Повелитель Ифритов

Многие дворяне, державшие сферу реального производства, сбежали за город и вклинились в сельскохозяйственный оборот, который кормил значительную часть империи. Другие предприятия, хозяева которых оказались не столь предприимчивы, просто загнулись, породив полуопустевшую промзону, частью которой и был Северный промрайон.

Власти города постоянно намеревались сделать что-то с заброшенными корпусами заводов и сопутствующей инфраструктурой. Втюхать, продать, перестроить. Однако местные дворяне неохотно стремились в промышленный район. Не хотели вкладываться в долгую перспективу. Слишком серьезная прибыль ждала их в торговле и логистике города здесь и сейчас.

Да и мегакорпорация КрасМ, чьей основной функцией была работа, заключающаяся в поддержании, строительстве и эксплуатации муниципалитета (зданий, дорог и прочего муниципального имущества), не стремилась в Северный промрайон. Работы много, выхлопа почти никакого. Нерентабельно.

Так и стоял Северный темным пятном Нового Краса, куда, в последние годы, стали стекаться самые неблагополучные слои местного общества. Здесь и скрывались те, кто продал Филатову информацию обо мне.

Мотоцикл медленно закатился в распахнутые ворота недостроенного и брошенного семиэтажного общежития, закрывшегося кирпичного завода. Оставив байк за большим, разросшимся кустарником шиповника, мы с Сашей заглушили двигатель и вошли в темный зев заброшки.

— Вот видишь, — Саша указала вниз, — это именно то, о чем ты говорил. Тот адрес.

— Улица Кирпичная, — задумчиво проговорил я, — дом тридцать пять. Да. Сюда ездил таксист. Именно в это место он возил Назара. Что это? Ты не в курсе? — я посмотрел на Сашу.

Мы забрались на седьмой этаж общежития. В угловой неширокой комнате оборудовали себе наблюдательный пункт. Единственное большое окно давало отличный обзор. Посреди комнаты я сдвинул вместе большой стол и сервант. Соорудил нужную мне площадку. Саша и я притаились у окна, рассматривали происходящее внизу.

— Ну… Эм… — девушка предусмотрительно отдалилась от окна, достала смартфон, — кажется, это здание заброшенного водоканала. Когда-то он обслуживал водопроводную линию, что питала Кирпичный и его общежития.

— Теперь он не работает, — утвердил я.

— Верно, закрылся вместе с заводом. А водопроводная линия перешла в ведение КрасМ.

— На это не сделало водоканал менее обитаемым, — я всмотрелся вниз.

Там, в широком, захламленном дворе стояло небольшое Г-образное одноэтажное здание водоканала. Двор ограждал высокий забор из бетонных секций. Во дворе припарковались две машины. Несколько хозяйственных построек и гаражей протянулись вдоль левой стены. Синие широкие ворота были закрыты.

Втиснувшийся на углу, водоканал соседствовал с заброшенной площадкой, на которой покоились остовы спецтехники. С другой стороны его подпирал скелет недостроенного трехэтажного магазина.

В предутренней полутьме, на крыльце здания водоканала загорелся наружный свет. Я увидел там движение. В окружающей серости пространства кто-то вышел на крыльцо, замельтешил. Мне было сложно рассмотреть, и я решил подключить свою новую игрушку.

— Ну что, — я взглянул на Сашу, — ее яркие глаза казались темно-изумрудными в полутьме, — проверим моего нового питомца?

— Давай, — улыбнулась она, — мне прям не терпится.

Я открыл пространственный разрыв в часах, оттуда немедленно показался ствол винтовки. Я схватился, вытянул оружие. Саша при этом хохотнула. Уверен, зрелище и правда было презабавным.

Оказавшись в моих руках, ружье тут же приобрело ифритную форму. Отрастило глаз и зубы, довольно заурчало. Почувствовало решительную волю хозяина.

— Слушай, — озабоченно посмотрела на меня Саша, — мы-то не взяли патроны. Ты о них забыл, да и у меня из головы вылетело.

— Забыл? — я улыбнулся, — я редко что-то забываю. Просто патроны мне не нужны.

— Да?! Хочу, — возбужденно проговорила Саша, — хочу увидеть, как оно работает!

— Думаю, — я установил ружье на подоконник, сошки с хрустом вцепились в дерево, — такая возможность у тебя будет.

