Предать доверие

Клыками? Длинными? Вампир?! Красная радужка глаз не оставила ни единого сомнения в расовой принадлежности мужчины. Вот теперь у Мейрин точно возникли большие проблемы: из-за того, что ренегаты чаще всего проводили свои эксперименты над вампирами, пытаясь заполучить себе их скорость перемещения, инквизиторы ошибочно перебили немало кланов. И теперь каждый член Ордена априори считался врагом.

Согнутым указательным пальцем вампир быстро провёл по центру блузки, легко вырывая пуговицы с корнем. Раздвинув в разные стороны полы, он уставился на набрякшие от дождя и крови «бинты».

— На-а-а-адо же! К нам пожаловала сама госпожа инквизитор… — низко прошипел вампир, переводя взгляд на висящий на шее девушки золотой медальон с эмблемой в виде трёх перекрещенных мечей, парящих над пламенем, указывающий на её принадлежность к Ордену.

Если перспектива умереть совершенно не пугала Мейрин, то вот стать новообращённой вампиршей абсолютно не входило в её планы. Магам нельзя становиться вампирами, а инквизиторам — тем более. Новообращённые вампиры и так имеют огромные проблемы с самоконтролем, ведь первое время их постоянно мучает неутолимая жажда, а любой маг, ставший вампиром, под воздействием собственной магии моментально превращался в неуправляемое чудовище, алчущее крови, сродни Изменённым, остановить которое не представлялось возможным иначе как просто-напросто убив. Только сперва поймать нужно было. С инквизитором в аналогичной ситуации дела обстояли гораздо хуже. Особенно такого уровня, как Мейрин. Подобной участи она не желала ни себе, ни мирным гражданам, до которых она всенепременно добралась бы, чтобы утолить первородный голод и восполнить энергию, пожираемую бурлящей в теле магией. Глядя на удлиняющиеся, прямо на глазах, клыки, девушка зачерпнула из начавшего восстанавливаться резерва всю доступную магию и из последних сил, превозмогая сильную слабость, выставила перед собой ладони. Мейрин выпустила «инквизиторское пламя» в то самое мгновение, как на её шее сомкнулась вампирская челюсть, пробивая острыми клыками тонкую кожу в районе сонной артерии, а на спину мужчины прыгнула какая-то фигурка в тёмном балконе, звонко завизжав:

— Кайл, прошу тебя, не надо! Не надо! Не трогай её!!!

Руки Мейрин безвольно упали обратно на колени. Чувствуя, как сознание уплывает под действием анестетика, содержащегося в слюне каждого взрослого вампира, девушка поняла, что на доли секунды всё-таки опоздала с атакой.

Всё. Теперь ей точно конец…

Глава 4. Расставить все точки над "i"

