Страница 43 из 70
— Хм… хм… — офицер задвигал бровями и почему-то вспотел, — Галочка! — Вдруг заорал он.
Я закатил глаза. Странно, что комиссариат еще стоит, а не развалился, учитывая, кто им руководит.
— Галя! — крикнул он еще громче.
— У вас там телефон, — тактично указал я на стол.
— А, — он махнул рукой, — он не работает, — офицер нервно улыбнулся, — руки не доходят распорядиться, чтоб заменили.
Все было ясно. Комиссар оказался обыкновенной штабной крысой. Он никогда не был на войне. Никогда не руководил никем кроме группы девочек унтер-офицерок. Ифрит, заключенный в его парике, говорил сам за себя. Этот человек был неуверен в себе, стеснялся этого, не признавал и пытался скрыть. Он явно думал, что офицер не должен быть таким, как он и мечтал о настоящей, боевой военной карьере. Но, когда-то, ему не хватило на нее духу. Теперь он совсем расклеился. И вполне способен на глупый или подлый поступок. Нужно держать с ним ухо востро.
— О! А вот и Галя, — офицер улыбнулся полными губами.
Я обернулся. Худенькая, но стройная девушка с темно-русыми волосами, строго схваченными в хвост, прицокала в кабинет на каблучках. Форменная юбка отлично сидела на ее худеньких ножках.
— Унеси это и давай сюда дело Селихова. Романа Евгеньевича.
— Слушаюсь, — пискнула девушка, кокетливо зыркнула на меня и ушла, старательно двигая бедрами.
— Ага, вот Селихов, — офицер наморщил лоб, — действительно. Проблемы с ядром. Потому был признан негодным. Но видео, что прислали патрульные, говорит об обратном. Кажется, проблем больше нет
— Нет, — покачал я головой.
— А как вы это исправили?
— Тренировки, правильное питание и регулярный секс, — пошутил я.
Комиссар не ответил, только нахмурился. Помолчав немного, сказал:
— Но вы в курсе, что так или иначе, вы обязаны отдать короне свой долг военной повинности.
— В курсе.
— Прекрасно, — он вытер испарину со лба, — тогда в Сибири есть одно поле…
— Никакой Сибири, — строго посмотрел на него я.
— Что? В смысле?
— В смысле, вы не отправите меня в Сибирь.
— Это еще почему, — он хотел сказать это строго, но вышло как-то немного заискивающе.
— На основании закона, — я ухмыльнулся, скрестил руки на груди, — закона о всеобщей военной повинности дворянства. Раздел три, статья семьсот тринадцать.
Офицер выпучил на меня глаза. Да, между разговором с Ниной и сексом с ней же, было у меня немного времени, проштудировать местное законодательство о военной повинности. Нужная статья нашлась быстро.
Забавно, но я заметил, что законодательство во всех Мирах Параллели, очень схоже, иной раз нормы права звучат одинаково, слово в слово. Я подумал, что уже когда-то читал что-то подобное.
— Я вам напомню, — тактично проговорил я, — если на иждивении дворянина, подлежащего военному призыву, — начал я декламировать, — находится несовершеннолетний, то дворянин, может либо сдать несовершеннолетнего в имперскую школу-интернат.
— Ну так в чем проблема? — офицер пожал узкими плечами, — сдайте в интернат.
— Перебивать дворянина невежливо, — нахмурился я, пристально посмотрел в его глаза.
— Ну… Да, потупился он, — наверное.
— Спасибо, — я улыбнулся и продолжил, — либо, если есть такая возможность, выбрать командировочный характер службы, в любой ближайшей части, — я заглянул офицеру в глаза, — у нас есть Гарнизон Урупский, в пятнадцати километрах от Нового Краса.
— На Кубанском поле довольно опасно. Оно крупнейшее в крае.
— Я это знаю, — выдохнул я.
— Не боитесь? — он принял последнюю жалкую попытку на меня надавить.
— Послушайте, — я выдохнул, — зачем направлять меня в Сибирь? Нет. Я знаю, что имею права на то, о чем говорю. Мне просто интересно, почему Сибирь.
— Ну… Поля там обширные, — комиссар потер шею, — а гарнизонам не хватает людей.
— Насколько я знаю, в Великорусской Империи везде хватает людей. Каждое поле под надежным замком. Знаете, — я не отрывал глаз от комиссара, — а нет ли злого умысла в том, чтобы отправить меня подальше от родного города?
