Страница 17 из 90
В «Советском спорте» читаю про Вторые Азиатские игры, что пройдут в 1954-м в Корее. Это Настя в прошлом году сумела убедить Оргкомитет соревнований, что её стране нужны эти Игры, и Корея их проведёт на высшем уровне. Корейцы получили деньги на реконструкцию национального стадиона(того, на котором мы играли в Сеуле полтора года назад) и на строительство высотной гостиницы типа канадского отеля «Лаврентий» на тысячу номеров. Планировалось прибытие тысячи спортсменов из двадцати азиатских стан и примерно стольких же сопровождающих лиц. Гостей игр ожидали в кол-ве от пяти до десяти тысяч, в основном из Японии и КНР.
В раздел «Жозе, блин, Моуринью» начислено два балла.
В «Огоньке» про Корею целый разворот. Читаю.
Президент Ли Сон А предложила в прошлом году провести референдум по нейтралитету и внеблоковому статусу объединённой Кореи. Итог голосования — семьдесят два процента — «за». Противниками выступали лишь крайне правые и крайне левые, но «центр» победил.
В корейских школах создаются отряды волонтёров «Братья и сёстры Тонсен». Они помогают одиноким старикам, следят за порядком в школе, называют друг друга братьями и сёстрами. Им выдаются медные значки с профилем Президента Ли Сон А.
Про дворовое братство, когда горе и радость поровну есть много кадров и песен. Посмотрите это… https://youtu.be/piprmEMucFg
21 марта 1952 года. Вена(Австрия).
В Австрию прилетели утром. Наша команда была разбита ожиданием, проведя почти весь вечер на чемоданах в аэропорту. После прилёта в Вену Маслов провёл днём лишь лёгкую разминку и отпустил игроков на отдых перед завтрашней игрой. Вася тут же убежал на свидание со своей Адель. Пришёл через час очень взволнованный:
— Представляешь? Она беременная и будет летом рожать. Это после нашей октябрьской поездки в Милан… Короче, я решил, что сделаю ей предложение, — на этом решительность Колобка закончилась и он тюфяком опустился на стул.
Зашедший Амосов вставляет:
— Карл Маркс писал, что брак — изощрённая форма проституции.
— А вот за это я могу и в морду дать, — ершится Колобок перед Серёгой, как Давид перед Голиафом.
— Ты хоть серебряный перстень ей купи, — советую я, — Ну, чтобы всё было по фэншую…
— По фэн… чему?
Вася, забрав мою валюту, ушёл за перстнем, а я вышел на прогулку по Вене «организованной тройкой» с Кесаревым и Амосовым. Автолюбитель Вовка Кесарев, увидев зарубежные авто, садится на своего любимого конька:
— Я за рулем с 48-го года. Работал даже водителем самосвала. Литр бензина там сэкономишь, литр там — так на пиво и надыбаешь! А в пятидесятом у меня появился «Москвич».
— Откуда? — спрашивает Амосов, — Тебе так хорошо в дубле «Динамо» платили?
— Не-е. Я тогда ещё баранку на заводе крутил. А мама выиграла по облигациям госзайма. Как раз на «Москвич» хватило. — начинает свой рассказ великан Вова, — Отец то в 43-м на фронте погиб, а мама на фабрике солдатские шинели шила. Я с двенадцати лет на маминой фабрике работал. Во время бомбардировок дежурил на крыше с клещами. Ну, чтобы «зажигалки» вниз скидывать… Двоих моих дружков осколками убило. Да-а… Мама получала восемьсот грамм хлеба, а я — четыреста. Картошку в войну жарили на олифе, что была в кладовке. Отец до войны мебель ремонтировал и бидон этого масла от него остался. Я в Марьиной Роще на элеваторе ловил с ребятами голубей, ворон, грачей. Вкусно, если правильно приготовить. Серый, не кривись так. С голодухи всё схомячишь… После работы я в колонку за водой ходил. Водопровод в доме до конца войны не работал. Там с вдовушкой одной познакомился…
— А как в «Динамо» то попал? — перевожу я стрелки на футбол.
— В сорок девятом меня в дубль пригласили, но я часто пропускал тренировки из-за работы на грузовике. Чуть не отчислили. Савдунин тогда за меня замолвил слово. Авторитетный в «Динамо» «Дядя Володя», как я его называл, был лет на шесть меня старше, но «участвовал». Танкист-орденоносец. Рассказывал, как доставал из полыньи своего друга Егорова. Танк под лёд ушёл, а один из экипажа выплыл. Так «Дядя Вова» нырял за ним, чтобы спасти… Вот и в футболе он был таким же бесстрашным. Рассказывал мне, как в московском госпитале с перебинтованной рукой вышел на поле против футболистов «Фрезера» и забил семь голов. Так вот он и попал в московское «Динамо» к Якушину. Не удивительно, водился Савдунин хорошо, а удар у него был пушечный. Он же в сорок пятом в составе «Динамо» в Англию летал. Вся Европа тогда была в ауте от игры русских. А в сорок девятом я был на решающем матче «Динамо» со «Спартаком». Стадион переполнен. Первый тайм 1:1. И тут такое началось. Один гол краше другого. Стадион и не садился до конца матча. Савдунин на последней минуте забил свой второй гол. Мы победили 5:4. Ничего лучше я на поле не видел.
— Вот и нам нужно так с австрийцами сыграть! — подводит итог рассказа Амосов.
Вечером я сходил с Васечкой на встречу с Адель. Он купил самый дешёвый перстень со стёклышком и вечером попёрся к герцогине делать предложение. На пути к предмету своей страсти, Колобок как-то подрастерял жениховскую храбрость и если бы не я, то он, вероятно, и не сделал бы задуманного. Но, всё прошло, как я учил. Насмотрелся я, знаете ли, голливудщины в своё время. Вася встал перед Адель на колено, по-немецки попросил её выйти за него и протянул герцогине перстень. Та соображала быстро в обычной обстановке, но здесь как-то впала в ступор. Я боялся, что Васёк упадёт в обморок от ожидания. Но, Адя повдыхала-повздыхала и согласилась. Счастливый женишок закружил её на руках и чуть не врезался в соседний стол. Короче, наши голубки сами себе нашли приключение на одно место. Ей в июле рожать. Короче, до мая им нужно расписаться.