Страница 2 из 15
Я хотел было подсчитать ущерб, наносимый нервной системе человека работой этого бытового предприятия, но вдруг понял, что я просто старый ворчун Ну, хлопают двери, как молотом по голове! Так разве в одном моем доме хлопают? Ну, гудит электрифицированная прачечная, визжит механизированная сапожная, грохочут лотки в технически оснащенных булочных. Чего я хочу? Чтобы наступила в наших квартирах блаженная тишина? А что тогда будет со мной? Я, наверно, не сумею написать ни строчки! Я поспешил перечеркнуть свои вычисления. Секундная стрелка отсчитала пять делений. Внизу раздался оглушительный стук двери.
Ф-фу! Все в порядке! Стало быть, я все-таки напишу о человеке. О том, что он наше главное богатство. О том, что мы должны охранять его, как зеницу ока, в частности от разнузданных дверей, от беспощадных лотков, от распоясавшихся механизмов и от холодных заведующих, которые, прикрываясь заботой о человеке, поминутно портят человеку жизнь.
А ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ…
Санаторий находился в горах, высоко над морем. Мне отвели маленькую, уютную комнату. В столовой усадили за двухместный столик на веранде. Поглощая отбивные, я мог наблюдать, как снуют по лазурной глади пестрые пароходики, до отказа набитые полуголыми бронзовыми курортниками.
Погода стояла отличная, и я приготовился отдыхать, что называется, на полную катушку.
Утром я спустился в столовую в отличном настроении и с отличным аппетитом. За моим столиком уже сидел мужчина средних лет с круглым лицом, на котором почти с геометрической точностью были размещены круглые щеки, круглые губы, круглые глаза и круглые очки.
— Ласточкин, — представился он, протянув мне круглую ладошку, — будем, значит, вместе питаться.
— Очень приятно, — сказал я и, подвинув поближе тарелочку с салатом, потянулся за хлебом.
— Это правильно, что вы берете хлеб правой рукой, — неожиданно произнес Ласточкин.
— А что? Разве это не полагается?
— Да нет! Просто некоторые берут хлеб левой рукой. А вообще, конечно, практичнее брать правой. Правая рука у человека обычно длиннее левой, ею можно больше захватить.
Я отдернул руку и стал есть салат без хлеба. Без хлеба я съел и яичницу, и жареную печенку, и компот.
Возвратившись в свою комнату, я вместо того, чтобы собираться на пляж, стал разглядывать в зеркале свои руки. Мне показалось, что правая рука у меня действительно длиннее левой. Или, скорее, левая была короче правой.
К обеду я постарался прийти пораньше: очень уж не хотелось есть первое и второе без хлеба. Я уже доедал поразительно вкусные жареные грибы в сметанном соусе, когда появился Ласточкин.
— Привет! — сказал он, усаживаясь за столик. — Грибы едите? Вкусные?
— Очень.
— Очень… А знаете ли вы, что самый ядовитый из грибов, аманита-фалоидес, являющийся причиной всех отравлений грибами, обладает прекрасным вкусом?
Я поперхнулся.
Черт побери! У этих грибов действительно был прекрасный вкус…
— Что, небось, волос попался в соусе? — сочувственно осведомился Ласточкин. — Волос в еде разглядишь не сразу. Средний диаметр человеческого волоса равен всего десятой миллиметра.
Я поднялся из-за стола.
— Гулять собрались! — посетовал Ласточкин. — А ведь гроза может быть.
— Откуда гроза? С чистого неба?
— А знаете ли вы, что гром редко можно слышать на расстоянии больше двадцати километров? Может, там уже гремит…
— И-и-…— начал я заикаться от злости, но Ласточкин перебил меня:
— А знаете ли вы, что буква «и» одна из наиболее употребительных в европейских языках? Чаще ее встречается только буква «с». Так, например, во французском языке она встречается 184 раза на каждую тысячу букв.
