Жорж-иномирец 4

— Я домой хочу. — Пропищал Дарик.

— Здесь тебе будет намного лучше, чем дома. В интернате создадут все условия, чтобы стать тем, кем ты даже не мечтал.

— Я хочу стать программистом и делать компьютерные игры. — Бессознательно признался он.

Женщины переглянулись, не поняв ни слова.

— Не смей даже жалеть о своем прошлом. Тут тебе будет намного лучше. У нас учится почти сотня мальчишек и девчонок, с которыми ты будешь весело проводить время.

Бедному мальчику совсем не это хотелось слышать. Он всеми мыслями желал скорее вернуться домой, уткнуться матери в живот, почувствовать на затылке тяжелую, но ласковую отцовскую ладонь. Он не хотел знакомиться с чужими детьми, не хотел ничего из того, что ему обещали чужие неприятные женщины. Он знал, что хорошие люди не стали бы красть его у родителей. Значит, им от него что-то требовалось и наверняка то, чего он не захотел бы делать по своей воле.

Его провели по аллее между деревьев, на которых висели желтые плоды. Завели в дом, внутри которого оказалось неожиданно прохладно и очень чисто.

— Сейчас тебя помоют и снимут мерки. — Предупредила одна из женщин. — Ты проголодался?

— Нет. — Тихо ответил Дарик.

Ему даже думать о еде не хотелось. Страх, жалость к себе, потерянность, вкупе создали состояние отвлеченности от мира и от своего тела. Дарику казалось, что он наблюдает за происходящим со стороны, но соединен с телом, которому плохо, невидимыми связями. Он делал, что его просили на автомате, не задумываясь и не отдавая себе отчета.

Пришел мужчина в непромокаемом переднике и заставил его раздеться. В руках он держал большую металлическую лейку. Женщина вылила Дарику на голову ароматное моющее средство и принялась мыть какой-то сапожной теркой, больно растирая кожу. Дарик терпел. Мужчина поливал сверху теплой водой из лейки. Средство попало в глаза и стало щипать. Мальчик попытался тереть глаза, но получил по рукам.

— Не три, еще хуже будет. — Приказала женщина.

Она набрала в руки чистой воды и сама промыла ему глаза.

— Дикарь. Ты что, шампуня никогда не видел? — Спросил мужчина.

— Видел. У меня детский, который не щиплет. — Простовато ответил Дарик.

— Брехло. Такого не бывает. — Зло произнес мужчина.

— Бывает. — Дарик почувствовал легкую злость, из-за того, что ему не поверили.

— Я тебе сказал, не бывает, значит, не бывает.

— Заткнись! — Оборвала его женщина. — Принеси полотенце.

Мужчина принес большое махровое полотенце. Женщина взяла его, встряхнула и протянула Дарику.

— Вытирайся и садись на солнце, обсыхай. Сейчас придет портной и снимет с тебя мерки.

— А почему я не могу ходить в своей одежде? — Спросил мальчик.

— Потому что у нас приличное заведение. Тут все ходят в одинаковой форме. Не пристало вам с детского возраста выделяться друг перед другом. Только жизнь способна сделать это с вами, в зависимости от ваших талантов.

Дарику было жаль своей одежды, которая связывала его с родным домом. Его усадили на скамью перед открытым окном, из которого дул знойный воздух. Мальчик быстро обсох и скромно сидел, дожидаясь портного. В этот момент рядом никого не было, и он решил, что это отличная возможность сбежать. Представил себе мир, в который сбегал не один раз, осенний лес с оврагом и ручьем. Воображение быстро представило его, но связь не образовывалась. Он не чувствовал его, безрезультатно бился как муха в стекло.

В коридоре раздались торопливые шаги. Дарик решил, что его попытки оказались замеченными и ему сейчас влетит. Осмотрелся и решил спрятаться. Ничего умнее, как забраться под лавку он не придумал. Вошел мужчина в ярком балахоне и сразу же увидел спрятавшегося мальчика.

— Вылазь, поганец. — Произнес он беззлобно. — Я тебя вижу.

Дарик вылез и встал, не поднимая головы. Мужчина подошел к нему и первым делом измерил лентой рост. Записал в блокнотик.

— Разведи руки в стороны. — Попросил он.

Измерил длину рук, обхваты груди, живота, бедер. Все скрупулезно записывал в блокнот.

— Так, через два часа одежда будет готова. — Сообщил он.

— А мне что делать? — Спросил Дарик.

— А ничего. Сиди и жди. Тебе теперь торопиться некуда.

У мальчика после портного, первого человека, который не вызывал страх, появились первые признаки появления аппетита. Он забрался на подоконник. Прямо перед ним росли деревья с желтыми плодами. Выглядели они очень аппетитно. Добраться до них было проще простого, но была единственная проблема, он был не одет. Дарик не хотел, чтобы его увидели голышом. Обошел все помещение и нашел какую-то белую тряпку, длины которой хватило, чтобы обернуть вокруг пояса. Закрепил ее, туго затянув на теле. Теперь он выглядел как дети, которые были с ним в повозке.

Выбрался из окна и ловко взобрался на ближайшее дерево. Плоды, размером с яблоко с дачи, оказались нежными на ощупь. Дарик надкусил одно из них. Оно оказалось сладким, сочным и душистым, чем-то напоминающим персик, но гораздо мягче и без косточки внутри. Внутри плода находились мелкие семечки, которые он проглотил не заметив. Плоды утоляли не только голод, но и жажду. Дарик съел три штуки и, увидев на дорожке человека, решил вернуться в дом.

Его заметили. Человек, совсем непохожий на тех, кто были до этого, поднял шум.

— Смотрите, вор! Держите вора!

Дарик только сейчас понял опрометчивость своего поступка. Не привык он еще к строгим ограничениям и недозволенности всего. От страха он одним прыжком заскочил в окно и снова забился под лавку. Прошло несколько минут, но никто за ним так и не явился. Дарик набрался смелости, выбрался из-под лавки и подошел к окну. Он услышал ритмичный хлесткий звук и человеческий стон. Высунулся из окна, чтобы разглядеть получше причину странных звуков и увидел страшную картину. На дорожке лежал мужчина, тот самый, который его заметил, рядом стояли двое других мужчин того же вида, что и Дарик, называвшие себя хьюкоши. Один из них заносил вверх плетку и с оттяжкой бил ее кончиком по спине лежащего мужчины. Даже с такого расстояния на ней была видна кровь.

— Ты не жаловаться должен, а следить за тем, чтобы никто не воровал. — Мужчина убрал плетку за пояс. — Подъем. В следующий раз самого подвесим на дерево за ноги.

Избитый раб поднялся на ноги и поклонился обеим хьюкошам.

— Я всё понял, такого больше не повторится. — Произнес он подобострастно. — Прошу меня простить за совершенную глупость.

— Ты прощен. Иди, работай.