Выжить в Антарктиде

***

[1] Индрик - от старославянского «инърогъ». По легенде Индрик некогда свободно летал в небесах, но затем добровольно поселился под землю, взяв на себя тяжелую  миссию – прочищать своим рогом ходы, бурить колодцы, выпускать на свободу подземные реки и ключи

57 (2). Долгожданная свобода (2 часть)

Андрей  Мухин

Кирилла он хватился не сразу. Уже привык, что мальчик отличался изрядной для его возраста самостоятельностью, да и в обычной жизни Андрей, если честно, уделял ему немного личного внимания. За сыном всегда ходили няньки, гувернантки, охранник-водитель – на жену в этом отношении надежды было мало, а сам он очень много работал, рано уезжал и поздно возвращался. В поездке Андрей дал себе слово, что станет проводить с Кирюшей больше времени, но случилось так, что первые дни нового года Сонечка весьма благоволила мужу. То ли всеобщая атмосфера необычного праздника на нее повлияла, то ли в воздухе Антарктиды было разлито нечто особенное, но жена вдруг сделалась мягкой, послушной, любвеобильной…

Когда Андрей обнаружил, что сын исчез в то время, как он нежился в постели, то едва Соню не возненавидел. Да, это была слабость: вымещать на зареванной жене собственные промахи, но он чувствовал себя настолько беспомощным, что ничего не мог с собой поделать.

Кирилла искали на Кинг-Джордже всем миром, и когда пришло известие от вертолетчиков про «зайца», радости у людей не было предела. Однако с его возвращением возникла заминка. Ссадить школьника по дороге не получилось, везти обратно пилоты отказались даже за баснословные деньги, которыми в слепом бессилии тряс адвокат, да и небо внезапно закрыли для полетов. Пришлось Мухину мириться с тем, что Кир застрял в компании с Белоконевым и Долговым, и уповать, что в оазисе эта толпа «настоящих мужчин» лучше присмотрит за ребенком, чем родные отец и мать.

А потом на Антарктиду упали осколки астероида.

На Беллинсгаузене поначалу ничего особенного не ощутили. Небесный гость, захваченный гравитационным полем Земли, был еще на подлете раздроблен на несколько мелких кусков, из которых только семь наиболее крупных преодолели земную атмосферу и взорвались, не долетев до поверхности всего несколько километров. Два из них канули в океан, еще два упали на восточном побережье в районе ледника Росса, а остальные рухнули в Земле Королевы Мод.

Сначала было не известно, куда именно угодили обломки и каковы масштабы катастрофы. В отеле день и ночь работал телевизор, но сведения поступали медленно, новостные ведущие больше кормились слухами и брали интервью у всевозможных экспертов, у которых, в отсутствии фактов, наступил звездный час. Более точная информация оперативно поступала на станцию, но и начальник Беллинсгаузена не знал всего.

Мухин, конечно, волновался, но знал меру. Математика работала в его пользу, то, что астероид упадет на голову его сыну, по теории вероятности стремилось к нулю. Поэтому он оставался спокоен, когда в новостях передали о затонувшем туристическом корабле «Морская звезда», и хладнокровно наблюдал, как спасатели пытаются снять со льдин выживших туристов и экипаж. Он не особо нервничал, даже услышав, что пострадала бельгийская станция Бельграно, ее взлетно-посадочная полоса была уничтожена одним ударом. И только ужасающее известие о полностью разрушенном лагере в долине Чаруского выбило почву у него из-под ног.

- Это соседняя долина, - убеждал он Соню, а точнее – сам себя, - и пускай это один и тот же оазис, наших непременно защитила горная цепь. С Киром ничего не случилось.

Отослав жену с другими туристами в обратный путь (ледокол покинул стоянку на двое суток позже графика), Андрей Степанович кинул клич среди сезонного персонала Беллинсгаузена (с некоторыми из них, в частности, с иеромонахом Михаилом, он успел сойтись накоротке во время поисков Кирилла на острове), нанял вертолет и в компании четырех крепких мужиков вылетел в долину Драконьего Зуба. Уже было понятно, что связи с группой Долгова нет, что спутниковые снимки показывают картину страшного разрушения в пределах всего оазиса, и что если имеются выжившие, то долго они без помощи не протянут. Андрей надеялся на благополучный исход, но разумом, конечно, понимал, что подобное было бы чудом.