— Рома, стрелять отсюда, — она недоуменно посмотрела на меня, — плохая…

— Я знаю, как работают снайперы. Пока хочу только посмотреть, — я перевел взгляд на Сашу, — и послушать.

— Послушать?

— Ага, — бросил я, уставившись в смотровую линзу прицела.

Взгляд, прошедший через ифритовый глаз оружия, тут же приспособился к темноте. Приклад, к которому я припал костью челюсти, быстро срезонировал, отразившись звуком окружения в голове. Я наставил ствол туда, где горел свет.

— Опа, — улыбнулся я, — старые знакомые. Значит, все так, как я предполагал.

У входа курил охранник с отливом. Но я не думаю, что именно он был инициатором слива информации. Он показался мне человеком, способным быть лишь исполнителем, но не лидером в таких делах.

Вдруг, дверь открылась и на улицу выглянул Толсторукий. Тот самый, которого увели люди Лунара. Значит, убивать они его не стали, хотя Лунар приказал им именно это. Да-а-а-а. Авторитет парня прямо-таки зашкаливал.

— Игорь, — через упор для щеки на прикладе я услышал слова толсторукого, — Ваня говорит, кинули их.Ифрит передавал звук вибрацией через кости черепа. Когда-то у меня были ифриты с подобными способностями. Привыкнуть к этому довольно легко.

— Как, кинули? — Охранник с отливом щелчком отбросил окурок, — че? Не согласились?

— Нет, — обеспокоенно проговорил он, — да еще и стрелять начали. Наши едут. Ваня ранен.

— С-с-сука. Далеко?

— Да нет, на подъезде. Беги ,открывай ворота.

— Вот мля. Все похеру пошло после той заварушки в клубе, — охранник с отливом зло сплюнул под ноги, засуетился, спрыгнул со ступенек. Он торопливо побежал к воротам. Принялся разматывать толстую цепь.

— Что там? — спросила Саша.

— Твои знакомые. Охрана, что осматривала меня в день перестрелки, и остатки людей Лунара. Те, кому он приказал избавиться от одного из своих же.

— Ваня, Гриша и Павел, — выдохнула Саша, — те еще козлы. Ваня клеился ко мне втайне от Лунара. А эти двое — братья. Бывшие сутенеры-неудачники.

— И зачем они были нужны Лунару?

— Изображали верность. А он считал, что верность — это главное в нашей работе.

— Я думаю, — услышав шум двигателя, я переместил взор на дорогу, — что Лунар был прав. Но верность должна быть непритворная, — оторвал взгляд, посмотрел на Сашу, — и основываться на взаимной выгоде.

— Мне всегда казалось, — проговорила Саша, — что вся эта кучка ублюдков, что вокруг себя собрал Лунар, видела выгоду в расколе Семьи.

— Возможно, так и было.

Когда мерзкий дождик совсем прекратился, небо стало сереть предрассветными сумерками. Туман прозрачной молочной дымкой стал опускаться на улицы промрайона Нового Краса. Взгляд ифрита легко пробивался и через эту преграду. Сквозь прицел я видел дорогу четко и ясно.

Машина, старый седан, изрешеченный пулями, промчался по дороге. Выбив искры, подскочил на выбоине, круто вписался в поворот. Он резко влетел во двор Водоканала. Охранник с отливом отскочил, когда машина обдала его грязной водой из лужи.

— Вот сука! — вскрикнул он, осматривая мокрые штаны, — мля! — принялся закрывать ворота.

Машина же промчалась по двору, заехала за Водоканал. Припарковалась. Двери передних сидений тут же распахнулись. Оттуда выбежали двое. Это были Гриша и Павел.

Один открыл заднюю дверь. Другой торопливо оббежал кузов сзади, принялся помогать первому вытаскивать что-то из машины. Чем-то оказался раненый Иван. Он, в белой окровавленной рубашке и кожаном пиджаке, держался за живот. Двое подхватили его под руки, потащили в здание.

— О, мля! — Крикнул Толсторукий, — куда его?

— В живот отделали, падлы, — простонал Иван, — кинули, нас. Все пошло по п….де!

— Ему мож скорую? — подбежал охранник с отливом.

— Да какую скорую? У нас перестрелка с Филатовскими случилась! — Заорал Егор, — вопросов будет куева туча!

— Падлы, — выдохнул Гриша, — обещали денег за инфу об этом Селихове и сбрехали!