Страница 5 из 61
* * *
Гнетущая тишина, разбавляемая звуком от соприкосновения стакана с деревянный столом, лёгкий полумрак и стойкий запах табачного дыма.
— И что ты устроил в гостинной? Сколько раз говорил не выводить старшего брата, — с угрозой в голосе произнёс отец, сидя в кресле. — Решил отомстить за моё решение отправить тебя в Нью-Тейко?
— Нет, — безразлично пожал я плечами и присел на рыжий диван. — За то, что ты решил забрать мою Юнону.
— Она не твоя, — грубо отрезал он. — Юнона — слуга и гвардеец рода, а не твоя нянька. Пора взрослеть, Райан.
— Давай я её выкуплю, отец. Скажи: сколько?
— Молоко на губах ещё не обсохло! — ударил Брэдли кулаком по столу. — Да и откуда у тебя деньги?! Ты же всё тратишь на свои гулянки!
Мне на это оставалось только пожимать плечами и гулять взглядом по богато обставленному кабинету.
— Выиграл немного в лотерейку.
— В лотерейку он выиграл, — буркнул отец и продолжил: — Только бизнес сделает тебя богатым. Как я.
Я оставил это без комментариев. Тоже мне, Илон Максимович херов. Видя, что я молчу, Брэдли принял это за знак согласия с его мнением, и вновь заговорил:
— Твой отъезд не обсуждается. В академии ты будешь один. Без авторитета и влияния семьи, но не без финансовой помощи. Говорю сразу: академия Нью-Тейко это не простое учебное заведение. Там решают не деньги, а знания и личная сила. И именно там, тебя научат самостоятельности и выбьют из твоей башки всю дурь. Но это не главная причина твоего поступления.
Сделав паузу, отец поднялся с кресла и подошёл к окну, отодвинув штору и взглянув куда-то вдаль:
— Скажем так, причина гораздо важнее, чем может тебе показаться. Всего объяснять не буду, да и смысла нет, если ты сразу же провалишься. Твоя задача просто быть в академии и ждать моего приказа.
— Без Юноны не поеду, — лениво ответил я на всю его тираду.
— Поедешь. — надавил Брэдли и обернулся. — Хватит уже тешить своё ребячество, Райан.
— Нет.
— Да.
— Нет.
— Я — глава рода. Могу и приказать, — пошёл он с козырей.
— Отправишь силой — сбегу.
— О, боги… — приложил он руку ко лбу и, подойдя к столу, сделал глоток вискаря. — Как же с тобой сложно. Вот повезло с четырьмя сыновьями, а на пятом… Судьба сыграла дурную шутку.
— Карма, пап, — приподнял я палец, выдав многовековую мудрость.
Брэдли молчал целую минуту после моих слов. И это нехорошо. Он импульсивен, самовлюблен и вспыльчив. И если затихал, то дело могло принять совсем дерьмовый поворот.
— Через месяц после твоего поступления, будут проходить промежуточные экзамены, — посмотрел он на меня. — Если сдашь их и продержишься в академии, то я так и быть, отправлю к тебе Юнону.
— Идёт, — улыбнулся я довольно, не забывая при этом отыгрывать опьяневшего...
* * *
После разговора с отцом, пошёл в свою комнату на втором этаже. Ещё с прошлой жизни я любил минимализм, а потому никакой роскоши в ней не было. Кровать, стул, стол с лежащим на нём ноутом, два шкафа с минимум барахла и небольшая плазма на стене.
Первым делом ноги понесли меня к шкафам, в которые я зарылся и пытался отыскать сныканную в нижнем белье шкатулку.
— Забрала. Вот же ж… Юнона!
Ладно что она нашла моё сокровище, но забирать-то зачем?! Посмотрела бы и положила обратно! И что, что это её труселя, но кто так делает?! Подавив тихий вздох, но не унывая, закрыл шкаф и двинулся к столу с ноутом. Пара манипуляций с передвижением мебели, и вот, я уже на коленях перед плинтусом подле второго тайника:
— Хе-хе, вас она не нашла! — заулыбался я, доставая завёрнутый пакет с первой памятной добычей. Чёрные кружевные. — Хорошо, что я додумался хранить вас отдельно.
Держа в руке своё маленькое сокровище, аккуратно положил их в одну из вещевых сумок. Следом отправились и остальные немногочисленные пожитки, которые поедут со мной в Нью-Тейко.
— Прям идеально, — почесал я затылок, видя, как всё уместилось в два сумаря. — Ну-с, вещи собрал, а теперь в душ.
Горячий после купания, я лежал на кровати и смотрел на руку с печатью, ощущая, как вечерний ветер из раскрытого окна ласкал распаренную кожу. Хотелось бы мне поскорее избавиться от этой хрени, висящей над моей головой, как Дамоклов меч. Вампиры не любят подчиняться. Таковы наши правила, принципы и устои. Некий закон, который заставлял нас буквально из кожи вон лезть, но не подчиняться никому. Сделка, торг, соглашения — вот несколько вещей, которые могли нас смирить с принятием кого-то выше. Но слепое подчинение? Нет. Однако, печать именно подчиняла. Заставляла детей, слуг, рода, входившие в клан, подчиняться главе, когда он того желал. Некий кнут, коий сломит любые преграды воли и барьеры. Ублюдская магия, от которой моё вампирское нутро вопило благим матом. Хорошо, что отец применял подобное очень редко, только в самые серьёзные моменты непослушания.
Ещё с детства, отрубив себе руку и ходя с культей, я искал способы, как можно снять этот ошейник. И нашёл всего два варианта. Подтвержденных во всяком случае.
Первый из них: Провести некий магический ритуал.
Второй вариант: Убить того, кто нанёс печать. То бишь — Отца.
Как по мне, этот способ самый идеальный и хорош во всём, но я не собирался убивать Брэдли. Он, конечно, тот ещё говнюк, но смерти точно не заслуживает. Да и если честно, то эта убогая татушка на руке не слишком сильно беспокоила, ведь Брэдли на моей памяти ни разу не применил её силу по отношению ко мне. Эта печать скорее… как бельмо на глазу, которое хочешь убрать, но пока подождёшь.
— Эх, — взглянул я в окно и тёмное небо за ним. — Погулять бы, но нужно выспаться перед завтрашним днём.