Страница 12 из 123
Глава 3
Глава 3
В ста километрах от Оренбурга, на запад, есть одно интересное место — мужской монастырь. В дореволюционные времена пришла одному человеку идея, выкопать в холме, что возвышался над деревней, пещеры и предаться в них богоугодным делам. Так получился монастырь, в темных кельях которого служили Богу люди, решившие отказаться от мирской жизни.
Порода, из которой состоял холм, был обычный песчаник, податливый для работ и проницаемый для воздуха. Даже в маленькой келье, где постоянно горела свеча, и молился человек, никогда не было недостатка кислорода. Под монастырем из земли бил родник с чистейшей водой. Молва быстро приписала ему целебные свойства, которыми он, скорее всего, не обладал.
В советские времена монастырь прикрыли, а все входы засыпали землей. Но после окончания советского периода монастырь вернули к жизни. Откопали пещеры, построили церковь, родник огородили красивой деревянной изгородью. Слава о монастыре снова разлетелась по округе.
Накануне катастрофы с деревенскими котами служился форменный ужас. Они, как по команде, превратились в одержимых нечистой силой животных. Человеку из — за особенностей мышления, основанного на предыдущем опыте, сложнее, чем кошке, понять сигналы, которые подает природа. Домашние животные намного раньше людей почувствовали наступление грандиозных изменений.
Среди жителей деревни пополз слух о том, что кошками овладела какая — то нечисть. Собрав домашних питомцев, люди понесли их к монастырю, чтобы батюшки провели работу с ними. Собственно, так кошки и остались в темных ходах монастыря.
Разрушительная волна землетрясения в мгновение ока уничтожила деревню. А накрывшее через некоторое время пекло добило ее. Немногим удалось добежать до монастыря, превратившегося в настоящее прибежище. Те, кто успели это сделать, основали еще одну общину. Помня о том, что основной причиной их спасения оказались подземные пещеры, выжившие не стали думать о возведении жилья на поверхности. Спасшиеся люди расширяли ходы, откапывали новые пещеры, которые благоустраивали для полноценной жизни.
Кошки поначалу воспринимались, как неприкосновенный запас, на случай голода. Их было много, бегающих в темных ходах монастыря, и множились они еще активнее. В какой — то период времени, кошки даже стали чуть не основным блюдом, особенно зимой. Однако, старец, батюшка Кирилл напомнил людям, что именно эти животные спасли многих, предупредив о надвигающейся катастрофе. Оставшиеся животные были спасены. Народ озаботился поиском пропитания, исследуя окрестности и забираясь во все места, в которых было чем поживиться.
Так, в подвалах фирмы, занимающейся выращиванием вешенок и шампиньонов, удалось найти живой мицелий и с Божьей помощью научиться выращивать грибы для собственного потребления. Под толщей пропекшейся пшеницы на элеваторе были найдены несколько центнеров «живого» зерна, оставленные на выращивание урожая. Большое количество испорченного зерна все же годилось для пропитания и использовали его с умом.
Для сотни человек, набравшихся за более чем полугодовой период, наступали времена, которые должны были научить их использовать для жизни то, что они сохранили. Как и в прочих общинах, помимо выживания ими владели и другие мысли. Выжили ли остальные, как сильно затронула катастрофы прочие места, чем стоит поделиться, а что перенять у других.
После зимы, после сильных разливов, в общину не влилось ни одного человека, несмотря на оставленные еще до ее наступления многочисленные таблички с указателями направления и расстояния до монастыря. Среди людей появилось мнение, что выживших, на обозримом расстоянии, больше нет.
Батюшка Кирилл, снявший после катастрофы с себя все саны и религиозные звания, преисполнился идеей найти, во чтобы то ни стало, прочих выживших. Катастрофа произвела с ним странную метаморфозу, вместо того, чтобы утвердиться в религиозных взглядах еще сильнее, он категорично отрекся от них.
— Я не от веры отрекаюсь, — объяснил он людям, — я понял Бога только через конец света. Мы слишком много кривлялись, не будучи теми, кого изображали, а что может быть более богомерзким, чем это. Смотрите, каким враз стал мир простым и понятным после апокалипсиса. Жить не стало легче, но жить стало проще. Я даже благодарен Богу, что у него хватило милосердия покончить с этим содомом одним махом. Мы все стали теми, кем являемся. Я больше не батюшка, не религиозный сановник, я человек.
Не все бывшие коллеги Кирилла приняли его откровения. Многие пытались сохранить в общине религиозный уклад, считая его идеальной моделью для жизни. Потому, когда Кирилл в конце мая объявил о желании отправиться в одиночное путешествие с целью сбора полезной информации, некоторые восприняли эту новость с огромным облегчением.
Кирилл сделал для путешествия большой заплечный ящик, в который уложил шестерых котят из разных пометов.
— Я не с целью пропитания беру их. Много ли такой живности осталось, я не знаю, но уверен, что мало. Люди многое отдадут за желание вернуть себе напоминание о прошлых временах, а может и еще с какой целью. Я собираюсь выменять их на полезную информацию.
Он взял компоста с белыми нитями грибного мицелия, мешочек пшеницы на пару килограмм, тоже для обмена на что-нибудь полезное. Оставшееся в ящике пространство он забил продуктами и необходимыми в дороге вещами.
— Прихвати дубину от дураков каких-нибудь, — посоветовали ему жители монастыря.
Вместо дубины он взял длинную палку. Дороги сейчас стали топкими, таящими много сюрпризов, в том числе смертельных. Он, конечно, боялся встретить по дороге оголодавших людей, готовых поживиться человечиной, но был уверен, что больше стоит переживать за природные опасности.
— А куда направляешься и когда ждать тебя обратно? — спросили его.
— В Оренбург. А вернусь тогда, когда посчитаю, что сделал все, что смог, — ответил он уклончиво.
В первый день лета, ранним утром, Кирилл отправился в путь. Его провожали человек десять. Остальные либо уже были заняты какой-нибудь работой, либо еще спали. Тяжелый заплечный ящик заставил его немного сгорбиться под его весом.
Отойдя метров на сто, Кирилл обернулся. Народ еще смотрел ему в спину. Он помахал им, поправил лямки, сделанные из ремней безопасности и бодрым шагом направился в сторону железнодорожный насыпи. Рукотворная дорога, непременно привела бы его в областной центр.