Пленница пустыни

– Мама, что это с тобой? – дочь остановилась в шаге и стала внимательно рассматривать мое лицо.

– Все нормально, милая. Я просто поскользнулась у бассейна и упала. Ударилась немного. Скоро все пройдет.

– Больно? – голосок дочери сразу задрожал.

– Совсем чуть-чуть, – попыталась успокоить ее.

Ева бросилась ко мне, порывисто обняла и стала гладить. При этом она приговаривала что-то неразборчивое и нежное. Подхватила ее и усадила на колени, а сама чуть не плачу – до появления Амира в моей жизни только дочь сочувствовала мне, утешала и жалела. Больше никто. Совсем недавно я поняла, что в один миг могу лишиться всего. И Евки в первую очередь. Поэтому так непросто оказалось сдержать слезы, но расстраивать ее еще больше точно не стоит.

– Эва, все хорошо, – вмешался Амир. – Маму уже осмотрел доктор. Ранки очень скоро заживут. Обещаю.

Ева повернулась к нему и задумчиво выслушала.

– А мы пойдем потом в торговый центр? Все вместе?

Договорив дочь сжала губы в тонкую линию. Это означает, что Ева высказала не просьбу, а скорее требование. И даже Амир это давно понял.

– Конечно, Эва, – улыбнулся он. – Куда захочешь.

Поспешила увести дочку умываться, пока она еще что-нибудь не выдумала. В ванной попыталась объяснить, почему у нас может не получиться сходить в торговый центр втроем. Но она категорически не хотела ничего слушать и начала сразу же канючить. Отлично… Ну, Амир пообещал, пусть сам и выпутывается. Я-то понимаю, что совместные выходы нам противопоказаны. Он важный человек здесь, его запросто могут узнать в общественном месте. И нет ни одной причины, которой ему стоит появиться в обществе туристки и ее дочери. Ни одной…

Впрочем, даже думать об этом не буду. Мое лицо будет заживать не меньше недели. Возможно, Ева забудет о своем желании. А в молл мы можем съездить вдвоем. И хоть Амир всегда выделяет нам приличные суммы на шопинг, мне бы и самой безумно хотелось выйти куда-то всем вместе.

Переодев дочь, вернулась в гостиную. Верда собирает остатки посуды, а Амир уже ушел. Дела, неверное… Не сержусь, но мне сразу стало как-то не по себе. Особенно в присутствии служанки, которая ни слова не знает по-английски. И уж тем более по-русски. Евка выскочила вслед за мной и что-то залопотала, прыгая вокруг Верды. Меня эта сцена прилично удивила, я понятия не имела, что дочь общается с кем-то кроме нянь. Когда служанка ушла, я поинтересовалась у дочери, о чем они разговаривали.

– Об ужине, – без подробностей ответила Евка, продолжая скакать по коврам и диванам.

– И что Верда сказала?

– Рассказала, что подадут к столу вечером.

Так… Подадут к столу? Что-то в своем роду я аристократов не припомню… И в роду бывшего тоже. С ума сойти, Ева впитывает все как губка. Не только язык, но и манеру общения. Если мы проживем здесь еще какое-то время, то домой я похоже привезу арабскую принцессу… И это не радостная новость. Совсем.

В течение дня я совсем не выходила из своих комнат. Дочь бесилась, игнорируя мои и нянины замечания. У меня очень скоро начала болеть от нее голова, но снова отправляться на поиск приключений не хотелось. Да и лицо – вероятнее всего, большая часть домашнего персона не в курсе случившегося, вдруг подумают, что это хозяин меня так. Брррр, даже думать о таком не хочу. И чтобы про Амира так думали – тоже.

Ужинали мы с Евой вдвоем, Амир передал с охранником, что уехал по делам. Уложив дочь, я совсем загрустила. На улице непроницаемая темнота, которую фонари рассеивают лишь немного. А еще тишина, которую ранее я нигде не слышала. У нас ночью природа продолжает жить своей жизнью – сверчки, лягушки, ручейки, шелест травы. Здесь же ничего – ни голосов подгулявших жителей, ни звуков растений и животных. Вокруг пустыня, и она словно вымирает с наступлением темноты.

6

Вышла в гостиную, забралась с ногами на диван и уставилась в окно. Как день хорошо начинался – думала, к вечеру к Амиру в спальню переберемся. А что вышло? Меня поколотили, едва не утопили, а желанный мужчины даже рядом нет. Так себе романтИк… Не знаю, сколько я так вздыхала, но спать совсем не хотелось. Я пыталась лечь с Евой и уснуть, но едва закрыла глаза, как в памяти всплыли неприятные картины дня. Бодрствовать как-то спокойней.

