Страница 9 из 15
– Дядя, а что ты делаешь?
– Игрушку тебе. Её зовут "Неваляшка", играй с ней и не обижай. Девчушка поваляла игрушку, которая поднималась в единственное устойчивое положение и, радостно засмеявшись, убежала показывать игрушку маме. На следующий вечер ко мне подошли двое ребят и спросили:
– А ещё есть игры?
– Есть, конечно.
– А покажи!
И я показал доступную в наших условиях игру на ловкость рук, когда ты подбрасываешь камень вверх и пока он в воздухе, собираешь большее количество игровых камней из рассыпанных на земле, стараясь не коснуться пальцами оставшихся. У ребят ничего не получилось, зато я быстренько насобирал все их, показав "высший пилотаж".
– Тренируйтесь и все получится.
– Дядя, а как тебя зовут?
– Зовите меня дядя Свят.
Мы отдыхали по вечерам, беседуя о жизни, вокруг меня толпились маленькие дети, которым тоже нужна была неваляшка. Так прошло несколько вечером, никто мне ничего не поручал и мы каждый день, словно папы Карло, таскали эти долбанные кратосы с водой и поливали капусту, баклажаны и другие овощи, растущие на полях.
Судачили пожилые рабыни.
– Необычный северянин к нам попал, смотри, как дети к нему тянуться. А может он сам ещё ребёнок, как наш Мамон, раз играется в игры?
Этим вечером я ничего не делал, а просто валялся на лужайке. Скоро станет совсем темно, и надо будет идти спать. Вокруг меня так же отдыхали усталые за день парни.
– Свят, а расскажи ещё, что ты видел в будущем?
Я подумал опасным рассказывать о будущем в такой обстановке, поэтому с глубокомысленным видом, то есть, почесав затылок, темечко, наморщив лоб, который тоже почесал, изрёк: «Открылись мне сказания о великих делах и героях, действия которых являются примером для нас. Так что давайте я расскажу эти былины вам». Вспомнил я книги товарища Кона «Мифы и легенды древней Греции» и стал «заливать» о Геракле. Вначале меня слушали лишь наши парни, затем стала прибегать детвора из рабов и свободных людей – работников хозяйства, а также другие рабы и рабыни. Так и повелось, что вечерами раздавался детский крик.
– Дядя Свят сказку рассказывает!
И подтягивался к нашему кружку народ, послушать вечерком «аудиокниги».
Я рассказывал истории о Синдбаде-мореходе, пересказывая виденные мной в детстве фильмы «Золотое, Пятое и Седьмое путешествия Синдбада, Синдбад и Глаз Тигра» и так далее, повествуя в лицах о самом Синдбаде, заколдованных принцессах, колдунах Магриба и Лемурии, птице Рух, драконах и циклопах.
– А про любовь есть рассказы?
– Есть.
Затем я перешёл на легенды о Тесее и Ариадне с Минотавром, Персее и Андромеде, вспомнил «Рабыню Изауру», смешав все, что когда-то попадалось: «Поющие в терновнике», «Даков», «Атиллу», «Трою» с прекрасной Еленой, «Анжеликой – маркизой ангелов», «Александра Македонского», «Трёх мушкетёров» и так далее. Так что слушатели вместе со мной представляли монстров, джинов, приключения красавиц и рыцарей. Хотел рассказать что-нибудь космическое, типа «Звёздные войны», но не поймут.
Вскоре на такие вечера стала приходить и сама Диодора со служанками. Рядом со мной часто садился Боян. Он буквально заслушивался рассказами писателей и сценаристов будущего, проговаривая их про себя, чтобы лучше запомнить.
– Слушай-слушай, Боян, будешь рассказывать людям эти придуманные истории, а там, глядишь, и с нами что-нибудь сказочное произойдёт.
А ещё часто я видел, как смотрит на меня Рада. Ей радовались все наши парни, когда она заглядывала проведать нас, но воспринимали её как товарища. Получалось, что все наши понимали, что она приходит к Святу.
Диодора смотрела на меня и разговаривала с Амбросом.
– Что ещё нового случилось в поместье?
– Северяне сидят молча, покорно, не буянят, с другими рабами не задираются.
– Ещё?
– Северянин Свят показал детям несколько игр, а ещё сделал игрушку – забавная такая, неваляшка называется.
– Ещё?
– Северянин хвастался, что сделает полив полей лёгким и удобным.
– Хорошая идея. Надо разрешить ему это.
– Он хвастун.
– Если хвастун, выпорем.
