Седьмая вода

Кто из них первым подал пример? Сложно сказать. Так или иначе, после команды «втянуть весла!», которая прозвучала с корабля наемников, пираты принялись сдирать с себя доспехи и сигать в воду, в надежде добраться до берега, который, как оказалось, виднелся верстах в пяти.

— Давай-давай!!! — заорали наемники, потрясая оружием, и бегство с галеры приобрело повальный характер.

Вдруг с кормы полетели стрелы, и Рем глянул в ту сторону. Эадор, без шлема, стрелу за стрелой посылал в плывущих по волнам пиратов, и воды Последнего моря окрасились в красный цвет. Галрас и Финве и не думали его останавливать.

— Эльф-то наш того… Свирепеет! — сказал Оливьер. — Но месть — это святое, я его не осуждаю.

А Рем вспомнил эльфийские аллегории о котиках и младенцах, плюнул за борт и сказал:

— Пойду, прогуляюсь по галере вместе с твоими абордажниками, наложу свои загребущие квартирмейстерские лапы на что-нибудь полезное и питательное.

Он помог перекинуть сходни и одним из первых ступил на бескровно взятый пиратский корабль. Пока наемники разбредались по палубе, Аркан сунулся к люку в трюм и откинул крышку.

— Эй, народ! Есть кто живой?

После недолгого молчания раздался хриплый голос:

— А кто спрашивает?

— Те, кто убивает гёзов при каждой встрече!

— Вона как! А ты нас выпустишь, мил человек? А то так жрать хочется, что пить нечего, да и спина затекла и домой бы нам! Спускайтесь, тут ни одного паскудника не осталось, все сбежали!

Рем насмотрел висящий на мачте фонарь, зажег его и спустился вниз. На него смотрели изможденные лица гребцов, и какие-то из них показались ему знакомыми.

— Аркан! Аркан! — раздались голоса. — Вы же из Тибериев, да? Ох, есть Бог на свете!

А один из пленников галеры, сутулый и вихрастый мужик, громко звякнул цепями и окликнул Рема:

— Молодой маэстру, это же я! Гавор, коробейник из Заводи!

— Гавор? Погоди-погоди, это мы ведь вместе с тобой этих мразей рубали?

Коробейник горделиво приосанился:

— Истинная правда! Наши из Заводи и на сей раз им всыпали, так они на обратном пути хутора грабить взялись, так я как раз со своим товаром им и попался… Ну я одному башку проломил, ей-Богу, но он крепкий оказался, кормчий этот… Повязали меня и вот этих парней… Тупыми стрелами закидали! Так подохли паскудники-то?

— На дне морском, все как один! У кого ключи были от цепей?

— У кормчего…

— Ладно, у нас кузнец есть, раскует вас. Так выходит добро это все — с варнифских и арканских хуторов?

— Истинная правда!

— Та-ак! Надо предупредить парней, чтобы трюм не трогали — вернем награбленное народу. Свои-то вещички определите, чтоб без обмана? Соседям поможете?

Раздался оживленный гул. А Аркан уже подсчитывал в уме, сколько из собственного кармана он выложит, чтобы компенсировать стоимость недополученной добычи соратникам.

Раздался стук сабатонов, и на гребную палубу спустился Разор:

— А-а-а-а, квартирмейстер уже тут! Ну что страдальцы, вы свободны. Какие планы на будущее?

За гребцов ответил Рем:

— Разор, это мои земляки… Если эльфы будут не против — мы могли бы войти в устье реки и доставить этих людей до городка Заводь. Приятное место с неплохим портом. И по поводу добычи, что в трюмах… Там в основном скарб хуторян — я запишу его в счет своей доли, ребятам возмещу деньгами.

— Приятный городишко, да? А как там по поводу женского пола?

Гребцы разулыбались:

— А вдовушки-оптиматки там до-о-обрые, господин командир! И готовят вкусно! — тряхнул вихрами Гавор. — Уж вы не побрезгуйте, загляните к нам на огонек, хоть и вместе с эльфами! А уж женки-то как обрадуются, коли вы им мужей вернете! Хуторяночки такой пир накроют, что вам все ваши соленья и копченья корабельные отрубями для свиней покажутся, истинная правда!

Разор ухмыльнулся:

— Вдовушки, говоришь? Ну-у-у, то дело после дальнего похода куда как нужное. Да и еды домашней, человеческой мы уже сколько месяцев не видели… Рем, неужто наш народ так очерствел что мужиков домой подбросить не согласится? Микке сюда кормчего выделит, Жерар — пару моряков поопытнее, тебя за командира оставим и за лоцмана. Справишься?

Рем широко улыбнулся и глянул на Гавора. Коробейник уверено кивнул.

