Страница 20 из 64
— Примите мое сочувствие, — сказал Харелт Фойртелерн, — на будущее, если вдруг случится с вами такая беда, используйте зелье «Темная Ночь».
— Оно очень дорогое, — вздохнула я. — Мне не по карману.
Щит наконец, опал и Энни бросилась в объятия отца. Отца, который крепко-накрепко прижал к себе дочь. И тут же, не теряя времени даром, запустил несколько диагностирующих заклинаний. Хмурая складка, залегшая между темных ровных бровей, разгладилась.
— Со мной все хорошо, — прошептала Энни и крепче прижалась к отцу.
«Они почти не похожи», — невольно отметила я, зацепившись взглядом за медовую косу дракошки.
Чуть вьющиеся темные волосы Харелта были пострижены короче, чем принято у людей. Правильные черты лица, уверенная линия подбородка и карие глаза — мы с ним были как будто одной породы.
«Что за глупости в голову лезут», — ругнулась я сама на себя.
Растерев замерзшие ладони, подошла ближе к дракону в ожидании, когда он уже начнет нас спасать. После такой траты крови и магии хотелось есть, спать и жаловаться на жизнь кому-нибудь понимающему. Нонне Шавье, например, или Рифасу.
Дракон же, коснувшись губами макушки дочери, опустился передо мной на одно колено и, взрезав заклятьем левую ладонь, весомо проронил:
— Леди Фредерика Альтиния Дьерран, я, Харелт Ферран Фойртелерн, Хранитель Севера, Привратник Морского Разлома, признаю перед вами долг крови и жизни.
Энни ахнула:
— Папа!
— Птичка, прости меня, — он поднялся на ноги и подхватил дочь на руки, — мой недосмотр привел тебя сюда.
— Со мной все хорошо, говорю же, — пропыхтела Энни.
— На нее напали, — я нахмурилась, понимая, что дракошка смолчит, не расскажет отцу о случившемся, — на крыльях были глубокие борозды, как от когтей. Моя кровь вроде бы заживила раны, но я не уверена. Энни очень быстро превратилась в человека. Еще мне кажется, что я заметила побледневшие участки на коже крыльев, это может быть обморожением.
— Добровольно отданная кровь, превратившаяся в колдовской туман, исцеляет все раны. — Дракон бросил на меня долгий нечитаемый взгляд. — Полагаю, вы — Предназначенная?
— Я, как бы так сказать, ее часть, — смутилась я. — Там все сложно, всеблагой нон Арринтир ничего не сказал толком. Мы спешим к храму, потому что осталось мало времени. Но до какого момента мало времени — непонятно.
— Храм не любит расставаться со своими тайнами, — кивнул Харелт. — Прошу, следуйте рядом с нами.
Дракон повел рукой, и перед нами соткался изящный ажурный мостик.
— Здесь опасно, вы чудом не угодили в червоточину. В этих горах нельзя доверять ни снегу, ни скалам, — проговорил дракон.
— Червоточину? — Я сощурилась. — О чем вы? Мне говорили, что эти горы безопасны.
— Совсем или в определенное время? — Дракон первым ступил на мостик и поманил меня за собой.
— Я не помню, — честно сказала я. — Может быть, в другое время и вспомнила бы, но…
У меня болели руки. Глубокие неровные царапины подкусывал мороз, и ощущалось это на редкость отвратительно. Еще и голова кружилась от подступающего магического истощения. В общем, до воспоминаний ли в такой момент?
— Вы позволите исцелить ваши руки? — Харелт поставил Энни на златотканный мостик и протянул мне обе ладони. — Я не причиню вреда, клянусь.
— Вы уже клялись, — осторожно ответила я, не спеша давать ему свои израненные руки. — А почему вы спрашиваете? По какой причине я могу отказаться от исцеления?
— У драконов не принято принимать целительскую помощь от не-целителей, — легко объяснил Харелт, — если это не колдовской туман, порожденный добровольно отданной кровью.
— Я не дракон, и таких причуд у меня нет.
Мои перчатки были давно потеряны, и потому Харелт смог по полной насладиться шрамом на моей руке.
— У вашей сестры такой же рисунок? — задумчиво спросил дракон и погладил шрам большим пальцем.
Приглушенно охнув, я попыталась отнять ладонь, но дракон не позволил. И жар, зародившийся от этого нехитрого жеста, пробежал по моим венам, задел сердце и затеплил щеки.
— Д-да, милорд Фойртелерн. — Я не сразу вспомнила, о чем он меня спрашивал.
— Харелт, — тут же поправил меня дракон. — У моего имени нет уменьшительно-ласкательного варианта, но оно не длинное, вы справитесь.
— Х-хорошо, милорд Харелт.
— Без милорда, — хмыкнул дракон и, склонившись, своим дыханием согрел мои ладони.
А через мгновение, когда он отстранился, я увидела, что от ран не осталось и следа.
— Вы не договорили про червоточины. — Я легко приноровилась к его размашистому шагу.
— Есть бесчисленное множеств миров, — спокойно ответил дракон, — хорошие, плохие, непонятные — разные, иным словом. А вот пространство между мирами заполнено одним и тем же — дикой магией, которая убивает, видоизменяет и возрождает всех попавших в нее существ. Эти существа потом стремятся домой. Но, будучи измененными, они смертоносны, и мы, драконы, стоим на страже естественных разломов.
— А если закрыть такой разлом?
— Вы видели, как быстро портится стоячая вода? С нашей магией будет то же самое. — Дракон, вновь поднявший Энни на руки, вздохнул. — Никто не против закрыть опасные щели, но, увы, это начнет обратный отсчет нашего мира. Его магической части.
Золотой мостик превратился в лесенку с самоходными ступеньками, которая начала поднимать нас из расщелины.
— Я читала, что такой эскалатор построили в столичной академии магии, — выдохнула я.
— Это был наш дар человеческой академии, — кивнул дракон, — у нас во многих местах стоят подобные движущиеся лестницы.
Через несколько мгновений мы уже были наверху. И на этом самом "верху" было очень людно и драконно.
— Леди Фредерика! — громкий голос Лерро разнесся над снежными просторами. — Милорд, вы нашли их!
— А как же лавина? — хмыкнула я. И, вспомнив о желании Лерро, спешно проговорила: — Тинран надеется, что вы все еще заинтересованы в нем.
— Он изобрел движущуюся лестницу, — грустно улыбнулся Харелт, — и продал патент тайком, чтобы никто не узнал автора.
— Если бы не он, то я бы никогда не добралась до Энни вовремя.
— Если бы не его настойчивость, я бы никогда не добрался до вас с Энни вовремя, — кивнул дракон. — Нам нужно больше свидетелей для признания долга. Мы успели все обсудить.
Я понятливо замолчала. И, увидев укутанную в меха сестру, тихо зашипела: предательница явно собиралась лицедействовать.
— Она столкнула меня в расщелину, — ответила я, когда Энни спросила, отчего я так рассердилась, — и пусть в итоге это сработало на наше с тобой благо, но простить…