Страница 13 из 15
– Что ты там с Диодорой сделал, что она угомонилась?
– Сейчас ласка, вечером будет смазка, Митрий.
– Дерзай, командир, хе-хе, а Амброс поганец.
– Удавлю его, но чуть позже.
Я пошёл назад на каменоломни к работающим товарищам. Скоро сядет солнце и, скорее всего, это была последняя моя ходка за камнями, но высмотрев Раду, стоящую за кустами бугенвиллей, вьющихся вдоль забора, подошёл к коровнику, где она копошилась.
– Рада.
Девушка вытерла слезы и оглянулась.
– Иди к забору, не хочу запрыгивать во двор.
Девушка подошла.
– Свят, почему у нас такая судьба? Всякие тётки могут сделать с нами все, что угодно и никто их не накажет.
– Это испытание нам дано для укрепления духа. У нас на Руси есть народная поговорка: «Нас дерут, а мы крепчаем». И надо верить в лучшее, которое с тобой произойдёт. Не хотеть, а знать, что оно настанет.
– Меня отдадут в жены Амбросу.
– Ты не хочешь замуж?
– За тебя пойду, а если выдадут за Амброса – его зарежу и сама утоплюсь.
– Утро вечера мудренее, а за Амброса не переживай, что-нибудь хорошее и для него найдётся. Главное, ты сама не унывай и верь в лучшее.
В общем, две недели человек двадцать промудохалось над изготовлением бассэ-э-эйна. Причём, если вырыли все довольно быстро, то вот строительно-отделочные работы: сделать раствор, плиточный клей, шлифованный облицовочный камень, трубы и резервуары из подручных средств 8 века нашей эры заняло уйму времени.
Дальше был проведён пробный пуск. На моё удивление, ибо в душе не чаял, как оно получится, так как это был мой первый практический опыт на основе теоретических знаний, у нас все получилось – вода текла куда надо и куда надо утекала. Приоткрывая заслонки, периодически добавляли воды из ручья, которая под жарким солнцем испарялась из бассейна. Но главное, что все работало, как планировалось.
Вечером торжественно открывали бассейн с водопадом, украшенным фигурками ангелов – был в поместье мастер-гончар из рабов, да Елизар с Игорёшей, кто слепил основные детали. В грот заложили дрова для создания внутренней подсветки.
А ещё я встретил одного Амброса и сжал ему горло.
– Ты, жирный ублюдок, ещё раз увижу тебя на своём пути – убью. Понял меня? И все новости в поместье будешь докладывать мне.
Глава 5. Высокое искусство
Гармах пригласил своих родственников и ближайших уважаемых соседей на домашнюю встречу, чтобы чинно и благородно отужинать и искупаться в бассейне. В момент торжественного открытия по моей команде раздалось лиричное пение рабынь, славящих великолепного Гармаха и его супругу, блистательную Диодору. Были сняты закрывающие циновки, подожжены свечи, установленные внутри грота, а позади него загорелись большие костры, давшие завораживающую подсветку заднего фона.
Я, как ведущий вечернего шоу, выступил с восхваляющей хозяев речью, предложив не просто искупаться, а сделать это с развлечением.
– Прошу перепрыгнуть через костёр, дабы очиститься от зла, а затем сразу искупаться в бассейне.
Диодора со своими соседками-подругами и родственницами стала первой купальщицей. В итоге, подвыпивший и объевшийся народ радостно принял участие в забаве, которая принята у славян на Ивана Купалу, периодически опаливая себе в языках пламени задницу и ноги. Народ перепрыгивал через костёр, затем бултыхался в бассейн, где становился под стекающей водой – душем. Местные бояре были довольны, а Гармах распорядился нас празднично накормить, то есть кашей с водой, аж два раза за ужин.
Можно было сказать, что вечер удался. А это означало, что утром хозяева были с больной головой и животом от чрезмерных возлияний и объеданий.
Во дворе раздавался плач ребёнка. Из дома вышел Папас, осмотрелся и крикнул тёткам.
– Кто ревёт, чей ребёнок?
– Это Лариса, Аидына дочка, она заболела.
– Аида, тоже мне мамаша нашлась, уйми ребёнка!
Тётки снова забухтели, продолжая лечить ребёнка, заваривая какие-то травяные отвары. Мы с Митяем сидели и вырезали игрушки из дерева для остальных детей. Мимо прошла Аглая.