— Вдвоем мы как-нибудь справимся. Скёль — река постоянная, берега скалистые русло не меняется… Это вообще будет наилучший выход. Только есть одна просьба и к вам, маэстру, и к тебе, Разор. Узнали меня — и ладно. Об этом особо не распространяйтесь, на людях я буду шлем с личиной носить, потому как дела в герцогстве темные творятся, и мне нужно сначала освоиться, осмотреться…

— Да знаем мы, маэстру Аркан… — сказал какой-то рыжебородый дядька с мозолистыми руками. — За последний год погибли оба кузена Тарле, один — с каретой вместе в пропасть упал, второй — живот себе кинжалом разрезал от несчастной любви. А до этого — Тисбендский помер. А сейчас маркиз дю Жоанар тяжко болеет. Вот и выходит, что остались вы, Флой, Закан и дю Массакр. Только все думали, что вы сгинули. Все, кроме папаши вашего и братьев, конечно… Они и в ус не дули. Заезжал к нам как-то старый маэстру Аркан, и говорит, мол — не такой мой младшенький человек, чтобы пропасть.

Гавор поддержал рыжего:

— Да-да, про претендентов на скипетр нынче в каждой таверне разговоры разговаривают… А герцог-то подыхает подыхает, да никак не подохнет!

— Дерьмо! — выругался Рем, и глянул на Разора.

Тот разглядывал носки сабатонов, потом наклонился к самому уху Аркана и прошептал:

— Ты знаешь, где взять полторы сотни головорезов, если решишь-таки…

— Ну нахрен, полковник! И вы туда же?

— Мое дело предложить, Рем, мое дело предложить… — и затопал по лестнице, поднимаясь наверх. Вскоре раздался его громовой голос: — Эй там! Позовите кузнеца, нужно расклепать цепи!

Как рассказал Гавор, когда они стояли на юте и бросали лот, чтобы провести всю разросшуюся до трех кораблей эскадру в устье Скёли, гёзы заметно поумерили активность в последние месяцы. Ходили слухи, что пираты резвились на Юге, пока какие-то лихие люди не сожгли всю Малую Гряду Низац Роск и исчезли на морских просторах. Популяры не могли скрыть такого разгрома, и о подвигах неизвестных мстителей слагали легенды.

— Красный корабль, говорят у них был. А башку его капитана — страшного Дэна Беллами — они на мачту водрузили в качестве знамени, — коробейник глянул через левое плечо на реющий над флагманов штандарт. — Думаю, это были вы.

— Это были мы, Гавор. А как так вышло что гёзы всё-таки сумели вас захватить? Врасплох застали?

— Ну уж нет! Я ж говорил — городские им здорово вломили, хотя и потеряли несколько человек. Вон, стрелы до сих пор в бортах торчат, и сходни посечены. Они спустились ниже по течению, спрятались в затоке… Ну, это такая затока… — Гавор замялся.

— Которой пользуются контрабандисты, а еще ты и твои друзья-товарищи… — понятливо кивнул Рем.

— Чтобы нет так да, маэстру Аркан… Я туда по дури заглянул, с хутора маэстру Турнепса возвращаясь, хотел взять еще бирюлек, да табаку, да зерен Ко… Ну и на этих паскудников налетел. Гёзам нужно было пополнить ряды гребцов — после адовой гонки по реке у них многие умерли. К тому же провизия в трюме прикончилась… Они-то Заводь пощупать хотели, а хрен там! В общем, в затоке ухватили гёзы за вымя одну компашку… Принялись трясти, и Фот раскололся.

— Который Фот? С плешью на башке?

— Он, он зараза! Тот Фот, что срамные картинки в оптиматский монастырь продавать ходил… Вот он и начал чесать языком, и показал паскудникам дорогу к хуторам. Ортодоксы народ тертый, не мне вам рассказывать… Баб — в лес, сами — за топоры да цепы! Дорого гёзам те гребцы обошлись. А вот варнифское село…

— Винограды?

— Ага, Винограды… Там-то ортодоксов всего семь семей, и живут одной улицей… В общем, Винограды разорили, да-а-а… Туда самый большой отряд пошел, человек двадцать наверное. Соломенные крыши хибар оптиматов вспыхивали один за другим, хозяев просто вытаскивали за волосы, имущество делили прямо тут… А из каменных домов ортодоксов летели арбалетный болты, а крыши из черепицы не желали загораться. Я, наверное, если соберусь завести семью — тоже стану ортодоксом… Оно как-то спокойнее когда соседи не дрожат под кроватью, и не убегают, когда твой дом пытаются поджечь — а стреляют в спину тем, кто ломиться к тебе в двери…