Сбежавшая принцесса

Она нервно дёрнулась, опустила глаза, спохватилась и остановила пальцы, теребящие платье, заставив их вновь одеревенеть, и, кажется, набирала воздуха, чтобы выдать ещё одну порцию своих несомненных преимуществ в качестве пригодной для брака особы – но Берт успел первым, потому что у него в голове картина, наконец, сошлась.

– Именно замуж и именно за меня? – тихо и спокойно повторил он.

Она подняла на него глаза, напуганные и умоляющие, и теперь они показались ему гораздо более синими, чем сперва – возможно, потому что других вариантов тут не могло быть. Именно замуж – и именно за него, иначе бы леди высказала бы альтернативы. Но конкретно у этой леди альтернатив, очевидно, не было и быть не могло.

– Я бастард, ваше высочество, – напомнил ей Берт.

– Да хоть дьявол! – эмоционально всплеснула она руками, но тут же запнулась, осознав, что именно воскликнула, покраснела, мерно и аккуратно вернула руки на место, и вновь склонилась в реверансе с тихим: – Простите, ваше сиятельство.

Берт задумчиво взглянул на принцессу – о да, теперь личность незнакомки не оставляла сомнений. Племянница бывшего короля, последняя из старшей ветви Се-Ролов, по старшинству она имела преимущество перед королём нынешним – но при таком раскладе райанские законы отдавали корону мужчине. Король, конечно, предпочёл перестраховаться – и сделал это способом весьма премерзким.

Принцесса жила в замке у Торкийских гор и не стремилась к светской жизни, именно поэтому Берт никогда раньше не видел её и не мог узнать в лицо. В столицу она должна была прибыть как раз на днях – чтобы выйти замуж.

Её отчаяние было теперь Берту вполне понятно; в женихи король подобрал человека, постельные предпочтения которого гарантировали скорую кончину возможной претендентки на трон.

Этот ход короля вызывал у Берта омерзение ещё тогда, когда он только о нём узнал; теперь же ему стало жалко принцессу совсем уж нестерпимо.

«Брат меня убьёт!» – подумал он с истеричным весельем, потому что для себя уже всё решил, хотя ум дипломата и пытался ещё достучаться до него и заявить, что решение это не просто безрассудно, а катастрофично, а то и вовсе явится поводом для войны.

«Чай, не Ньон! Разберёмся!» – отмахнулся от рациональной части себя Берт и поспешил озвучить своё решение до того, как опомнившаяся от смущения принцесса начала новый раунд с перечислением своих достоинств:

– Что ж, если вас всё устраивает, ваше высочество, то меня и подавно! – он приложил руку к сердцу и совершил лёгкий поклон, после чего уточнил: – Я так понимаю, «прямо сейчас» будет лучшим выбором?

– Да, – тихо выдохнула она, глядя на него ещё не поверившими, настороженными глазами. На растерянном лице её читался вопрос: «Правда? Так просто?»

Ему даже в какой-то момент показалось, что она сейчас начнёт отговаривать его, перечисляя все те проблемы, которые ему принесёт этот брак, с тем же пылом, с каким она только что перечисляла свои достоинства.

«В конце концов, – с немного истеричным весельем успокоил себя Берт, – брат же хотел, чтобы я женился? Вот пусть и получает!»

Брат – ниийский король – конечно, много чего хотел – но явно не беглую райанскую принцессу в почти-невестки.

Глава вторая

Что по райанским, что по ниийским правилам браку должна была предшествовать трёхнедельная помолвка. Не говоря уж о том, что перед венчанием будущим супругам должно было попоститься и помолиться, и к таинству подходить подготовленными.

Поспешный брак, да ещё и совершаемый в вечернее время, нарушал все возможные церковные каноны; но у Берта были неплохие отношения с одним ниийским священником, так что дело удалось устроить «по дружбе».

Само венчание, впрочем, было продолжительным и занудным, как и положено по чину, так что у Берта было достаточно времени, чтобы продумать свои следующие шаги, а заодно – поизучать невесту.

