Страница 3 из 40
— Что, никто не хочет красивую итальянку? Может, это поможет вам передумать? — Он лезет в карман пиджака, достает фотографию и передает ее Максиму. — Бьянка Скардони, средняя дочь итальянского капо Бруно Скардони, до недавнего времени прима-балерина Чикагского оперного театра.
Я словно окаменел. Невозможно.
— Они очень хотят этого союза. — Роман улыбается. — На кону самая красивая женщина итальянской мафии.
Максим передает фотографию Косте, скрещивает руки на груди и смотрит на Романа.
— В чем подвох?
— Почему ты думаешь, что есть подвох?
— Итальянцы никогда не отдадут дочь капо, особенно с такой внешностью, в братву. Неважно, как сильно они хотят союза. Должно быть, с ней что-то не так.
— Ну, есть одна маленькая загвоздка, но я бы скорее назвал ее бонусом, — ухмыляется Роман.
Я беру фотографию, которую передает мне Костя, и смотрю на нее. Она стала еще красивее, распущенные волосы обрамляют ее идеальное лицо, а светло-карие глаза улыбаются в камеру. Стиснув зубы, я передаю фотографию Ивану. От одной мысли о том, что один из моих товарищей получил ее, на меня накатывает волна ярости, и я изо всех сил сжимаю ручки кресла, чтобы не ударить что-нибудь.
Иван смотрит на снимок, приподняв брови, затем подталкивает Дмитрия локтем и передает ему фотографию.
— Она не похожа... на итальянку. — Дмитрий согласно кивает, глядя на фотографию в своих руках: — Я думал, что у всех итальянок темные волосы. Ее удочерили?
— Нет. Бабушка по материнской линии была норвежкой, — вставляет Роман.
Сергей следующий, но он просто передает фотографию Павлу, даже не взглянув на нее.
— Чтоб меня черти драли, она горячая, — присвистывает Павел. — У тебя есть другая фотография? Желательно без одежды.
Я смотрю на стену напротив меня и сжимаю стул еще сильнее, пытаясь сдержать желание встать и врезать Павлу по лицу или сделать что-нибудь похуже, например, забрать ее себе. Павел продолжает смотреть на фотографию, и на мгновение я представляю, как он прижимает ее к себе, и мой контроль исчезает в доли секунды.
— Я возьму ее, — говорю я.
Абсолютная тишина заполняет комнату, когда все взгляды устремляются на меня, удивление и неверие видны на каждом лице. Я поворачиваюсь к Роману, который смотрит на меня, приподняв брови.
— Интересное развитие событий, — говорит он. — Я планировал отдать ее Косте, если бы никто не вызвался. Он ближе всех к ее возрасту.
— Ну, он ее не получит.
— Ты еще не слышал, в чем подвох, Михаил. Может, передумаешь.
— Я не передумаю.
— Ну что ж. — Роман пожимает плечами и отпивает глоток своего напитка. — Тогда решено.
Ужин проходит в тишине, что необычно. Вместо обычных рабочих разговоров и смеха то тут, то там, сегодня все, кажется, заняты своей едой, но я замечаю, что парни время от времени бросают взгляды в мою сторону. Они, наверное, удивляются, что это на меня нашло, что я решил забрать итальянку себе, но мне все равно, что они думают. Она моя, несмотря ни на что.
После окончания трапезы Роман кивает мне, и я следую за ним по длинному коридору в его кабинет. Он садится на кресло в углу, а я остаюсь стоять и опираюсь на стену позади себя.
— Ей двадцать один. Михаил, ты слишком стар для нее.
— Десять лет — не большая разница. Ты старше своей жены на одиннадцать лет.
— Да, но я молод душой, — говорит он и улыбается.
— Конечно.
— Ты как всегда красноречив. — Он качает головой. — Она едва ли взрослая. Что ты будешь делать, когда она начнет приставать к тебе каждый вечер с просьбами пойти куда-нибудь? Что, если она захочет пойти на вечеринку, а тебе придется сказать ей, что нужно работать? Тебе придется каждую неделю водить ее смотреть подростковые фильмы. Даже Нина любит это дерьмо. Знаешь, я могу попросить ее прислать тебе несколько рекомендаций.
— Спасибо. Я пас.
Роман вздохнул и откинулся назад.
