киборгов. Август Хайер, которого, похоже, пытаются выдать за основного генератора идей, пришел к модели, в которой не требуются магические дары. Не так уж, выходит, и безнадежно здешнее человечество.

Закрыв отчет, я поднялся из-за стола, и телефон на столе завибрировал. С помощью линзы ответив на вызов, я поздоровался с куратором ЦСБ.

— Доброе утро, Емельян Сергеевич.

— Доброе, князь, — отозвался тот. — Я правильно понимаю, что кто-то пытается убедить нас, что этот Август Хайер, подданный Германского рейха, на самом деле — чуть ли не глава ключников?

— Полагаю, правильно, — усмехнулся я в ответ. — Есть ли у нас законная возможность найти его лабораторию на Балканах, Емельян Сергеевич?

— Князь, не разочаровывай меня, — тяжко вздохнул Невский. — Если наш враг настолько хитер и умен, как мы думаем, от той лаборатории сейчас уже ничего не осталось. Кстати, как и от самого доктора биокибернетических наук. Я бы не стал оставлять его в живых после такого провала. Вы же посчитали стоимость одного этого киборга?

— Да, примерно миллион восемьсот семьдесят тысяч рублей, — ответил я, округлив сумму.

— А теперь представь, что мы их перемололи там как минимум три десятка? — хмыкнул куратор ЦСБ. — Не сегодня, так завтра корпорация «Армтек» заявит о преждевременной кончине своего владельца. И сделает это наверняка под видом какой-нибудь аварии в той самой лаборатории на Балканах. Газ, например, взорвался.

Тут спорить было сложно. У Рюриковичей хватало за душой подобных историй, да и сам Емельян Сергеевич был арестован после того, как убил нанятого лично царского человека из свиты Соколовых. То есть в рамках местного общества подобная зачистка — своего рода норма.

— Но мы пошлем отряд для проверки, — отвечая на ранее заданный вопрос, подвел итог Емельян Сергеевич. — Естественно, неофициально. Иначе придется задерживаться дня на четыре, пока получим все необходимые бумаги и разрешения. И то не факт, что вообще их получим.

— Я понимаю, — ответил я.

— Если, конечно, ты сам не хочешь туда слетать, — с усмешкой предложил Невский. — Слышал я, как ты любишь из самолетов выпрыгивать. Можем тебя, князь, к ракете привязать и забросить в ту сторону. С посадкой проблем у тебя еще не было, так что, думаю, и тут справишься. А сам запуск ракеты объявим ошибкой, человеческий фактор никто ведь не отменял.

Ну да, стреляли в Англию, попали в Грецию. С кем не бывает.

— Нет, мне еще перед государем отчитываться первого марта, — отказался я от такого сомнительного предложения. — Идея, конечно, мне нравится. Однако боюсь опоздать на встречу с царем. Обратно-то мне никто ракету не предоставит.

Емельян Сергеевич посмеялся в ответ, после чего продолжил серьезно:

— Данные твои получены, отряд пройдется, посмотрит, соберет информацию, — сказал он. — Если что-то интересное обнаружат, я тебе передам, князь. А если нет — то и говорить будет не о чем. Пока что это дело на моем контроле, и других в него посвящать не следует.

— Разумеется, Емельян Сергеевич, — ответил я.

— Тогда на этом все, Дмитрий Алексеевич.

И он положил трубку. А я решил проверить, как там продвигаются дела у царских лабораторий. Все равно сегодня не усну.

Глава 15

День пролетел в княжеских заботах. Роботы, война с Британией — это, конечно, серьезные проблемы, однако обязанностей с меня никто не снимал. И ответственность за судьбу своей земли несу я.

Постепенно жизнь возвращалась в Красноярск, а известия об инвестициях в наше княжество и вовсе произвело эффект живой воды на моих бояр. На лицах появились улыбки — чуть ли не впервые с того момента, как я стал князем.

Опустившись в кресло, я бросил взгляд на часы. Восемь часов вечера наступили как-то совсем незаметно — список дел был практически исполнен. Оставался только один пункт — переговорить с сыном Степана Витольдовича.

В дверь постучались, и я разрешил войти.

Петр Степанович толкнул створку уверенно, но не слишком — как раз, чтобы продемонстрировать готовность нести ответственность за успехи и провалы в порученном деле. Я кивнул ему на кресло, и Слуга опустился на сидение.

Петр Степанович почти открыл рот, чтобы заговорить, но я прервал его движением ладони.

— Я вижу, что ты справился с задачей, — произнес я. — И готов произвести тебя в бояре. Сделать главой собственного рода со всеми привилегиями и обязанностями, согласно законам Русского царства. Но прежде всего у меня есть несколько серьезных вопросов, которые нам нужно обсудить.

Выслушав меня, он немного напрягся, на миг утратив тот облик уверенного в себе человека. Но тут же взял себя в руки.

— Спрашивайте, Дмитрий Алексеевич.

Выдержав небольшую паузу, я заговорил:

— Во-первых, твой отец, Петр, — объявил я. — Как ты понимаешь, не может отец боярина быть простым секретарем. Это нужно решить уже сейчас, так как Алексей Александрович вряд ли захочет отпускать от себя столь полезного и надежного человека. Опять же, посвященного во многие тайны рода Романовых.

Петр Степанович кивнул.

— Я возьму новую фамилию и отделюсь от семьи, — озвучил он. — Отец будет только рад. Наша семья уже не первое поколение служит Романовым, Дмитрий Алексеевич, и такой шанс — стать боярским родом — никто не упустит. Отец первым же меня высечет, как только узнает, что я посмел отказаться.

Я взглянул на него с сомнением. Но пока ничего говорить по этому поводу не стал. Конечно, выигрыш от такого поворота очевиден. Однако разрушать семью ради смены сословия кажется мне несколько... недостойным.

— Во-вторых, тебе нужно жениться, — продолжил я. — И сделать это как можно скорее — потому что, сам понимаешь, не может быть рода там, где есть лишь один человек. Случится что с тобой, и мне опять искать человека на освободившееся место?

Петр чуть улыбнулся, но тут же подавил это выражение, стараясь удержать лицо серьезным.

— Об этом можете не беспокоиться, Дмитрий Алексеевич, у меня есть на примете невеста, — сообщил он. — Правда, она сейчас в Москве, но это вопрос географии.

Я хмыкнул.

— Захочет ли твоя невеста менять столицу на Красноярск, который до сих пор непонятно, выживет ли или захиреет окончательно? — спросил я. — Впрочем, тут твоя воля — как решишь этот вопрос, меня, по большому счету, не касается. Но ты должен его решить.

— Будет сделано, Дмитрий Алексеевич, — заверил меня Слуга.

— И последнее, Петр Степанович, — произнес я, поглаживая пальцем столешницу. — Большого выбора свободного жилья у меня нет. Тебе достанется имущество почившего рода Хоркиных. А оно оставляет желать лучшего. Так что придется первое время потратиться на ремонт и обустройство пустого особняка.

Все, что осталось от Хоркиных — голые стены. Так что кроме бетонной коробки, откуда даже двери с окнами вынесли, ничего не осталось. Не считая того, что вся собственность бывшего боярского рода распродана и размазана по княжеству тонким слоем.

Фактически, кроме самого высокого звания боярина, я ничего не предлагаю Петру Степановичу.

— Конечно, я выделю некоторую сумму, чтобы ты первое время не чувствовал стеснения в средствах, — продолжил я после короткой паузы. — Но и сумма будет небольшая. Я не могу содержать боярский род, как ты понимаешь. И остальные не поймут, и возможностей у меня таких нет.