Странник четвертого круга

— Что ты тут делаешь, ведьма? — удивился полковник. — Хотя, многое теперь стало понятным.

— Да ничего тебе не стало понятным, — торжествующе захохотал некромант. — Ты, ничтожная козявка, даже десятой доли того, что сейчас происходит, не понимаешь.

— Ты какой-то слишком разговорчивый для покойника, — несказанно удивился Полански. — Может, сдашься добровольно? А я обещаю тебе замену смертной казни на пожизненное заключение.

Ла Илона засмеялась серебристым смехом, а ее тугие груди заколыхались, будя в полковнике совершенно несвоевременные мысли. Она была прекрасна, и даже зеленые волосы, на которых мелкой дрожью трепетали листики, не портили ее, а придавали какой-то жутковатый шарм. Некромант был абсолютно серьезен, и разглядывал Полански с любопытством, как энтомолог разглядывает редкую бабочку из своей коллекции. Он по достоинству оценил те изменения, что произошли с Полански за последнее время.

— Глупец, посмотри на меня внимательно, — почти прошипел он. — Ты прошел шестой Круг, и начал считать себя чем-то, на что нужно обращать внимание? Посмотри на меня внимательно, ну же!

Полански выполнил его просьбу и похолодел. Новые умения позволяли ему теперь видеть кольца, окружающие Искру. И прямо сейчас перед ним стоял один из небожителей, волшебник из Круга Двенадцати, а это значит, что у него нет ни малейшего шанса. Некромант опередил его, и теперь ему остается только красиво умереть. Именно этим Полански и занялся в ту самую секунду, когда осознал всю безнадежность своей ситуации.

Разряд молнии, что он выпустил, некромант отбил нехотя, даже с ленцой. Он всеми силами показывал, что потуги его оппонента — это такая скука! Но полковник пока еще прощупывал его. Заклинание сыпалось за заклинанием, а удар за ударом. Полански был многоопытным бойцом, прошедшим десятки схваток, а доктор — всего лишь безмерно могущественным ботаном, никогда не участвовавшим в драке с подобным противником. И это могло стать шансом, несмотря на совершено невероятную разницу в их силах.

Воздушные лезвия сменялись глыбами льда, а те — тонкими раскаленными нитями, подобными той, которой он рассек анаконду. В свою очередь, некромант наносил сильные и точные удары, да только там, где он бил, противника уже не было. Он возникал словно из ниоткуда, и жалил его, проминая защитный кокон, что колдун выставил вокруг себя. Случилось неожиданное. Невероятная сила стала отступать перед колоссальным опытом. В глазах некроманта появилась затравленность. Огненная плеть, которой он хлестал налево и направо, не находила цели, а применять что-то более убойное он не рисковал, чтобы не быть похороненным под развалинами дома. А еще он безумно боялся задеть свою женщину. Полански решил поднажать, он уже почти почувствовал вкус победы, но сделал одну крохотную ошибку, которая стала для него роковой. Полковник забыл про ведьму, и когда он в очередной раз возник за спиной некроманта, чтобы ужалить его в истонченную защиту, то почувствовал резкий укол сзади. Он повернулся назад, и, с изумлением посмотрел на обнаженную девушку, которая смеялась ему в лицо, вытащив из спины окровавленный костяной нож. Именно им она убила Мать Реки, а вот теперь сразила и этого великого Воина.

— Ой! — глумливо сказала она, кривя в ухмылке хорошенькое личико. — Ты, кажется, умер!

— Ты, кажется, тоже! — сказал Полански и одним движением руки снес ей голову с плеч.

Тело, фонтанирующее кровью из обрубка шеи, медленно упало на пол, а некромант движением ладони впечатал Полански в пол, превратив его в мешок, наполненный крошевом костей. Впрочем, это было лишним, ведь Полански уже умер.

Некромант посмотрел на тело своей женщины и издал страшный крик. Утробный рев, который вырвался из тощей груди с выступающими ребрами, обтянутыми тонкой кожей, ужасал. Динара и Пьер, стоявшие на улице с отсутствующими лицами, даже присели от боли в ушах. Анна в своем флигеле каталась от боли, с ужасом глядя на кровь, которая пошла у нее носом. Некромант был в ярости. Ах, так! Он же хотел, как лучше! Значит, теперь все пойдет по самому плохому варианту! Он топнул ногой по столу. Обычный некромант мог поднять пять мертвецов, очень хороший — десять. Великий — целую сотню за раз. Йозеф Менгеле мог куда больше. Именно в этот момент на кладбище зашевелилась земля, и многие тысячи мертвецов полезли из земли, чтобы отомстить за свою госпожу. Некромант не знал, что там их уже ждут.

