Страница 4 из 19
— Простите, — прошептала я, торопясь выполнить ее распоряжение.
Провела ладонью, убирая растрепавшиеся пряди назад. И застыла от изумления.
Волосы вдруг вспыхнули на солнечном свете непривычной яркой рыжиной. На один миг почудилось, будто я поймала лепесток пламени — живой, огненный, очень яркий. Но наваждение поторопилось растаять. Волосы так же быстро потускнели, утратив внутреннюю насыщенность цвета, превратившись в обычные светло-каштановые.
Какой-то странный сегодня день. Полный загадочных иллюзий. Наверное, я слишком долго смотрела в небо, наблюдая за смертельным танцем драконов. Вот и мерещится разное.
Матушка Шарлотта неодобрительно поджала губы, и я заспешила. Аккуратно убрала волосы назад и плотно повязала платок, так, что бы ни единого волоска не выбилось наружу.
— Идем, Амара, — сухо сказала воспитательница. — Обсудим твое поведение позже. Наедине.
Я еще ниже наклонила голову, уловив в ее тоне неприкрытую угрозу. Эх, точно сегодня без ужина останусь! Но с другой стороны — оно того стоило.
И я сунула ноги в сабо, стоявшие чуть поодаль от камня.
— Почему ты босая? — В голосе матушки внезапно опять зазвучали отчетливые истерические нотки.
Я бросила быстрый взгляд на приветственный камень и гонг над ним. О нет. Пожалуй, об этом Шарлотте точно говорить не следует.
— Соринка какая-то попала, матушка, — пискнула я и посмотрела на воспитательницу до омерзения честным взглядом. — Вытряхнуть хотела.
Она мне не поверила. Это было ясно по тому, какая глубокая морщина расколола ее переносицу.
— Соринка, стало быть, — протянула матушка Шарлотта и в свою очередь покосилась на камень. Покачала головой, хотела было еще что-то добавить, но в последний момент передумала. Лишь коротко обронила: — За мной.
Я без малейших возражений выполнила ее приказание. Но в последний момент все-таки не удержалась и бросила прощальный взгляд на шпили университета.
Как жаль, что, скорее всего, я вижу его в последний раз. И очень любопытно, что же здесь сегодня произошло.
— Простите, лорд Реднар, к его величеству нельзя.
Невысокий худощавый слуга, преградивший путь лорду протектору, отчаянно трусил. Это было очевидно по тому, как предательски дрожали его руки, которые он то и дело прятал за спину, а губы нервно дергались.
— Мэтр Херлиф строго-настрого запретил беспокоить императора, — быстро продолжил слуга, согнувшись в глубоком поклоне и не смея поднять глаз на мужчину в черном дорогом камзоле, который грозно хмурил брови. — Его величеству необходим отдых. Он был на грани смерти и лишь каким-то чудом…
Закончить фразу он не успел. В следующее мгновение несчастный отлетел в сторону после небрежного взмаха рукой лорда Эйнара. Ударился об стену и сполз по ней на пол, быстро-быстро заморгав от удивления и ошалело замотав головой.
Лорд Реднар даже не посмотрел на слугу, которого отшвырнул от себя магией. Решительным шагом ворвался в спальню и тут же остановился, привыкая к резкой смене освещения.
За окнами все еще был летний день, лишь недавно переваливший за свою середину. Но в комнате плескались густые сиреневые тени. Плотно задернутые тяжелые бархатные гардины не пропускали внутрь ни единого лучика солнца. Лишь над прикроватным столиком зависла одинокая хрустальная сфера с бьющимся внутри лепестком пламени.
— Ну и темень у тебя, Кеннар! — недовольно фыркнул Эйнар. — Как в склеп угодил.
Все таким же стремительным шагом рванул к гардинам и раздвинул их, пропустив внутрь комнаты дневной свет. Не удовольствовавшись этим, заодно рванул на себя оконные створки.
От порыва легкого ветерка магическая сфера заметалась будто в испуге. А затем и вовсе погасла, повинуясь новому жесту лорда протектора, и бесшумно растворилась в воздухе.
— Здравствуй, — раздалось едва слышное. — Я рад, что ты прибыл так быстро.
— Разве я мог поступить иначе? — Эйнар слабо усмехнулся. Помедлил немного, затем неспешно сделал несколько шагов к кровати. Присел на ее краешек, напряженно вглядываясь в бледное изможденное лицо императора, которое по цвету почти сливалось с белоснежными наволочками.
— Кто это сделал, Кеннар? — спросил тихо, но требовательно. — Кто? Что вообще случилось? Филипп мне ничего не объяснил. Лишь крикнул, что я срочно нужен здесь, после чего связь оборвалась.
— Да, в последнее время с магией в окрестностях Доргфорда творится настоящая неразбериха. — Его величество сделал попытку улыбнуться, но вместо этого получился болезненный оскал. Пересохшие губы треснули, и император машинально слизнул выступившие капельки крови.
— Я правильно понимаю, что это было покушение? — Эйнар сурово сдвинул брови.
Император вместо ответа показал глазами на хрустальный графин, стоявший на столике рядом. Эйнар понятливо плеснул в высокий бокал воды и поднес его к губам Кеннара, прежде приобняв того за плечи и приподняв.
В несколько крупных жадных глотков император осушил весь бокал. Опять откинулся на подушки и мотнул головой, когда лорд протектор потянулся было опять к графину.
— Да, ты правильно понял, — сказал чуть громче. — Эйнар, меня действительно пытались убить. И где? В самом центре Даргейна, над шпилями университета!
— Кто? — совершенно бесстрастно спросил Эйнар, но при этом на его виске вздулась синяя жилка вены — самый верный признак того, что лорд протектор из последних сил сдерживал ярость.
— Если бы я знал. — Кеннар устало вздохнул. — Но этот «кто-то» явно слишком хорошо осведомлен о моих делах. Меня поймали, когда я возвращался из Ретрона. Парочка черных драконов.
— Черных? — перебил его Эйнар и нехорошо ухмыльнулся. — Ну что же. По-моему, очевидно, что это указывает на род Блекнаров.
— Не торопись с выводами. — Кеннар покачал головой. — Они были слишком мелкими для пробужденных драконов. Я бы сказал, это первое поколение проснувшейся крови. А возможно — вообще прирученные дикие.
— Вот как? — Эйнар вскинул бровь. — Всего двое? Тогда я не понимаю, почему тебе так сильно досталось. Слишком слабые противники для тебя.
— Меня застали врасплох. — Кеннар с какой-то стыдливостью отвел взгляд. С нажимом повторил: — Я уже сказал, что возвращался из Ретрона.
— Понятно, — совершенно бесцветным голосом прошелестел Эйнар. Помолчал немного, но все-таки добавил: — Кеннар, твоя интрижка становится все более безрассудной. Эта связь ослабляет тебя. Да и недовольство твоей жены растет.