— Михаил, девушки ее возраста хотят мужчину, который будет говорить больше, чем пять предложений в день. Они ждут поцелуев, объятий. Ты подумал об этом?
— Мы подумаем.
Молчание. Роман просто смотрит на меня, склонив голову набок, и я точно знаю, о чем он думает.
— Она не одна из твоих обычных блядей. Как, по-твоему, двадцатиоднолетняя девушка должна справляться с твоими... проблемами?
— Ей не придется. Я сам разберусь со своими проблемами.
— Да? Когда ты в последний раз добровольно прикасался к кому-то, кроме Лены?
Я смотрю на него, не отвечая. Не потому, что не хочу, а потому, что не могу вспомнить.
— Роман, я сам разберусь.
— Ты уверен?
— Да.
— Тогда ладно. — Он вздохнул и продолжил: — Ты знаешь, что она, скорее всего, будет шпионить за нами и докладывать итальянцам. Ты отвечаешь за большинство наших операций с наркотиками, поэтому я хочу, чтобы ты следил за тем, что говоришь в ее присутствии. Также проверь, что убрал всю секретную информацию из своего офиса на случай, если она решит пошпионить, когда тебя там не будет.
— Непременно.
— Есть еще одна деталь, которую ты должен знать о ней, и, если ты передумаешь, я поручу ее Косте.
— Я не передумаю.
— Она не говорит, Михаил.
Я напрягся и посмотрел на Романа, не уверенный, правильно ли я его расслышал.
— Она не может быть глухой, — говорю я. — Она танцовщица.
— Она не глухая. Произошел несчастный случай — автомобильная авария, когда она была подростком. У меня нет подробностей. Это все, что рассказал мне Скардони.
— Как она общается?
— Без понятия. Полагаю, пишет в блокноте или на языке жестов. Ты все согласен?
— Да.
Роман приподнимает бровь, но не комментирует мое решение.
— Хочешь, чтобы я назначил встречу до свадьбы?
Я замираю.
— Нет.
— Почему? — спрашивает он, как будто он еще не знает ответа на свой вопрос. — Она не может сказать «нет». Все уже решено.
— Никакой встречи.
Роман смотрит на меня, потом качает головой.
— Тогда давай организуем свадьбу.
Глава 2
Утренние лучики солнца проникают в комнату сквозь занавески на окнах, окутывая теплым светом. Сегодня был бы идеальный день для свадьбы, если бы свадьба не была моей. Возможно, на улице и тепло, но в душе у меня бушует кровавый ледяной шторм.
Я наклоняюсь вперед, и подвожу подводкой на вернем веке длинную тонкую линию. Наверное, мне следовало убежать. В конце концов, меня бы нашли, но оно того стоило.
— Ты такая красивая! — восклицает с порога Милена и вбегает в комнату. — Я сейчас заплачу!
Я улыбаюсь сестре и продолжаю наносить макияж. Для человека, который ненавидит свадьбы, она была необычайно взволнована, поэтому я не могла заставить себя сказать ей правду.
— Как бы я хотела, чтобы Анджело был здесь, и смог увидеть тебя, он так разозлился, когда папа заставил его уехать в Мексику.
Да, я бы тоже хотела, чтобы брат был здесь сегодня. Он единственный из семьи, кроме Милены, кто на самом деле заботится обо мне, и я уверена, что отец специально его отослал.
— Сегодня я заставила Агосто в шесть утра отвезти меня посмотреть торжественный зал. Он потрясающий. Мне до сих пор не верится, что ты согласилась на брак по расчету. Я всегда думала, что мы останемся девами и будем жить вдвоем с кучей коше.
Она начинает возиться с моим платьем, расправляя материал. "
— Сегодняшний день я проживу через тебя. Только на таком расстояние я планирую приблизиться к свадьбе. Когда-либо. — Смеясь, сестренка наклоняется, и подправляет подол платья, пока я смотрю на нее в зеркало.
Милена даже не представляет, как близко она подошла к тому, чтобы оказаться сегодня на моем месте. После окончания школы она планирует поступить в колледж. С самого детства с восьми лет она говорила, что хочет стать мед. сестрой, и это все, чего она когда-либо хотела. Я надеюсь, что ее желание сбудется. Зная, какая упрямая Милена, вероятно, она добьется своего, если только отец не решит выдать ее замуж до того, как она вырвется из его лап.