Страница 27 из 35
Глава 16
Дело шло к вечеру и девчонки действительно принялись транслировать снова. Пока они только разгонялись и даже еще не разделись. Но я успел заметить, что они были в той же одежде, в которой мы сегодня застали их в кафе.
И Тони с этой своей программой мог предугадывать что, где и когда будут делать жертвы. Точнее, как он объяснил мне по пути к квартире, где жили девчонки, программа отслеживает любую активность, договоренности о встречах и планы через кодовые слова. Запоминает все сообщения в определенном радиусе, а дальше Тони уже самостоятельно обрабатывает это.
— Вот слушаю тебя и мне даже немного стыдно за то, что я так тупил.
— Ничего, бывает, — Тони, все том же костюме, выглядел уже не таким рассерженным. — У твоего поведения есть какое-то название, синдром чего-то там, но я уже забыл чего.
— Да знаю, это как готовишься к дальней поездке, а последний день всеми силами тянет назад.
— Ну, — компаньон скривился, — грубо, но отдаленно похоже. Поэтому ты и не получил втык от меня за свою тупость. А то сейчас он хочет и может, потом не может. Кстати, — он остановился перед небоскребом, в котором нам предстояло подняться на приличную высоту, — сейчас ты не передумал еще?
— Нет, конечно, — я представил, что за тот час, пока мы шли пешком, девчонки неплохо разошлись. — Все сделаем в лучшем виде.
— Молодец, — Тони вытащил тонкую маску какого-то анимешного зверька. — Держи и натяни на лицо. Не нужно, чтобы тебя потом узнавали на улицах… Тот еще ебырь-террорист, — и довольный своей шуткой он загоготал. — Надевай-надевай, у входа камеры, в подъезде тоже.
— А все остальное у тебя тоже при себе? — я оценил бездонные карманы идеально сидящего костюма.
— Всегда с собой, — подмигнул Тони, обратившись в хищного волка.
— А как мы… — начал я, но он уже двинул к дверям, ведущим в подъезд, и вызвал вахтера.
Дверь распахнулась, не успело пройти и гудка ожидания. Тони поманил меня, так что я почти ворвался в подъезд, и тут же на вахтера. Все же интересна его реакция, когда в дом влетают волк и заяц.
Но бабулька замерла на своей табуретке, отвесив нижнюю челюсть. Ее взгляд уперся в мониторы, а свет лампы отражался на белках.
— Что с ней? — спросил я, пораженный увиденным. Сухость старушки увеличивала ее сходство с мумией, отчего мне стало даже немного жутковато. — Ты что, ее того…?
— Нет, временный паралич всего и вся, но долго так ее держать нельзя, так двигай булками к лифту.
Я покрутил головой, нашел лифты и вбежал, на ходу услышав, как бабулька чихнула. И секундой позже в лифте появился Тони.
— С ней все нормально?
— Сердобольный какой… Конечно нормально, но еще пара секунд твоего промедления и… — он закатил глаза и высунул язык, как у повешенного.
— Хватит, — меня замутило. — Какой этаж?
— Вроде пятьдесят четвертый. Шестьдесят девятый тоже неплохо, но лучше это будешь с девчонками вытворять.
Лифт оперативно взлетел на нужный этаж и замер. Тони уверенно провел меня к нужной квартире, вставил отмычку и принялся налаживать ее положение, пока не щелкнул замок.
— Они нас не слышат, — тихо сказал он мне, а потом приоткрыл дверь и проскользнул в квартиру.
Задержав дыхание и пытаясь успокоить бешеный сердечный ритм, я вошел следом за ним, опустил дверную ручку и прикрыл дверь. Тони тут же ее запер:
— Не оставляй отпертой никогда, — шепнул он.
Передо мной открылась широкая прихожая, коридором уходящая вдаль. Свет был выключен везде, кроме дальней комнаты. Оттуда доносилось привычное моему уху позвякивание токенов и вздохи.
— Сейчас главное — не испортить момент. Напугали — и у нас лишь пара секунд, пока они не пришли в себя. Так что не тормози, соображай быстро и у нас все получится…
В этот момент в прихожую вышла Марина и Тони пришлось заткнуться. Девушка была без одежды, но блестела из-за масла от шеи до колен — отражался свет из дальней комнаты.
За секундную паузу я успел заметить, что при всей худобе камера не улавливает тех небольших неровностей, которые имеются у спортивных девушек: очерченный пресс, не накачанный, а ровный и аккуратный перевернутый треугольник лобка.
— А вы кто? — только и успела спросить Марина, а я уже бросился к ней и, развернув к себе спиной, зажал ей рот и зашипел на ухо:
— Тшш, все хорошо, не сопротивляйся, — другой рукой на всякий случай схватил ее за запястье так, чтобы она вся оказалась зажата в моих объятиях.
Девушка вздрогнула, но дергаться не стала. Невысокая, хрупкая, гибкая. Теплая — через футболку я отлично ощущал ее жар, который возбуждал.
Я обернулся на Тони — тот кивнул и прошагал в комнату, откуда вышла Марина. Послышался визг, звонкий шлепок, точно он размашисто приложил Кате по заднице, а потом оттуда донеслись сдавленные стоны.
От меня как-то ускользнул факт, что я больше не держу Марину за руку, а моя собственная ладонь опустилась ниже, преодолела ее идеально гладкий лобок и затем я одним лишь пальцем коснулся ее влажных губ. Девушка выдохнула мне в ладонь.
Она и не сопротивлялась вовсе. Как-то все получалось слишком легко и просто и это даже смущало меня, хотя ничуть не сказывалось на желании всадить ей прямо сейчас.
А вот хватка моя ослабла. Марина повернулась по мне, при этом скользнув ртом по пальцам и, как мне показалось, даже лизнула один из них. В глазах я не увидел страха, но, когда из комнаты послышался приглушенный визг, девушка открыла их шире, сделавшись при этом не столько наивной по виду, сколько невинной.
Получается, что она таким простым действием может вернуть контроль и испортить все наше дело! Ведь надо две души разом, едва ли одна — это тот результат, к которому мы стремимся.
— У нас там… — ее губки шевелились, но я почти не слушал, что она говорит.
Абстрагироваться от прошлого, от той реальности, которая управляла мной до сих пор — вот тот единственный путь, который поможет вернуть контроль. И если в прежнем мире с девушками я не был ни наглым, ни грубым, то теперь настало самое время понять и принять это. Сейчас НАДО быть грубее. Прошлый я умер.
— Что ты сказала? — освободившейся рукой я стиснул ее задницу как можно сильнее, но Марина даже не вскрикнула. — На колени, живо!
Тони в комнате уже развлекался вовсю и крики подружки, да еще, вероятно, при невыключенной камере, заводили девчонку не по-детски. Но слушаться она не спешила, поэтому я силой опустил ее на колени, а затем схватил за волосы так, чтобы она смотрела прямо на мою маску: