Бывшие

9.2

— Натан, привет, как жизнь? — прощебетала я в трубку.

Мой собеседник, приятель, а также наш постоянный клиент рассмеялся.

— Ань, жизнь бьёт ключом, как всегда. Тебе же что-то нужно?

— Может, поболтать хотела?

— Тогда слушай, — фыркнул Натан. — Жена подаёт на развод, вчера я был у уролога и испытал самое сильное унижение в своей жизни. Продолжать?

— Эмм…

— Ха! Так что, Нюта? По делу ведь звонишь?

— Сочувствую твоим проблемам. Можем как-нибудь посидеть, поговорить, если хочешь. Но ты угадал, я по делу звоню. Твой брат продюсер, верно? Он вроде работал с режиссером, снимавшим клип для рэпера Плутарха. Сможешь меня с ним свести? Вопрос жизни и смерти!

— Только не говори что ты хочешь податься в рэперши! — хохотнул Натан.

— Всё может быть.

— Оу, Нюта шутит? Я сплю? Ладно, не сопи так грозно, я тебя понял. Сделаю всё что смогу. На связи.

— Спасибо, жду, — попрощалась и сбросила вызов.

Натан удивился моей неловкой шутке. Дожилась.

Разговор с Игорем выбил меня из колеи. И рабочий процесс так и не заладился. За день я сделала один полезный звонок, и всё. А почему? А потому что я на грани.

Я всегда винила одного Игоря в развале нашего брака. Злилась страшно. Он бросил те слова про развод мне в лицо, а потом, словно издеваясь, приходил и просил всё переиграть. Но я же птица гордая!

И нет, я не оправдываю его. Требовать развод — так себе идея, если хочешь сблизиться с женой. Игорь дурак. Но не он один виноват. И Фил тоже… он сволочь, и его слова про маму — это низость, как и всё его поведение, но я не могу винить его одного.

Я вдруг осознала что я душная. Запрограммированная как робот, которым назвал меня Фил. Скучная. Потерянная и забитая.

Появление в моей жизни Игоря вскрыло этот старый нарыв. И мне стало невыносимо быть собой. Я задыхаюсь в своём теле, и не понимаю как дальше жить.

Я ведь не такая на самом деле — вот в чём ужас. У меня были хобби, были мечты не только про работу и деньги. Я умела выражать эмоции, громко смеялась и плакала навзрыд. Я нормальной была! Обычной девушкой.

А стала вот такой. Никакой. Давно уже стала, привыкла, срослась со своей маской и она стала второй кожей. И заметила я эту маску только сейчас, а как сбросить — не знаю.

Может, я уже и не сумею. И от этого становится еще страшнее. Потому что Фил… он уже долгое время меня раздражал, но я не демонстрировала ему это. Сдерживаться я умею хорошо, притворяться — еще лучше. Муж не делал ничего плохого, он вёл себя со мной уважительно, а я дико радовалась, когда мне удавалось остаться дома в одиночестве.

Да. Я любила эти моменты без Фила.

А что если я так и не смогу снять эту приросшую маску? Я так и буду наслаждаться одиночеством всю оставшуюся жизнь, строить карьеру, поднимать свой бизнес? А мужчины… а что мужчины, они будут появляться и быстро исчезать с горизонта. И я не то что ребенка не смогу родить, я даже котёнка не рискну заводить. Разве что фикус.

Это меня ждет? Жизнь по точному расписанию?

Я не хочу! Я люблю одиночество, но я не хочу быть одинокой! А быть с кем-то рядом, как выяснилось, я не умею.

Я жить не умею. Крутиться в колесе могу бесконечно, а вот жить — нет.

— Отставить нытьё, — прошипела я себе под нос, и снова мысленно ахнула.

Как же привыкла ругать себя за любые эмоции!

Я со стоном опустила голову на стол, мечтая побиться ею как следует. Вот что мне делать-то? К психологу идти? Взять отпуск и отдохнуть? Или смириться?

— Ань, ты из-за меня? — раздался встревоженный голос, и я подняла голову.

Над моим столом возвышается Игорь собственной персоной. Не знаю, ненавидеть его или благодарить за то, что раскрыл мне глаза на собственную жизнь.

— Прости, я наверное обидел тебя.

— Не обидел.

— Но ты плакала!

— Я билась головой об стол, а не плакала, — хмыкнула я.

— А, ну да, тогда я спокоен. Ань…

— Не надо, — покачала я головой и снова внутренне поморщилась — принимать утешение я тоже не умею, какой кошмар! Я и правда робот! — Я у кулера разговор подслушала. Игорь, ты оказывается на Олимпиаде был, это правда?

— Был, — широко улыбнулся он.

— Значит, интернет не врет. Я проверила сплетни. Ты молодец. Но… неужели ты полностью завязал со спортом из-за травмы?

— Ага, — кивнул он, помрачнев.

— Ты же так любил баскетбол. Я помню как ты горел. Настоящий факел! И бросил?

Игорь поскреб щетину и, наконец, прекратил нависать надо мной своей двухметровой особой. Он опустился на стул сбоку от моего стола, и сказал:

— Мне предложили в рамках благотворительности тренировать подростков.

— А профессионально играть?

— Тоже предлагали, — подтвердил Гарик. — Вылечиться, и если потяну — продолжить карьеру. Но лечение очень долгое, у меня колени ушатанные, и мне уже 27 лет. Ну буду я лечиться, ну смогу играть в 30 лет, так к тому времени про меня забудут, плюс возраст, и что бы меня ждало? Продолжение карьеры в заштатном клубе и статьи в прессе о том, каким я стал позорищем? К черту это всё. Нужно уметь уходить красиво. И вовремя. И я ушел.

Логично.

Вообще, я терпеть не могла баскетбол. Игорь считал что мне важнее работа и учеба, а я считала что ему важнее мяч. Так и жили. Два дурака.

Но неужели я больше не увижу его на поле? Я как сейчас помню его юным, в пропотевшей форме, уставшим, но дико счастливым! И всё это в прошлом?

— А тренировать почему не хочешь?

— Какой из меня тренер!

— А вдруг из тебя крутой тренер выйдет? К тому же, даже я, далекая от спорта максимально, видела все эти журналы и заголовки про тебя. Пацаны, наверное, фанатеют до сих пор. Ты сможешь вдохновить их!

Игорь хрипло рассмеялся, а я от этого смеха вспыхнула. Мы часто лежали в кровати, делились событиями дня, шутили, и когда Игорь вот так смеялся — тихо, хрипловато — это меня заводило до помешательства. И Гарик знал об этом, и бессовестно пользовался.

— Ань, я твой новый бизнес-проект? Ты так рьяно взялась меня мотивировать на тренерскую карьеру! Или ты просто мечтаешь меня отсюда выпнуть?

— Я просто беспокоюсь о тебе.

— Ты? — искренне удивился Игорь, и меня снова ошпарило, но уже не от сексуального напряжения, а от негодования.

— Да, я! Или я, по-твоему, не умею беспокоиться за не чужих мне людей? Я настолько злобная?

— Сейчас — да. Эй, шучу, шучу, ай эм сорри, — он заслонился локтями от моих тычков. — Слушай, а давай уговор: послезавтра в половине седьмого вечера я собираю пацанов на тренировку, но только если ты будешь присутствовать. Иначе я отказываюсь.

— Это шантаж?