***

Мертвяки стекались к воротам кладбища. Три шеренги закованных в железо фигур, прикрытых щитами, стояли всего в сотне шагов. Там дорога сужалась, и была сжата с боков густейшим непролазным подлеском. Джунгли окружали этот городишко со всех сторон. Витязи надели кольчуги, потому что не было средства, уберегавшего лучше от укусов мертвецов. Да, и движений плетеный доспех не стеснял совершенно. Враг копился невдалеке, он собирался в толпу, ведь по одному неупокоенные Витязям не страшны. А вот тысячи тел, которые всей своей массой рвутся вперед, представляли страшную опасность. Все новые и новые мертвецы вылезали из могил, готовясь единой волной смести ничтожных людишек, и прокатиться по этому континенту, превратив его в ходячее кладбище. Зомби не думали отступить, или обойти препятствие. Они всегда шли к той цели, которую видели перед собой, ведь они были не особенно умны. Каждый удачный укус пополнял бы строй мертвецов новым бойцом, а потому уйти отсюда не должен был ни один. В Лавре стояли в резерве еще два взвода, но пока нужды в поддержке не было, а сам сотник слушал эфир, чтобы не пропустить сигнал о помощи.

Мертвецы сбились в кучу, и задние стали напирать на первые ряды, выдавливая их в сторону обнаглевшего мяса. Волна разложившихся тел покатилась вперед, набирая ход.

— Огонь! — азартно проорал взводный. — Пускай двоечки!

На жаргоне Витязей двоечками называли парные ядра, соединенные цепью. Немудреный заряд, который когда-то использовался для того, чтобы разбивать такелаж парусных кораблей, для боя с мертвецами подходил просто бесподобно. Ядра полетели вперед, набирая вращение. Каждый выстрел оставил за собой широкую просеку, перемалывая в вонючие клочья разложившиеся тела и скелеты. Один залп, другой, третий… Все! Волна мертвецов докатилась до воинов, которые уперлись ногами покрепче, сдвинув щиты. Стрелки ушли назад. Теперь и они надели свои щиты на руку и опустились на одно колено, ожидая свою смену. Их выход через двадцать минут, нужно было беречь силы.

Первый удар был страшен. Вся масса тел ударилась в щиты, и воины поехали назад, вспахивая землю каблуками сапог, и даже запредельная физическая мощь Витязей тут помогала слабо. Мертвецов было слишком много.

— Держать строй! — орал взводный. — Держать! Медленно назад! Да медленно, мля, я сказал!

Строй устоял, и началась тяжелая работа, которая заключалась в рубке конечностей и голов, которые попадали в поле поражения мечом. Витязи не кололи, это было совершенно бесполезно. Они рубили, укрываясь щитом, не позволяя мертвецам прорваться сквозь строй. Второй ряд страховал их, рубя наиболее резвых, или тех, кто слишком далеко просунул свои жадные руки. Даже Витязи, с их подготовкой и силой, не выдерживали яростный темп, что задали не ведающие устали зомби. Взводный, который следил за ходом боя, дал команду.

— Первая шеренга, замена! Вторая — на позицию! Третья — приготовиться!

Многократно отработанным движением Витязи первой шеренги стали боком и пропустили вперед отдыхавших товарищей. Первая шеренга, вытирая пот со лба, стала на колено. Кое-кто подтягивал ремни и осматривал щит. У них было двадцать минут на отдых. Рубить мертвяков — это тяжелая и нудная работа.

А в это время в комнате, которую друзья сняли у вдовы, появился Кирилл. Друзья обнялись.

— Сбежал? — спросил Ринат.

— Отпустили!

— Да не свисти!

— Клянусь! — торжественно ответил Кирилл. Но грустно добавил. — Только я вернуться должен после того, как все закончится.

— С ума сошел! — удивился Ринат. — На костер отправят!