Страница 25 из 33
Морщины у переносицы в обрамлении густых седых бровей стали для меня его визитной карточкой.
— Пунктуальность никогда не была твоей сильной стороной, — буркнул граф, не удостоив сына и взглядом.
Роберт младший кивнул и помог мне спуститься.
— Доброе утро, Элиза. Прошу простить моего нерадивого сына — с правилами этикета он знаком очень посредственно.
— А что такого? — бодро возразила я. — Опоздание на пятнадцать минут — вежливость королей, — и, не дав графу шанса дотронуться губами до моей руки, я прошла через изумительную кованую арку на территорию парка. — Так где будет пикник? Я ужасно голодна.
Пунцовые Сиззи и Роззи последовали за мной, а дровосек, которого сопровождала Дали, прикрыл улыбку кулаком. Пожалуй, этот его жест, который, конечно, не укрылся от глаз графа, порадовал меня больше всего.
Приятно знать, что сегодня я не одна против всего мира.
На лужайке с идеально подстриженным газоном нас ждал накрытый белой скатертью столик на двоих и два удобных кресла. Я села и, насколько позволил корсет, откинулась назад.
Граф разместился напротив и по его кивку слуги принялись сервировать стол.
— Пришлась ли вам по вкусу Ярмарка? — спросил граф.
— Очень, — я бросила короткий взгляд на Роберта младшего, стоявшего за спиной отца, и добавила. — Бродячие цирковые артисты оказались милейшими людьми.
Граф приподнял брови, требуя пояснений.
— Их шпагоглотатель на самом деле настоящий конокрад, а девушка, что ходит по канату, как по земле — превосходная оконная воровка, — я врала, не краснея, и пока дровосек давился смехом, шея графа шла красными пятнами.
— Правильно ли я вас понял? Роберт Стендброк младший, чьим рукам я доверил ваше благополучие, допустил это нежелательное во всех смыслах знакомство, после которого вы нашли забавным аморальность их существования?
— Нет, — я сжала губы, готовая защищать Роберта, но по его в миг окаменевшему лицу поняла — бесполезно. Чтобы я не сказала, граф своего мнения не изменит. — Я говорила о другом.
— Я понял вас, Элиза. Сами того не желая, вы стали жертвой безответственности моего… сына. Приношу вам свои глубочайшие извинения и смею заверить, в будущем я прослежу, чтобы такое больше не повторилось.
— Но…
— Безусловно, став моей женой и мачехой Роберта, вы будете видеться на званых ужинах и официальных выездах, но в остальном… я считаю необходимости в вашем общении нет.
— Он ничего не сделал! — возмутилась я.
— В том-то и дело, моя дорогая леди. Просто примите это как данность — бастарду никогда не стать графом. Когда вы подарите мне наследника, я отошлю Роберта в гарнизон его Величества. Соответствующие бумаги уже подписаны, — я сглотнула, когда Стендброк старший небрежно махнул рукой в сторону Роберта.
Застывшего, словно статуя, будто он и не человек вовсе.
— Вы не можете! — выдохнула я, чувствуя, как сердце сжимается от ужаса и жалости.
— Позвольте поинтересоваться, что вы имеете в виду, когда говорите, что я чего-то не могу? — спросил граф, откладывая салфетку.
Я посмотрела ему за спину, на Роберта, который уже взял себя в руки и смотрел только на меня. Брови над серыми глазами сошлись вместе и он коротко повел головой из стороны в сторону.
Я сглотнула.
— Только то, что… что так вы подвергаете меня опасности, — граф улыбнулся и впервые посмотрел на меня с нескрываемым интересом.
— Смею вас заверить, Элиза, как моей невесте, вам ничего не угрожает. А, став моей женой, вы и вовсе станете неприкасаемы.
— И все же, я не вижу в этом смысла. Роберт никому не помешает.
— Решение уже принято и менять его я не собираюсь, — отрезал граф и вернулся к обеду.
Я снова посмотрела на Роберта младшего и вздохнула. Теплый летний ветерок отбросил пряди, выпавшие из высокой прически назад, и я покрылась мурашками.
Лето на исходе. Свадьба состоится меньше, чем резе две недели и если граф лишит меня общества Роберта до того, как я найду выход, у меня просто опустятся руки.