– Прекрасная госпожа Диодора, а могу я жениться?
– Можешь, а кому такое добро, как ты нужно?
– Раде.
– Не смеши меня, Амброс. Это она тебе нужна, но справишься ли ты вообще с ней ночью-то?
Амброс гордо распрямил свои сутулые жирные плечи и заявил: «Справлюсь, госпожа Диодора!»
Но Диодора уже не слушала его, а смотрела на новых рабов. Сейчас Свят будет рассказывать очередную любовную историю и надо пойти узнать, о чем она будет сегодня.
Глава 4. Ударник рабовладельческого труда
С утра я стоял навытяжку перед Гармахом.
– Мне сказали, что ты, северянин, сможешь сделать полив полей более лёгким?
– Смогу, с помощниками сделаем. Только для работы нужен шанцевый инструмент и кое-какие приспособления.
– Что нужно, нормально скажи?
– Кирки, лом, лопаты, нивелир или инструмент по дереву, чтобы его сделать, доступ к кузне нужен.
Строительство в эти века было на очень высоком уровне, такие высокие, красивые и мощные дворцы и крепости строили, так что инструмент и материал был известен и сделан. Другое дело, что у Гармаха в поместье много чего не было в наличии, зато была своя кузня.
Получив добро на производство работ, мы приступили к этому самому производству. Митрий вырезал из деревянных палок мне черенки для треноги нивелира, сам я изобразил на прямой палке что-то вроде мушки и целика от ружья, чтобы как-то выдержать "горизонт", заготовил себе глиняных пластин, на которых мелом буду записывать замеры.
Посмотрев на лопаты, я внутренне всплакнул и нарисовал лопату «гробарку» из будущего, затем дорисовал и нормальных размеров, а не расплющенную в коровью лепёшку, форму штыковой лопаты. Сделать их я поручил Твердыне, нашему кузнецу, который должен был договориться с местным кузнецом. Чтобы качать мехи я отрядил ему в помощь наших здоровяков Добрыню и Горыню, крупных и физически очень здоровых парней. Всё время рядом с нами и планируемым мной ноу-хау вился Амброс.
– Так, Амброс, для тебя будет дело, достойное такого человека.
– Что ты хочешь, северянин?
– Всё равно вертишься под ногами, поэтому лучше пойди к кузнецу и договорись с ним, чтобы он выделил железо на мои нужды.
– Я не могу туда пойти. Я не в ладах с кузнецом.
– Хорошо, тогда иди к девушкам и помоги им.
– Вот это другое дело, я пошёл.
– Иди, иди «Казанова».
Правда оттуда он скоро пришёл злой и весь раскрасневшийся – точно обсмеяли его девицы.
Мужики копали траншеи вдоль полей, «корыто» в земле под запруду между двумя полями. Я ходил со своим нивелиром, Митяй с импровизированной линейкой из палки тростника, вымеряя уровни, за ним болтался Амброс.
На все это дело смотрел Георгис.
– Свят, чем занят?
– Определяю высотные отметки, чтобы определиться, где сколько срыть придётся.
– Митяй тебе нужен?
– Да, у него ж метки.
– А почему эта «ошибка природы» просто так ходит. Пять плетей, иди сюда, слизняк!
Амброс приблизился и Георгис стал хлестать того кнутом. Мы с Митяем посмотрели на экзекуцию, которую получал Амброс, а я проговорил.
– Да, а все потому, что ходил просто так. Возьми какой-нибудь инструмент в руки, и ты уже при деле. Взял бы он, например, тот же молоток и мог бы сказать, что «уровень забиваю».
– Так его не надо забивать!
– Ну, так, Георгис же этого не знает. А так сразу видно, что бездельничает человек.
Когда были прокопаны канавы вдоль полей, сделаны небольшие запруды, мы запустили в них воду. По мере рождения оросительной системы мне в голову пришла очередная гениальная мысль – капельный полив, который используется в Израиле, Египте и других жарких странах. Шлангов у меня не было, но был тростник. Вот его то мы, предварительно выбив внутренние перегородки, укладывали вдоль рядов капусты, обмазывали стыки глиной, образуя из них длинные кабель-каналы. Затем возле каждого из растений дырявили дырочки, через которые под их корень начинала капать вода. А чтобы вода не утекала через открытый конец получившейся трубы, его забивали глиной. Девушки были сражены гениальностью решения и перспективой, что теперь не надо будет таскать ведра с водой через все поле, оно само поливается. Мы же были усталые, но довольные.