Долина Драконьего Зуба встретила несчастного отца ослепительной горошиной незаходящего солнца, чертовой прорвой народа, не понятно, откуда взявшегося, и странным феноменом, напоминающим мыльный пузырь, обосновавшийся прямёхонько над тем местом, где находились палатки Долгова.

Наши и иностранные специалисты, военные и гражданские, бывалые полярники и случайные добровольцы, начавшие свой первый сезон в Антарктиде – кого здесь только не было, и у Андрея Мухина голова пошла кругом от пестроты и многоязыкости. Только что перед его прибытием спецы спровадили вертолет с журналистами, и родственнику погибшего туриста, пусть и с группой поддержки, тоже были не больно рады. Каким-то чудом Мухину удалось отбиться и зацепиться за небольшой пятачок, где ему с неохотой разрешили поставить палатку.

- Мы не знаем, что это за пузырь, втолковывал ему усатый полковник с красными от недосыпа глазами. – Предположительно, феномен имеет отношение к астероиду. Пришелец, в теории, мог занести на Землю заразу, поэтому запрещено приближаться к зоне карантина ближе, чем на полтора километра.

- Но как же люди?! – бормотал Мухин, бледнея и потея под своей красной антарктической паркой. – Как же те, кто выжил после катастрофы? Вы же не оставите их без помощи?

- Никто не выжил! – рубил с плеча полковник. – А если и выжил, то заражен и превратился в мутанта. Мне очень жаль, но вы напрасно сюда примчались. Вы и ваши помощники нам тут не нужны! Полезете на своей вертушке в оазис - собьем!

Андрей не желал сдаваться. Он сказал, что пока собственными глазами не увидит мертвого сына, не поверит в его смерть. То же касалось и остальных:  Павла Долгова, его супруги, Грача, Ишевича, Громова… Мухин был плохо знаком с историком и артистами, полетевшими в оазис на экскурсию, но и за них он был готов бороться.

У Мухина нашлись друзья и единомышленники, проникшиеся его положением. Друзья и влиятельные друзья друзей, в том числе, и в столице. Они договорились, чтобы ему позволили присутствовать при операции с пузырем или хотя бы наблюдать на расстоянии. Они звонили нужным людям и заказывали оборудование. Они доставали информацию у военных, ученых и прочих неравнодушных людей. Но самую большую поддержку адвокату оказывал на месте иеромонах Михаил. Вместо молитв и душеспасительных бесед, которых можно было от него ждать, он развил бурную деятельность и взял на себя львиную долю организации лагеря (включая продуктовые запасы) и подвоза инфраструктуры. Именно Михаил принес первую добрую весть:

- Андрей Степанович, они живы! – сказал он, врываясь в большую палатку, превращенную в штабквартиру. – Есть сведения, что пузырь, разлегшийся в долине, имеет лишь видимость прозрачности, странным образом  искажая истинную картину, и совсем не показывает людей.

- Что же это за штука такая проклятая?

- Это еще предстоит понять, но вчера люди из долины дали о себе знать, нашли способ подать сигнал.

- Что, что они сообщили?! – встрепенулся Мухин.

Миша развел, извиняясь, руками:

- Полноценного диалога не получилось, но ребята считают, звуки, доносящиеся с той стороны, осмысленные. Это дает нам надежду.

Когда пошла третья декада января, Мухин начал впадать в уныние. У застрявших в пузыре туристов по самым смелым подсчетам закончилась провизия, да и стуки с той стороны больше не повторялись. Его маленький отряд излазил все окрестные нунатаки в поисках неучтенных подземных и подледных ходов, но долина, как назло, была заперта надёжно.

- Мне только что сообщили, есть отличный бурильный комплекс!- доложил однажды Миша. – Опытный образец, одновременно режет и плавит лед и не дает стенкам сойтись под давлением ледовой массы. Диаметр у дисков до метра, бурить можно на глубину в семь километров, у нас же намного меньше. Думаю, с его помощью можно пробурить выход в один из подледных туннелей, а там, по цепочке полостей внутри горы, добраться до выживших. По спутниковым и сейсмическим картам это представляется возможным.