Страница 14 из 18
Глава 5
— В телевизоре ты толще и суровее! — поделился я с дедом наблюдениями за ним же во время обеда.
Повариха накрыла нам стол и оставила наедине. Выбор блюд — специфический, хлеб — черный, еда почти не соленая — солонка на столе присутствует, поэтому не стесняюсь пользоваться — немного курочки, которую дед почти не ел, зато много овощей и огромная тарелка клюквы. Основное блюдо — постненькие, но вкусные кислые щи.
— В телевизоре у нас все толще и суровее! — улыбнулся он и смачно зажевал клюковки.
— Мне тоже кислое нравится! — загрузил я в рот клюквы поменьше и сморщился. — Но не настолько радикальное! — проглотив, сочувственно спросил. — А у тебя почки болят или диабет?
Даже не притворяюсь — это же мой дедушка, и мне грустно оттого, что у него что-то болит.
— Я в речном учился, на практике с палубы в воду упал, — поделился он грустным воспоминанием. — В октябре дело было, вот с тех пор почечный диабет. Но ты не переживай, я еще хоть куда! — совсем по-родственному приосанился и подмигнул.
Принял правила игры, получается.
— А еще что-нибудь болит? — поинтересовался я и на всякий случай пояснил. — Просто родня же, и, если я в воду падать не буду, с почками у меня проблем не будет. Глаза — мамины, так что тоже не грозит. Но вот остальное могу и от тебя унаследовать, верно? Так что рассказывай, на что внимание обращать, а что и так нормально сохранится.
— Ты уверен, что с таким любопытством до старости доживешь? — подколол меня дед с суровой миной.
— И вправду чувство юмора есть! — хохотнул я, и дед улыбкой дал понять, что шутка принята правильно. — Сильно пугаются верноподданические холуи?
— До конфузов пару раз доходило, — похвастался Андропов.
— Не переводи тему-то! — попросил я. — Спина болит?
— Я всю жизнь на сидячей работе, что от этого бывает — можешь в своих справочниках посмотреть, — раздраженно поморщился он.
Оживает мимика-то, но это не потому, что он ко мне любовью проникся, а чтобы имитировать нормальное общение. Или это тоже паранойя, и он реально "оттаивает"?
— Про Надю Рушеву рассказывали, значит? — спросил я, среагировав на «мои справочники».
— Повезло тебе, — вздохнул дед.
— В гробу я такое везение видал, — поморщился я. — Но, раз никто мне ничего не говорит, значит ее лечат. Лечат?
— Прооперировали, — кивнул Андропов. — Завтра позвонит тебе прямо сюда, — указал ложкой в направлении моей комнаты.
— Вот и замечательно! — искренно порадовался я за Надю, отложил себе клюквы в пустую тарелку и щедро посыпал сахаром. — А зубы у тебя как?
— Мои зубы — государственная тайна! — надул щеки дед.
— Серьезно?! — удивился я.
— Шучу! — пояснил дед и продемонстрировал полный рот коронок.
— Все очень плохо, — вздохнул я, покосился на клюкву в сахаре и пожал плечами. — С генетикой все равно не поспоришь! — и решительно принялся за дело. — Вот, кстати, почему из-за вонючего Гитлера у нас так плохо с генетикой? С животными и растениями отлично работает, а вот к людям применять не принято.
— Это — не моя специальность, — отмазался дед.
— Понимаю, — вздохнул я. — Мир все время усложняется и ускоряется, поэтому нужно как можно больше узких специалистов. Хорошо, что в школе нам дают полный вертикальный срез всех достижений человечества, и можно выбрать что тебе по душе!
— Нравится в школе-то? — задал Андропов НАСТОЯЩИЙ ДЕДОВСКИЙ ВОПРОС.
— Нравится! — чистосердечно признался я. — Ребята хорошие, педагоги не вредные, а еще — очень приятно приносить маме полный дневник пятерок!
— Говорят, что экстерном ты мог бы уже в институт поступить, — проявил информированность дед.
— Говорят в Москве кур доят, — отшутился я.
Андропов фыркнул, я пояснил:
— Зачем оно мне? С ровесниками хорошо, психологически комфортно, а вот с ребятами постарше будет трудно — либо лебезить перед маленьким гением станут, либо наоборот — гадить по мелочи, чтобы не зазнавался. Не хочу. Мои соученики меня искренне любят, а я стараюсь отвечать им тем же, — закончил речь довольной лыбой.
— Ну учись, раз нравится, — разрешил дед. — А что у тебя за «великие дела»?
— Об этом мы через полгодика поговорим, когда я на рабочие мощности выйду, — пообещал я.
— Договорились, — улыбнулся он.
Грустно вздохнув и закусив губы, я спросил:
— Екатерина Алексеевна сильно горюет?
— Очень, — мягко ответил Андропов. — В ее-то годы одной остаться — такого и врагу не пожелаешь.
— Не буду больше высшим государственным деятелям анекдоты рассказывать, они от этого умирают, — грустно добавил я.
— Ты же материалист, Сережа, — укоризненно заметил дед. — И твоей вины здесь нет. Несчастный случай.
— Это так, — подтвердил я и зябко поежился. — Но кровь замминистров с лица вытирать больше не хочу!
— Сочувствую, — вроде даже искренне вздохнул Андропов. — Не надо бы детям твоего возраста в такие передряги попадать.
— А ты в мои годы, полагаю, и не такое видел? — спросил я.
— Видел, — спокойно кивнул он. — Но говорить об этом не хочу, извини.
— Кто вообще о таком говорить захочет? — не стал я его осуждать. — А ты социопат?
— С чего ты взял? — удивился он, снял пиджак и повесил его на спинку стула. — Социопаты у нас выше лейтенанта не поднимаются. Я — профессионал.
Ага, рассказывай!
— Уважаю профессионализм, — кивнул я. — А ты со мной здесь до самого отъезда пробудешь?
— Надоел? — ухмыльнулся дед.
— Нет, просто спланировать досуг, — с улыбкой покачал я головой.
— Мне на работу нужно, завтра и послезавтра так же приеду — к обеду.
— Это хорошо, что на работу, — одобрил я. — Ничего хуже быть не может, чем начальник спецслужбы-тунеядец.
— Я с тобой согласен, — улыбнулся дед.
— Доел? Давай я помою, — предложил я и начал вставать.
В столовую вошла повариха и принялась выгонять нас обоих — нечего мол у нее работу отбирать. Пользуясь моментом, спросил:
— Клавдия Ильинична, а у вас найдется цветная капуста?
— Найдется, — кивнула она.
— Тогда, пока дедушка на работе, можно я вам пару рецептов покажу? Деда кормить, диетическое, но вкусное!
Андропов смутился! Ржака!
— А ты у нас еще и кулинар? — улыбнулась повариха.
— Я вообще многогранный! — застенчиво шаркнул я ножкой.
— А что еще нужно? — она достала из кармана блокнотик.
Я надиктовал, и мы с дедом Юрой вернулись в комнату, где я решил выкатить небольшую «бомбу».
— Дед Юр, пойми меня правильно — у меня все есть, а чего нет — то я с книжно-песенных денег куплю, но у меня есть одна штука, которая, если все сделать правильно, принесет стране кучу валюты. Валюта ведь Родине нужна?