Она, кажется, так и не поверила, что дело может решиться так просто. Хотя она продолжала держаться достойно – взгляд её был непрерывно устремлён на иконы, и она в нужное время осеняла себя твёрдым и уверенным крёстным знамением, – у Берта сложилось ощущение, что каждый звук со стороны дверей вызывает у неё новый приступ паники, и она едва сдерживает себя, чтобы не обернуться.

«А поедем-ка мы, пожалуй, сразу после венчания», – внёс коррективы в свои планы Берт, справедливо рассудив, что в этом деле лучше перестраховаться.

Неожиданно свалившаяся на голову жена ему, пожалуй, понравилась – понравилась не перечисленным ею списком достоинств, а твёрдостью, с которой она взялась устраивать свою судьбу. На её месте Берт не смог бы придумать решения лучше: как бы она ни затаилась в Райанци, король бы её здесь отыскал, и без проблем смог бы и извлечь из монастыря, и избавить от неподходящего супруга – если бы нашёлся местный безумец, готовый так рискнуть. Отъезжающий иностранец был лучшим вариантом, но и тут подошёл бы не всякий – рано или поздно король нашёл бы след беглянки и объявил её брак недействительным по причине мезальянса, на коей представительница славной династии Се-Ролов не получала благословения.

Нет, выбор принцессы был идеален: Берт мало того, что покидал теперь Райанци, так ещё и был внебрачным сыном дядюшки нынешнего ниийского короля. Тоже на границе мезальянса, конечно, но, если брат вступится…

«Пусть только попробует не вступиться!» – сощурился Берт, уже ведя мысленный спор с братом.

Принцессу было жаль, и отдавать её на растерзание избранному для неё жениху не хотелось.

Из размышлений его вывела необходимость взять невесту за руку – пришло время ходить вокруг аналоя. И, хотя руку она ему подала твёрдо и уверенно, пальцы у неё были совершенно ледяные – она, едва коснувшись его, тут же это почувствовала, и бросила на него виноватый взгляд, словно извинялась за неприятность, которую она доставляла ему своим прикосновением.

Берт сжал её пальцы ободрительно, пытаясь тем и согреть, и передать ей свою уверенность в том, что всё будет хорошо; священник скрепил их запястья особым платом – и повёл кружить.

Её пальцы всё-таки слегка подрагивали, и Берт подумал, что, видимо, она едва удерживает себя от истерики. Он вглядывался ей в лицо, поэтому, к тому же, сразу заметил, что, едва движение вокруг аналоя это позволило, взгляд её испуганно метнулся к дверям храма.

– Мои приглядывают, – едва слышно шепнул он ей, за что получил взгляд смущённый и благодарный.

Берт возвращался в Ниию со своей командой, в кою входили две семейные пары и два холостяка. Одна из пар находилась сейчас в храме в качестве свидетелей; другая – спешно собирала дорожные вещи для принцессы; двое оставшихся стояли снаружи храма на стрёме.

Чин, каким бы занудным он ни был, подошёл, наконец, к концу, и Берт столкнулся с совершенно позабытой им за другими мыслями неловкостью: необходимостью поцеловать уже жену. Пугать и без того в край напуганную девушку не хотелось, поэтому он быстро и чисто формально коснулся губами уголка её губ; по тому, как уголок этот дрогнул в облегчённой улыбке, он понял, что его деликатность была замечена и расценена верно.

Священник не стал затягивать с напутствием, и вскоре они уже выходили наружу.

– Вы умеете ездить верхом, ваше высочество? – решил прояснить ситуацию Берт, аккуратно складывая свежую бумагу, подтверждающую факт венчания.

Она подняла на него серьёзные глаза:

– Немного. Недостаточно хорошо, – призналась она и тут же упрямо заверила: – Но я справлюсь!

– О, я тоже не лучший наездник, – поспешил заверить её Берт, – но времени лучше не терять, так что отправимся верхом.

Принцесса чем дальше, тем больше ему нравилась. Его уважение к ней ещё возросло, когда чуть позже, выйдя из посольства уже одетой по-дорожному, в мужской костюм, она спокойно отметила:

– Я раньше не ездила по-мужски. В этом есть какие-то нюансы?

Берт несколько растерялся, поскольку сам-то он никогда не ездил по-дамски и не знал, как сравнить.