– Аглая, что там за плач?
– Да Ларка заболела, тошнит, живот болит и «не держит».
Ларой звали девочку, которой я сделал свою первую неваляшку. Судя по описанным признакам у неё было пищевое отравление, если не хуже. А то заразится дизентерией, так все тут поляжем с кровяным расстройством и рвотой.
Я вздохнул, поднялся и пошёл смотреть на девочку.
– Северянин идёт, он умный, может чего подскажет…
Я подошёл, пощупал лоб девочки – горячий, спросил у тёток, как протекает болезнь: рвёт ли и какой у неё стул, чем поят. Поили травами, тут я ничего умного добавить не мог. Затем обратился к девочке: «Лара, как себя чувствуешь, где болит?»
– Больно животику и тошнит все время, дядя Свят.
– Аглая, Рада, есть у нас в поместье йод – коричневый порошок?
– Нет тут такого, а зачем он нужен?
– На раны прикладывать.
– Так мы всю жизнь подорожник прикладывали.
– Ясно, пойду к госпоже Диодоре, а вы мне пиалу пшеницы или кукурузы принесите.
– Аглая, узнай у хозяйки, есть ли у неё йод?
– Нет, мы даже не знаем, что это такое. Может аптекариус знает, но это на рынок в Солунь надо ехать.
– Надо поговорить с госпожой, доложи ей обо мне.
– Ты можешь помочь девочке?
– Думаю, что да.
Девушка убежала, затем вернулась и пригласила меня к хозяйке.
– Госпожа Диодора, девочка болеет и может умереть. Сама она вряд ли оклемается.
Видя, что Диодоре абсолютно все равно, умрёт маленькая рабыня или нет, пришлось пускаться в пространственные объяснения.
– Дело в том, что существует опасность развития у девочки болезни под названием дизентерия. Это заразно, и тогда все мы в поместье можем заболеть и помереть.
– Боже мой, эта так опасно?
– Опасно, госпожа Диодора.
– Лечи эту девочку. Что для этого надо?
– Найти порошок под названием йод. Возможно, что он есть у продавцов лекарств или эскулапов.
– Папас, запрягай тарантас, поедешь со Святом и купишь всё, что он скажет.
«Вас понял, госпожа Диодора», – ответил управляющий и отдал приказ конюху запрячь повозку.
Мы покатили в город, где сразу оправились в ряды, где торговали аптекари. Папас стоял рядом, а я задавал вопросы. Продавец-аптекарь разговаривал со мной, дублируя свои ответы для Папаса.
Я же спросил аптекаря: «У вас есть йод?»
– А это что такое?
Хм, его ответ поставил меня в тупик, значит, йод ещё не выделен местными алхимиками.
– А высушенные коричневые водоросли?
– Есть, молодой человек, мы растираем их в порошок и используем в лечении больных, прописывая его пить.
– Правильно делаете, а сколько стоит этот порошок?
– Вот этот сосуд стоит 10 драхм.
– А сколько у вас есть?
– Двадцать глиняных сосудов.
– Да вы охренели такие цены гнуть за обычную траву, 10 драхм – это целый солид! Я куплю у вас все запасы этого порошка или просто сушёную морскую траву за 3 солида, как оптовый покупатель. А ваши помощники насобирают вам вдоль берега ещё водорослей.
В общем, мы сошлись на 5 золотых солидах, но тут я увидел ещё одну «хреновину».
– А это что такое у вас, почтенный Агрипп?
– Это фиолетовый порошок, он очень полезен для живота.
– Это же марганец! Я возьму его тоже на 5 солидов.
Разорив хозяина на 10 золотых, я возвращался в поместье, сидя в повозке рядом с кучером и Папасом. Эконом или управляющий, как он любил себя называть, все время бухтел, что я разорил господина Гармаха и, если у меня не получится, то мне мало не покажется.
Прибыв в поместье, я отправился с порошком из водорослей в свой сарай, захватив и кружку зёрен. Парни мне помогали, разведя костёр и поставив закипать воду, перетирая зерно в муку, чтобы у меня был хоть какой-то крахмал. В итоге, я все сделал, как делали в войну в 1942 году, получив синий йод. Концентрация была слабая, но все же это был синий йод объёмом примерно в два литра. Чтобы придать какой-то вкус, я добавил туда сока из нескольких мандаринов.