Страница 19 из 86
— Ух ты, и это все можно было установить на «копейку»?
— Это можно установить хоть на велосипед. Что-нибудь еще?
— Хватит, вы и так сделали больше, чем я ожидал. Единственное, меня пока флюоны беспокоят, будут ли они в тех местах, откуда я родом?
— Не переживайте, флюоны заполняют собой всю вселенную. Они являются ее невидимой тканью, структурой и одновременно энергией.
— Ладно, гарантия у вас есть? Если что, я приеду «на галстуке» снова.
— Гарантия пожизненная. Оформляем?
У меня екнуло сердце. Вдруг у меня сейчас попросят паспорт, или какой-нибудь документ удостоверяющий личность. Помнится, в СССР это было первым делом.
— Оформляйте. А что для этого нужно?
— Ваше согласие. – Девушка улыбнулась, а у меня невольно зачастило сердце. Она была настолько приветлива, что мне показалось, будто она со мной кокетничает.
— Даю.
— Спасибо. – Она снова широко улыбнулась.
Через секунду к нам подъехали две автоматических тележки. Они подхватили обе машины и покатили внутрь помещения.
— Постойте, а «скорую помощь» не надо. Она в порядке.
— Извините, но мы обязаны сделать ее соответствующей экологическим требованиям.
— Там люди, они со мной. – Я попытался быстро придумать, как поступить с Лялей и змеем. – У нас представление костюмированное для детей, с удавом и актрисой, изображающей кошку.
— Вам придется покинуть машину на время работ. – Попросила мастер-приемщик.
— Я уже понял. Эй, братва, выходите. – Крикнул я пассажирам скорой. Затем повернулся к девушке. – Где тут у вас можно перекусить?
— В нашей столовой. У нас отличная кухня. Первое, второе, десерты.
— Спасибо. Покажите пальцем куда идти.
Хоть это и неприлично, но пока еще более верного указателя не придумали. По крайней мере, в моем мире. Мои спутники вышли из машины. Веня по-джентльменски подал руку Ляле, чтобы помочь ей сойти со ступенек. Кажется, кошка решила подразнить меня. Мастер-приемщица увидев Лялю восхищенно открыла рот.
— Ой, какой хороший костюм. Он сидит на вас, как влитой.
— Спасибо. Однако он не такой очаровательный, как ваша улыбка. — Это замечание было адресовано в первую очередь мне. – Жорж, заберите удава. – Ляля сделал акцент на последнем слове, подразумевая его унизительное для Антоша значение.
Я забрался в салон. Змей замер в ожидании, когда его возьмут на руки.
— Думаю, с самостоятельно ползающим удавом в этом мире лучше не ходить.
— Прости, Антош, это же на публику. Ты мой друг, человек и больше никто. Иди на ручки.
Змей взгромоздился мне на шею. Мы вышли наружу. Девушка из окошка с огромным любопытством рассматривала нашу компанию. Ляля улыбнулась ей, показав свои белоснежные клыки. Однако мастер-приемщица вместо испуга испытала восторженный возглас.
— Я такие же себе хочу. Не подскажете, где ставили?
— Это бутафорские, реквизит, на зубах еле держатся. – Отвлек я девушку. – Через сколько нам подойти и вы обещали показать нам пальцем направление столовой.
— Через два часа все будет готово. А столовая находится там. – Она показала тонким указательным пальчиком в сторону оранжереи.
— Спасибо.
Наша пестрая компания, отличающаяся от местной публики неряшливой одеждой и внешностью, лишенной счастливого коммунистического лоска, направилась через приятно пахнущую зеленью оранжерею в открытую столовую. Здесь было так, как принято в старых советских столовых. Все начиналось от стола с подносами, затем длинная витрина с первыми блюдами, вторыми, десертами и заканчивалось все напитками в стаканах. Правда, как оказалось, все, что стояло на витрине, было голографической обманкой. Хорошо, что перед нами были люди, которые показали, что надо делать. Надо было прикоснуться к выбранной голограмме, подождать пару секунд и забрать выехавшую с едой тарелку.
— Антош, тебе чего? – Спросил я товарища, поднявшего голову на уровень моего лица.
— Мясного чего-нибудь. Я так устал от этой травы, что заставляли меня есть всякие бродячие монахи.
— Эй, мужики, потише разговаривайте. На нас люди косятся. – Предупредил Петр.
Да, мы совершенно забыли, что Антош исполняет роль удава. Змей повернулся в сторону зала со столиками и показал раздвоенный язык.
— Дикари, хоть и развитые. – Прошептал он. – Жорж, а здесь спиртное есть?
— Не думаю. Видишь, люди и так выглядят счастливыми, думаю, алкоголь им не нужен. Возьму тебе кисель.
— Бери, мне без разницы, что пить, если в напитке нет градусов.
— Петр, а ты случайно не нарколог? – Поинтересовался я у идущего за нами врача, самозабвенно играющегося с голографической едой.
— Случайно нет, а что?
— Человека одного хочу полечить от алкогольной зависимости.
Антош многозначительно сжал мне шею в тиски своего тела.
— Есть в нашей больнице хороший нарколог, кодирует алкашей в нерабочее время, только если ему привести такого пациента, ему самому потребуется помощь.
Антош сверкнул глазами в сторону врача, но промолчал. За нами встали местные жители, бросающие любопытные взгляды на кошку и змея. Я набрал полный поднос, и почему-то чувствуя себя немного неловко за то, что моего труда в производстве еды нет никакого, направился к свободному столику. Ляля, грациозно маневрируя под взглядами людей, скоро присоединилась к нам.
— Уф! Там люди с собакой пришли. Она одна догадалась, что я настоящая кошка. Разнервничалась, думала, сорвется. Чего они собак в общественные места таскают? – Ляля покосилась на людей с мелкой нервной собачонкой, до сих пор не сводящей глаз с кошки.
— Собачелы. Начало. – Произнес я многозначительно, давая друзьям вспомнить странную расу людей сросшихся с собаками пуповиной.
Люди с собачонкой, как назло, решили пройти рядом с нами. Их животное, мелко трясущееся то ли от злости, то ли от страха, а может быть от того и другого, во все свои немаленькие глазки следило за Лялей. Поравнявшись, кошка не удержалась от широкой улыбки. Бедный песик издал пронзительный визг и уткнулся хозяйке мордочкой в грудь, не переставая при этом трястись.
— Костюм. – Пояснил я женщине, удивленной реакцией своего животного на Лялю. – Мы из театра юного зрителя, Маугли репетируем. Багира, Каа. – Я почему-то был уверен, что в коммунистическом мире обязательно читают Киплинга.
— Замечательно. Обязательно сходим. – Пообещала женщина.
Когда она и ее спутник ушли за свой столик Ляля облегченно вздохнула.
— Чертов детектор. Между нами миллион лет эволюции и миллионы миров, а они все про нашу вражду помнят. Одно слово – собака.