Я сбежал. Было очевидно, что если мне не удастся подавить Ласточкина, я вынужден буду покинуть удобный двухместный стол на веранде с видом на лазурную гладь моря. И я разработал коварный план. Всю ночь я сочинял самые невероятные занимательные сведения, которые могли бы стать украшением любого еженедельника.
К завтраку Ласточкин явился с хорошим аппетитом. Как всегда круглый, он уселся за столик, потер руки и воткнул вилку в румяную котлету.
Но не тут-то было.
— А знаете ли вы, что каждая котлета, съеденная человеком, сокращает его жизнь ровно на то время, которое он затратил на еду? — невинно спросил я.
Ласточкин отодвинул тарелку и потянулся за молоком.
— А знаете ли вы, что в стакане коровьего молока содержится микробов, опасных для жизни человека, на 0,276 процента больше, чем в стакане прокипяченной воды?
Обмякший Ласточкин стал вяло намазывать на хлеб масло и мед.
— А знаете ли вы, — с ужасом воскликнул я, — что пчелы часто умирают от паралича?
Теперь уж из-за стола поднялся Ласточкин. Но я увязался за ним.
— Идете в свою комнату… — сокрушался я. — А знаете ли вы, что свиньи, коровы и овцы, проживающие в хлеву, имеют сердце в два раза меньшее, чем птицы, олени и скаковые лошади, находящиеся в постоянном движении?
Ласточкин попытался скрыться в туалете. Я последовал за ним.
— А знаете ли вы, что на каждые сто нормальных людей приходится 0,76 зануд, которые в состоянии испортить жизнь остальным ста.
Ласточкин схватился за голову.
— А знаете ли вы, что размягчение мозга наблюдается в большинстве случаев у мужчин, засоряющих свой мозг всякой белибердой?
Больше Ласточкин не появлялся. Его перевели за восьмиместный стол. Число жертв соответственно увеличилось.
ДЕД-СКЛЕРОЗ
В последние дни года склад готовой продукции фабрики «Колодка» напоминал станцию метро, на которой внезапно остановились все эскалаторы. Поезда каждые полминуты доставляют пассажиров, а эскалаторы их на поверхность не вывозят.
Стены до отказа набитого склада уже начинали приобретать форму эллипса, а цеха все доставляли обувь.
Видимо, что-то стряслось с потребителем. Фабрика гнала продукцию на предмет выполнения годового плана, а потребитель продукцию не брал.
Между тем ботинки фабрики «Колодка» ничуть не ухудшились за последние десять лет. Скорее всего даже улучшились, так как в связи с переходом на клеевой метод крепления подметок гвозди перестали рвать носки.
В канун Нового года директору «Колодки» позвонили из управления. Разговор был по-начальственному краток.
— Если не очистите склад от затоваренной продукции, зарплаты вам не видать.
Теперь, хлюпая по талому снегу, директор думал о том ужасном дне, когда кассир вернется из банка с пустым портфелем и доложит:
— Зарплаты не будет. Товар не реализован, план считается невыполненным…
Две старушки, нагруженные свертками, зашагали рядом.
— Слыхала? — сказала одна. — Страсти какие! Один заведующий складом ушел с работы и забыл запереть помещение. А ночью склад очистили до ниточки…
Будто электрическая искра пронизала весь директорский организм.
— Очистили!..
Глаза его забегали, как огоньки на электронной машине в момент наивысшего вычислительного напряжения. Он перешел на другую сторону улицы и затрусил в сторону склада готовой продукции вверенного ему предприятия.
Наступил новогодний вечер. Празднично одетый, надушенный и выбритый директор потчевал дома гостей в наилучшем настроении.
Захмелел он в этот раз раньше обычного. Гости еще чокались и чмокались, а хозяин дома уже безмятежно храпел на кухне.
Во сне к нему явился дед-мороз.
— Выручайте, — сказал он, тряся ватной бородой. — Я должен в новогоднюю ночь делать гражданам подарки, а ассигнования урезали.
Директор понимающе вздохнул.