Ифритным зрением я украдкой окинул весь кабинет. Среди множества самых разных духов меня привлек один. Ифрит Тяги к Обману и Лжи. Слабенький только недавно зародившийся в мобильном телефоне, он указывал на недавние сильные эмоции, что испытывал его хозяин.
— О чем это вы, — глаза комиссара забегали, — что вы хотите этим сказать?
— Я думаю все в курсе, что мой род был почти полностью уничтожен налетчиками.
— В курсе, — кивнул он, — но сотрудники СМО “Зосимова” спасли вас. Да.
— Это ложь, — пожал я плечами, — я справлялся, своими силами.
Комиссар сжал губы, нахмурился.
— И не хмурьтесь так, — проговорил я, — СМО пиарится на смерти моих близких. Это факт. Но я скоро это закончу. Так вот, первая мысль такая: кто-то решил воспользоваться ситуацией и засунуть меня подальше, бросить в другую часть империи. Скажем, этот кто-то наивно решил, что сможет убить меня по пути в один из Сибирских гарнизонов.
— Да откуда у вас такие мысли, господин Селихов? — возмутился комиссар, — что за ерунда?
— Это не ерунда, — я прищурился, — слишком уж часто меня хотели убить, в последнее время. Я готов ждать чего угодно.
— Вы обвиняете меня в чем-то?
— Нет, — я мотнул головой, — только говорю, что закон на моей стороне. Я отдам короне свой дворянский долг, но на условиях, предусмотренных законом. То есть, на Кубанском поле. Даже и не пытайтесь сунуть мне какое-нибудь направление в имперскую глубинку.
— В конце концов, — комиссар несколько испуганно посмотрел на меня, — решать это не вам.
— Что ж, — я встал, — тогда я буду обжаловать такое решение в суде, — я внимательно посмотрел, но не на комиссара, а на ифрит, в его нелепом парике. Он был сильным эмоционально, но поддался мне легко. Я, как всегда, пустил его эмоцию в свой разум, заблокировал, отправил обратный импульс, но не короткий, а мощный эмоциональный поток. Остановился на самой грани, — и хочу напомнить, что суд поединком, как этап кассационной судебной инстанции, хорошо работает в империи.
— Это угроза?
— Предупреждение, — я сузил глаза.
— В таком случае, — мужчина громко засопел, — вот вам мое предупреждение. Не стройте из себя умника. Не машине мне законами перед лицом. Пойдете туда, куда пошлет вас империя. И вы не спрячетесь за юбкой вашей сестренки. В Красе достаточно приличный детских домов для дворян.
— Мне принять это за оскорбление, господин майор? — я посмотрел на него исподлобья.
— Нет, — проговорил он, помолчав, — я не хотел вас оскорбить ни в коем случае. Прошу прощения.
— Очень хорошо.
— Приходите на следующей неделе, Селихов, — комиссар сжал губы, — военкомат переполнен желающими отправится на Кубанское поле, в корпус чистильщиков. Мы проверяем их пригодность. Проверим и вашу. На следующей неделе пройдете медкомиссию.
— Хорошо, комиссар, — улыбнулся я, — я рад, что вы больше не допустите такой ошибки.
— Какой ошибки? — не понял он.
— Бывайте, майор, — я вышел из кабинета.
— Тоже мне, умник, — запыхтел Герман Иосифович, почесал парик, — все то он знает.
Владлену Иосифовичу стало страшно неудобно перед Ланским за свои обещания. Он так уверенно говорил боярину, во время недавней встречи в ресторане, что с Селиховым все будет однозначно, теперь ему было стыдно. Никогда в жизни он не думал, что парень окажется подкованным.
— Зараза, — он облокотился об стол, подпер пухлую щеку рукой, — с юристом, что ли, консультировался?
Самое ужасное, что Селихов был прав. Так просто его не отправить на другой конец империи. Комиссар же думал, что сможет запудрить мозг мальчишке, и подсунуть хитрое заявление на добровольный перевод в Сибирь. Подать его под соусом обязаловки, чтобы обойти таким образом закон. Или на крайний случай надавить на молодого отступника. А не вышло. Майор не решился.
Теперь Герман Иосифович натужно соображал, что же ему делать. Ланскому он звонить боялся, а в суде теперь ловить нечего. У Селихова было право суда поединком.