— Тарка, я тебе последний раз тебе повторяю, слезь с кровати! Пока она не владеет собой, она опасна. И если Длиннопалого я ещё успею выдернуть из-под удара, то насчёт тебя не уверен. — Но она хорошая. Ей просто очень плохо было… — грустно оправдывалась не видимая Тарка. — Эта «хорошая» чуть тебе плечо не испепелила, а в нижнем зале теперь красуется во-о-от такая дыра в стене. Кто её заделывать будет, а? Ты? Раздалось обиженное сопение. — Плечо уже зажило! — Угу. Длиннопалого поблагодарить, надеюсь, не забыла? Ты зачем на меня прыгнула? — Ну я подумала, что ты её убить хочешь… — оправдывалась, вздыхая, Тарка, шурша одеждой. — Это я тебя убить до сих пор хочу. Тебе сколько веков? А до сих пор ведёшь себя, как ребёнок. Зачем мне её убивать? Нам она на тот момент ничего плохого не сделала. А нападать на беззащитного человека, пусть даже и мага из числа инквизиторов, не в моих правилах. Сама подумай: если её впустил замок, значит, для нас она не представляла никакой угрозы. И даже тот факт, что она попыталась атаковать, говорит лишь о попытке защититься. И не более того. Если бы хотела уничтожить, то ударила бы гораздо раньше, как только увидела Длиннопалого. И лежали бы теперь в нижнем зале пять кучек пепла. — Ну я решила, что замок открыл ей дверь, потому что она умирала, а значит, находилась максимально близко к нам по состоянию… Не живая, но и не мёртвая… — Балда! — коротко резюмировал Кайл. — Так, болтуны-шептальники, хватит уже бубнить, а то разбудите. Ей ещё сил набираться и набираться, — цыкнул на разошедшихся спорщиков Длиннопалый. — А она уже и так не спит. — И всё-то ты у нас знаешь… — съязвила Тарка. Кайл возмущённо фыркнул: — Осмелюсь напомнить, что у меня очень тонкий слух. И отличить сердцебиение спящего человека от бодрствующего — не составляет проблемы. *** Мейрин действительно уже не спала. Но ей было настолько спокойно и хорошо… Нигде ничего не болело… Ухватив конец разговора, она окончательно успокоилась, поняв, что пока ей ничего не угрожает, и попробовала прощупать свой резерв. Примерно с пятой попытки ей удалось ощутить едва теплящееся сосредоточие магии. Значит, не всё потеряно, значит, не выжгла свой магический источник. А резерв восстановится. Пусть и нескоро, но она снова войдёт в полную мощь, а пока… Мейрин мысленно сплела блок-сетку и запечатала свою магию. Кайл прав, после всего случившегося она может быть опасна как для окружающих, так и для самой себя. Не хватало ещё окончательно погасить источник магии случайной вспышкой. Не в том она сейчас состоянии, чтобы абсолютно контролировать себя. В первую очередь надо восстановиться физически. Кстати, о физическом… Мейрин медленно открыла глаза, чтобы дать им привыкнуть к свету. Первое, что она увидела, был… лошадиный череп?! Девушка несколько раз моргнула от неожиданности. Хорошо, что инквизиторов постоянно серьёзно тренировали в плане выдержки. Будь на её месте обычная девушка и от стёкол в окнах ничего бы не осталось. Напрочь визгом повыбивало бы. «Череп» немного отпрянул в сторону, а затем, кокетливо поправив сползший с рожек или ушек венок из свежих ромашек, с абсолютно детской непосредственностью поинтересовался: — Привет! Я — Тарка. Ты не будешь нападать на меня? — Я с духами не воюю… — хрипло пробормотала Мейрин и закашлялась. Во рту было сухо, как в пустыне, очень хотелось пить. Сидевший справа от девушки Длиннопалый подал жестом какой-то знак и вышел из комнаты. Тарка обрадованно хлопнула длинными густыми ресницами, обрамлявшими абсолютно чёрные, без единого намёка на белки, глаза: — А я говорила всем, что ты хорошая! — а затем грустно добавила. — Вот только мы уже давно не совсем духи, такие же Из… — Тарка! — перебил её на полуслове Кайл и обратился уже к Мейрин: — Клянёшься, что не причинишь вреда никому из обитателей этого замка? Девушка отрицательно мотнула головой: — Слово дать могу, магическую клятву — нет. Одно движение и вампир оказался возле кровати, задвигая правой рукой Тарку себе за спину. — Почему? С трудом шевеля пересохшими губами, Мейрин пояснила: — Я заблокировала свою магию, а без неё ничего не получится. Извините… Напрягшиеся после первого ответа девушки плечи Кайла заметно расслабились: — Будем считать, что ты уже дала слово, запечатав свои силы. Но если я увижу, что ты его нарушила — пеняй на себя. Мейрин снова закашлялась: — Я поняла. Выглядывавшая всё это время из-за спины Кайла любопытная Тарка ойкнула и, спрыгнув с кровати, убежала. Мейрин рассеянно проводила взглядом скрывшуюся за дверью фигурку, облачённую в тёмный балахон. Несмотря на свой необычный вид, Тарка ей понравилась. — Как ты вообще оказалась в этом лесу? Нас искала? — вампир скрестил руки на груди и сосредоточенно наблюдал за каждым движением девушки. Мейрин слегка поморщилась, почувствовав, как резко кольнуло в боку при попытке лечь повыше: — Нет. О том, что вы здесь есть, никто не знал. Мы пришли за ренегатами. В лесу осталась выжженная поляна, можешь проверить. Кроме меня больше никто не выжил. Кайл кивнул и отошёл в сторону. В приоткрытую дверь прошмыгнула Тарка, аккуратно неся в руках большую глиняную кружку, из которой поднимался парок. Ловко взобравшись на кровать, она протянула свою драгоценную ношу Мейрин: — Выпей, станет легче. Девушка попыталась снова приподняться, чтобы сесть, но была остановлена: — Ой, не надо! Длиннопалый сказал, что тебе пока даже шевелиться нельзя! Тарка подползла на коленях поближе к изголовью, а затем, ненадолго задумавшись, открутила от своего венка пару цветков ромашки и кинула в кружку: — А ещё он сказал, что тебе волноваться нельзя. А это ромашечка. Ромашечка же успокаивает, да? Краем глаза Мейрин заметила, как Кайл закатил глаза и, давясь от смеха, отвернулся к окну. Придерживая кружку, Тарка помогла девушке выпить лекарство, оказавшееся совсем негорячим, и дотронулась хрупкой ладошкой до её лба. — Кайл! Кажется, у неё опять жар начался! — Я позову Длиннопалого и Энра. Похоже, что долговязый дух находился где-то неподалёку, так как вскоре он уже входил в комнату, сопровождаемый Кайлом и незнакомым светловолосым юношей. Длиннопалый быстрыми шагами приблизился к кровати и присел на край. Внимательно посмотрев на Мейрин, он прикоснулся кончиками пальцев к лицу девушки, а затем взял в свои руки её правую ладонь, потом левую, словно что-то изучая. — Кайл, похоже, что яд снова начал действовать. Нужна твоя помощь! — Яд? Какой яд? — Мейрин, забыв о том, что ей говорила Тарка, опять попробовав изменить положение, но опустилась обратно на подушку, чувствуя, как по всему телу разливается слабость, а уши неприятно заложило, из-за чего голоса присутствующих стали доноситься словно издалека. — Ой, нет, — протестующе замахал руками Кайл, — На этот раз без меня. У неё столько яда в крови было, что до сих пор язык щиплет. Пусть Энр этим занимается. Длиннопалый кивнул и бережно снял с шеи Мейрин повязку. Светловолосый юноша, оказавшийся тем самым Энром, стоявший до этого у распахнутого окна, моментально оказался возле кровати. Успокаивающая улыбка проскользнула на его губах, когда он наклонился над девушкой: — Не бойся, больно не будет. Немного неприятно, но так надо. И, прежде чем Мейрин успела что-то сказать, впился клыками в её шею. А затем наступила темнота.