Без него я ничего не смогу…
— Я прошу вас… в качестве свадебного подарка…
Граф Стендброк снова посмотрел на меня и, прежде чем ответить, долго молчал.
— Зачем вам это, Элиза?
— Я… у меня нет ни братьев, ни сестер. Я выросла одна и хочу, чтобы у моих… — дальше пришлось сделать над собой усилие. — Наших детей был родной человек. Способный их защитить. Сильный, добрый, смелый… тот, на кого можно положиться, — я опустила глаза и скомкала лежавшую на коленях салфетку.
Это было правдой. Я всегда мечтала иметь младшую сестру или брата, но граф в ответ только рассмеялся.
— Все это глупости, моя дорогая. У наследника рода Стендброков будут няни и кормилица, а, когда он подрастет — лучшие учителя. Не забивайте свою голову ненужными мыслями и съешьте уже хоть что-нибудь.
Я посмотрела на свою тарелку и вздохнула — телячьи внутренности в томатном соусе будили только одно желание — рвотное, но, как я уже поняла, говорить об этом графу было бесполезно.
Поэтому я взяла в руки вилку и нож и следующие полчаса избавили меня от необходимости поддерживать с Робертом старшим беседу. Иногда я поднимала глаза на дровосека, но он смотрел себе под ноги.
Конечно, новость о будущем в изгнании, пусть и почетном, стала для него неожиданностью. А еще усложнила наш план по поиску кольца и моему спасению.
— Вы сыты? — спросил граф и я кивнула. — Прекрасно, тогда позвольте сопроводить вас домой.
— А как же Роберт? — непроизвольно вырвалось у меня и Стендброк старший поморщился.
— Он останется в Лагосе.
— Почему? — я насупилась, чувствуя на себе предостерегающий взгляд дровосека.
— Элиза, не все ли вам равно? Есть дела, требующие его личного присутствия в столице, — граф встал и слуги поклонились, когда он подозвал одного. — Распорядись подать карету.
А Роберт, улучив момент, подошел ко мне и прошептал:
— Воспользуйтесь моментом и попросите его показать вам имение Стендброков! — я округлила глаза и он добавил. — До свадьбы другого шанса может и не представиться.
— Элиза, вы готовы? — спросил Стендброк старший, поворачиваясь, и Роберт низко поклонился.
— Прошу прощения, если подвел вас, леди Элиза. Впредь подобное не повторится, — он еще раз поклонился и ушел, оставив меня один на один со своим ужасным отцом.
— Да, — я вложила ладонь в протянутую графом руку и мы двинулись по широкой аллее к ожидавшей нас карете.
Я встала на подножку и села на обитую бархатом скамью. Следом за мной залезли Сиззи и Роззи и примостились напротив, а Дали, которая собиралась занять место рядом, остановил граф:
— Вы поедете с кучером, — и она не посмела возразить.
Роберт Стендброк старший к моему удивлению не поехал верхом, а тоже сел в карету рядом со мной, и мы тронулись в обратный путь.
Через несколько часов, уставшая от тряски я спросила:
— Скажите, а нам еще долго ехать?
— К вечеру будем в поместье де Бальмен, — ответил граф.
Сиззи и Роззи сонно качнулись и, положив головы на плечи друг друга, продолжили тихо посапывать.
— А имение Стендброков далеко?
— Мы будем проезжать его часом позже.
— Я хочу посмотреть, пожалуйста, — граф поджал губы, а потом довольно улыбнулся.
— Я исполню вашу просьбу, леди Элиза, если вы исполните мою.
— Какую?
— Подарите мне поцелуй.
Глава 23
Мне было четырнадцать, когда я первый раз поцеловалась.
Это произошло в детском лагере с воодушевляющим названием “Заря”, в который мама отправила меня незадолго до того, как отец нас бросил.
Помню, в крыле для девочек было восемь комнат по четыре человека в каждой. В нашей форточка оказалась сломана, а о москитной сетке нечего было и мечтать, так что утром мы с упоением считали, кого комары за ночь покусали больше.
Самая “сладкая” девочка получала право застолбить самого крутого мальчика из блока напротив. Мне никогда не везло, а, может, просто комарикам была не по вкусу моя кровь, только на вечерних танцах я почти всегда стояла в сторонке или танцевала в компании таких же “недозревших” девчонок.