Страница 5 из 20
Подошёл Грач, грязнущий весь как свинья. Стёр с лица грязь, и я увидел, как у него под левым глазом начинает расплываться синяк. Охренеть, Туман ему чё в глаз дал? Клёпа тут же достал бутылку с водой и протянул её Грачу, потом секунду подумал и стал лить ему на руки. Грач тут же и руки помыл и умылся. Ну точно у него фингал теперь под глазом будет. Туман стоял как провинившийся школьник, мне даже казалось, что он растерялся.
— И что это было? — робко спросил Риф.
— Пацана у столба все видели? — громко спросил я — и его родителей которых рыцарей били?
Пацаны молчат стоят, кивнули вон некоторые.
— Нельзя нам — взмахнул я руками — понимаете нельзя вмешиваться. У нас другое задание. Мы всем не поможем.
Парни стояли и молчали, кое кто снова кивает.
— Тут 14 век мать вашу — продолжал я — тут сотни, тысячи людей, это не другие миры, к которым мы привыкли, тут другие нравы, законы, правила жизни. Мы готовились к этому.
— Но не к тому что видим в итоге — буркнул Чуб.
— Значит так, я вам приказываю не вмешиваться — начал заводиться я — Туман млять.
Тот стоит, опустив голову, поднял её, посмотрел на пацанов, на Грача, который уже пытается отряхнуться от грязи и сказал.
— Простите пацаны, я как пацана у столба увидел, у меня прям башню снесло. Грач, дружище.
— Да ладно уже — отмахнулся он от него.
— Никто ничего не видел — снова громко произнёс я — ничего не было. Кто вспомнит, лично зубы пересчитаю.
Конечно на счёт лично зубы пересчитаю я погорячился. Со многими из пацанов выйдя один на один я не справлюсь, это скорее всего мне зубы пересчитают, но я же как никак начальник епти.
— Вам всем всё ясно?
— Так точно — мгновенно вытянулись по стоки смирно пацаны.
— Грач на переоденься — Колючий протянул ему небольшую сумку с запасной одеждой.
— Спасибо — буркнул тот и снова посмотрел на Грача.
— Грузись уже — вздохнул тот и взяв сумку полез в телегу.
— Хобот — позвал я его.
— Чё?
— Давай к нам в телегу, переводчиком будешь, а то я уже запарился догадываться о чём тут все разговаривают.
Стоящие Мушкетёры разом выдохнули, Хобот то с ними в телеге ехал и походу им всё переводил, а тут я его забираю.
Тут послышался топот копыт и через пяток секунд из-за поворота сначала выехали всадники, а за ними эта карета. Те, которые только что проводили экзекуцию.
Всадники снова посмотрели на нас как на гавно, а в окошке кареты я увидел рожу того урода, который ударил в лицо женщину, сидит вон смеётся, на нас даже не посмотрел.
— Я вас запомнил падлы — прошипел Слива провожая взглядом карету.
— Док.
— Что?
— Бери свой чемоданчик и ко мне — приказал я.
Пацаны удивлённо посмотрели на меня.
— Пьер, Слива, Кирпич, тоже со мной, рулон ткани, мешок зерна, едем к той семье, всем остальным ждать тут.
Резко развернувшись иду к телеге. Внутри всё полыхает, с трудом сдерживаюсь. Не знаю почему я решил вернуться, вот решил и всё.
Через несколько минут подъехали к этому двору. Забор, к которому были привязаны лошади сломан. Женщина с трудом стоит на ногах и пытается отвязать от столба пацана, мужчина так и лежит без сознания на земле. Бегом к ним, она нас как увидала испугалась, Пьер начинает что-то быстро говорить.
— Слива, Кирпич мужика посмотрите — кричу им на ходу.
Сам с Доком подбегаем к женщине, Пьер продолжает что-то лопотать на французском. Твою мать, у неё всё лицо разбито, но несмотря на это трясущими руками она продолжает попытки сорвать верёвки с парня, которыми он привязан к столбу. А спина у него прям вся исполосована. Злость снова вспыхнула во мне с новой силой, но сдерживаюсь.
Видно Пьер её убедил, что мы не причиним им вреда, она успокоилась и обессиленно рухнула на землю, Пьер успевает её подхватить. Достаю нож, срезаю верёвки, ловлю парня.
— В дом его давайте — командует Док — мужика тоже тащите.
Парнишка стонет от боли, заносим их в этот шалаш, до дому ему очень далеко. Млять, так нельзя жить, земляной пол, в углу несколько кружек и тарелки из глины, три кучки соломы и сверху коврик, походу на нём они все и спят, какие-то деревянные грабли и лопата, посередине небольшой очаг, обложенный камнями и небольшой ящик в другом углу, всё, вот и всё убранство.
Скидываю с себя куртку и кладу её на солому, сверху на живот кладём парнишку, Док начинает хлопотать над ним. Кирпич со Сливой заносят мужика, у того сильно разбита голова, следом в шалаш буквально вваливается женщина, успеваю подхватить её на руки, Пьер снова начинает ей что-то быстро говорить, та кивает, смотрит то на сына, то на мужа или кто он ей там, над ним уже хлопочет Слива.
— Слива вколи мужику — Док рывком достаёт из чемоданчика небольшой шприц.
— Куда?
— В ляжку можешь, прям через одежду.
Я уже лью женщине на руки воду, лью прям внутри шалаша в углу, вон там сток есть. Она вроде умылась, лицо всё синее от побоев. Твою же мать, сколько же её били то? Даже боюсь представить, что у неё на теле.
— У мужика сотрясение походу — выносит вердикт Кирпич — и два ребра сломано.
Док тем временем всё ещё хлопочет над спиной парнишки. Женщина плачет, медленно подползает к нему и начинает аккуратно гладить сына по голове что-то шепча на своём языке. Док же смывает кровь со спины, мажет там чем то, делает уколы. От уколов у женщины глаза на лоб лезут, но не вмешивается. Раздался стон.
— О, очнулся мужик — радостно произносит Слива.
Мужик как нас увидел, так у него глаза по 5 копеек стали.
— Пьер.
Тот быстро начинает что-то говорить мужчине. Попытался встать, тут же охнул и рухнул назад, Слива его еле поймать успел. Пьер снова говорит и показывает так руками, лежи типа мужик не дёргайся.
— За что их так? Спроси у неё — говорю Пьеру.
Тот быстро задаёт женщине вопрос, та ответила и снова заплакала. Пьер стиснул зубы, выдохнул и ответил.
— Её сын — кивает на парнишку — украл курицу у того судьи, им совсем нечего есть.
Млять.
— Тот урод ещё и судья? — охреневает Слива — который её ударил или второй?
Пьер снова спрашивает и переводит.
— Второй.
Женщина снова что-то говорит, глядя перед собой. Пьер снова переводит.
— Она говорит, что муж пытался устроиться на работу в порту, пока не получается, у него нога болит, повредил, он там грузчиком работал, выгнали сразу и ничего не заплатили — и она снова всплакнула.