Страница 48 из 90
-Моё знамя им тоже отдайте — вдруг выдал Килан — Не хочу чтобы какой-нибудь зелёный ублюдок потом им хвастался.
-Нет, Килан — веско произнёс эр Блом — Знамя должно остаться с войском до конца. Это символ. А вот перстень лучше и правда отдай.
Речь шла кольце наследника, которое юноша носил на пальце и которым запечатывал письма, оставляя свой герб на воске. Идея урезать оркам трофеи нашла отклик не только у Килана, так что небольшой захваченный табун был быстро нагружен и отправлен в путь. Девки вид при этом имели ошарашенный. Попали они к нам в почти похоронном настроении, только и радости было, что убивать если что будут не мучая, а в худшем случае вдуют перед боем по быстрому. Но хоть так, а не страшный колдовской ритуал, который по всеобщему мнению калечит саму душу. К таким тонким материям тут относились очень ответственно, жизнь коротка, посмертье вечно… Я бы что-нибудь сказал про религиозно-мистическое мышление, но не буду. Всё таки тут есть боги, которые могут надавать по шапке, убедительно доказывая тезис о своём существовании.
Рассвет же разгорался и быстро закинув в себя еду, мы начали занимать позиции, провожая взглядом уезжающих девок. Я гнал из башки дурные мысли о том, что похоже только что бездарно пролюбил свой шанс закончить эту жизнь не девственником. Ведь можно же было по быстрому-то! В какой из следующих жизней мне эльфийка может дать? Аж пришлось головой мотать, гоня от себя картинки, усердно рисуемые воображением.
Рядом, пока мы не разошлись по «подкове» из ставки Килана, дулся эр Эдво. Да, трофей был нафиг никому не нужен и его собирались утилизировать, но я как-то прям тоже не совсем по местным понятиям поступил. Аж самому неловко.
-Эдво, помнишь ты меня песню допеть просил? — по дружески слегка пихнул я рыцаря в плечо, соизмеряя силу.
-Помню — односложно буркнул он.
-Думаю сейчас самое время — ответил я, садясь на задницу и примериваясь к бубну.
К моему удивлению боевой дух нашего маленького, но очень отмороженного войска был весьма высок. Потусторонние силы были за нас, орки вчера получили по самое не балуй, народ аж трупы задолбался в речку кидать, после смерти каждого будет встречать в дверях Крепости-на-Горе лично Акхес, говорить «Молодца!» и жать руку дорогому гостю. Сомэ и тот не портил настроение своим кислым хлебальником. А кое-кто и вовсе имел даже слишком лихой вид, не иначе стадия принятия перешла во что-то из серии «А я так на последок отожгу, что мне бог войны ещё и лично за своим столом нальёт!». Что отчётливо констатировало с настроениями на другом берегу, где кое-кто уже высказал мысль о том, что мы де что-то не то затеяли и Небо не довольно.
И сейчас я планировал ещё сильнее увеличить эту разницу настроений, а заодно даже временно прибавить нашему войску не душевных, а вполне себе физических сил. Конечно до старого Йара мне по прежнему как раком до Шанхая. Он практически всю очень долгую жизнь был шаманом и предсказуемо достиг больших высот, в том числе и в ритуальных песнопениях. Вряд ли ошибусь, если скажу, что после Весенней Песни Охоты и без того чудовищная сила моих сородичей возрастала на добрую треть, а эффект держался чуть ли не неделю. Хотя я тренировался, особых успехов мне достигнуть не удалось. Песнь Войны из своего прошлого мира теперь конечно удастся пропеть до конца, а не охрипнуть после пары четверостиший. Да, я сумею пережать максимум своих чувств и воспоминаний о том, как металл будоражит кровь на концертах, когда кажется сама твоя душа резонирует в такт со звуком, что ревущим потоком бьёт из могучих динамиков, а ты орёшь припев вместе со всем остальным залом в унисон и перед твоими глазами на огромном экране или просто в памяти проносятся величайшие кинематографические битвы. Однако даже не смотря на то, что люди куда восприимчивее великанов, дай духи воздействие продержится до вечера, а сильнее и быстрее мы все станем всего лишь в десятую часть. Однако и это чертовски немало, а боевому духу, который не сломить до самой смерти и вовсе нет цены. А потому моя колотушка ударила о бубен, горло затянуло напев, а дух стал вплетать в них магическую энергию, что обращается не к ушам, а к самой душе слушателя не требуя перевода слов с русского или английского или пояснений образов, что встают перед глазами.