Наконец, послышался звук открывающихся ворот. По окну скользнул свет фар. Наверняка это Амир – больше некому в такое время. И где его так задержали? Страхи и дурные мысли тут же улетучились – я накинула шелковый халат и побежала вниз, в холл. Но замерла на лестнице, увидев, что Амир приехал ни один. С ним были трое мужчин – все в национальной арабской одежде. И лица у них были столь же безрадостные, как и у хозяина дома. Они негромко, но очень эмоционально переговаривались, активно жестикулируя. Желания вмешиваться в их беседу не возникло никакого – на цыпочках вернулась в комнату. Не хочу, чтобы Амир вообще знал, что видела их. Меня не касаются его дела, а ночные тем более…

Не знаю, как так вышло, но уснула я в итоге все на том, же диванчике. Изо всех сил закутывалась в халат, но все равно ужасно замерзла в какой-то момент. И от этого проснулась очень рано. Давно расцвело, но ночная прохлада еще не ушла. С трудом поднялась и села, потерла глаза. Посмотрела на телефон – только шесть утра. Но снова заснуть мне вряд ли удастся. Сходила в ванную, кое-как согрелась под душем и привела себя в порядок. Намазала мазью разбитые губы – сегодня они выглядят еще хуже, чем вчера.

Потом проверила Еву, традиционно накрыла одеялом. Она проспит еще часа три. Никаких особенных планов у меня не было, но внезапно я поняла, как сильно хочу есть. При свете дня выходить из комнаты было не так страшно. Вчерашние опасения и вовсе показались мне смешными – женщин Амир отослал, а прислуга не посмеет причинить мне вред. Спустилась на первый этаж, но до кухни не дошла. Замерла недалеко от кабинета Амира. Не ожидала его увидеть, но не смогла отвести глаз. Амир на коленях, тихо произносит слова молитвы, потом кланяется. Мерно постукивают четки, меняются интонации и даже тембр голоса. И я понимаю, что наблюдаю за чем-то сокровенным, запретным, но уйти не могу. Говорят, главная любовь в жизни мусульманина к Богу… И сейчас я четко осознала, что так и есть.

В доме полная тишина, очевидно, персонал в это время старается не тревожить хозяина. Я и сама задержала дыхание, боясь издать лишний звук. Понятия не имею, как долго длится намаз, но абсолютно точно нельзя дать поймать себя за подглядыванием. Еще раз окинула мужчину внимательным взглядом и осторожно прошмыгнула дальше. Оказавшись в кухне, отдышалась. Поняла, что щеки горят, будто я чем-то непристойным занималась. Немного пришла в себя и включила кофеварку. Если уж я встала так рано, логично будет приготовить что-нибудь. Блинчики, например. Их и Амир порой ест с удовольствием. Если день не постный.

Едва я немного успокоилась, в кухне появился хозяин дома. Бодрый, подтянутый, благоухающий роскошным парфюмом. Будто и не бодрствовал полночи, общаясь с гостями… Поблагодарил за кофе, стащил пару блинчиков, интимно поцеловал в шею и удалился с едой в кабинет. Значит, занят и сильно. А я даже не расстроилась, до сих пор смущена и растеряна. И подумать не могла, что меня так сильно взволнует вид Амира за молитвой. Непристойно-то как…

Следующие два дня мы мало общались и почти не виделись. Такое бывало и раньше, он же деловой человек. Я ни на шаг не отходила от Евы и ее нянек – учила язык, играла, раскрашивал и лепила. В общем, делала все то, что придумывали педагоги. И мы неплохо проводили время, но скучала по Амиру я страшно. И однажды вечером вдруг решилась – губы уже не выглядят так уж ужасно, а я натосковалась до чертиков. А еще внезапно поняла, что для первого раза Ева в соседней комнате мне совсем не нужна. Более того, это может сильно помешать. Даже если она не проснется внезапно, психологически отвлечься будет непросто.

За ужином предупредила няню, что сегодня она ночует в гостиной. И когда Гусун принялась укладывать подопечную, я занялась своим внешним видом. Выйдя из ванной, поняла, что провозилась очень долго. И Ева, и ее няня уже спали. Но зато я была полностью довольна результатом – нанесла легкий макияж, волосы уложила мягкими волнами, украсила шею и запястья украшениями, подаренными Амиром. Скромность и закрытость одежды с лихвой компенсировала соблазнительным бельем. Надеюсь, не только понравиться, но и моментально свести с ума.