Финал в Преисподней

«Знать, судьба…»

Программа НСДАП заканчивалась словами: «Ради выполнения этих пунктов лидеры партии готовы отдать жизнь». В общем, слово нацистов и здесь не разошлось с делом.

Грегор Штрассер, Эрнст Рем, Август Шнайдхубер, Карл Эрнст, Эдмунд Хейнес легли под «длинные ножи» собственных партайгеноссен. Рейнхард Гейдрих, Йозеф Тербовен, Теодор Эйке, Вильгельм Кубе, Одило Глобочник не пришли с войны. Роланд Фрейслер погиб под американской бомбёжкой. Сам Адольф Гитлер, Мартин Борман, Йозеф Геббельс покончили с собой посреди берлинских боёв. Генрих Гиммлер раскусил свою ампулу в британском лагере для военнопленных через две недели после капитуляции, убедившись, что говорить с ним будет не маршал Монтгомери, а комендант Сильвестр, для начала приказавший рейхсфюреру раздеться. Его преемник во главе СС Карл Ханке погиб в боестолкновении через месяц после окончания войны. «Рейхсепископ» Людвиг Мюллер, советник фюрера по делам религий, покончил с собой уже через два месяца, показав нестандартность «немецкого христианства» …

20 ноября 1945 года столпы гитлеровской верхушки сели на скамью подсудимых в нюрнбергском Дворце правосудия. Международный военный трибунал рассматривал дела 24 человек, однако в зале присутствовал 21 обвиняемый. Дело Мартина Бормана, чья смерть на тот момент не была установлена, слушалось заочно. 75-летний финансово-промышленный магнат Густав Крупп, распоряжавшийся средствами «фонда Адольфа Гитлера», получил отсрочку по возрасту и состоянию здоровья. Шеф Трудового фронта Роберт Лей за месяц до начала заседаний повесился на полотенце, примотанном к трубе унитаза — хронический алкоголик, возглавлявший в Рейхе общенациональную борьбу с пьянством, был непредсказуем в условиях абстиненции. «Это хорошо. Он бы нас всех опозорил», — сказал Геринг, узнав о его смерти.

Герман Геринг, Рудольф Гесс, Мартин Борман в ближнем круге Гитлера управляли НСДАП и Рейхом. Альфред Розенберг вырабатывал нацистскую идеологию. Юлиус Штрейхер накачивал человеконенавистническую антисемитскую пропаганду. Эрнст Кальтенбруннер и Вильгельм Фрик свирепствовали в карательных органах. Ганс Франк и Артур Зейсс-Инкварт терроризировали покорённые народы. Вальтер Функ и Альберт Шпеер, Ялмар Шахт и Густав Крупп выстраивали нацистскую экономику. Фриц Заукель выжимал труд рабов. Иоахим фон Риббентроп и Константин фон Нейрат руководили нацистской дипломатией. Вильгельм Кейтель и Альфред Йодль командовали нацистскими войсками, Эрих Редер и Карл Дёниц — нацистским флотом. Роберт Лей и Бальдур фон Ширах рулили нацистскими общественными организации — «профсоюзами» и «комсомолом». Франц фон Папен вёл нацистов к власти. И лишь Ганс Фриче, радиоподручный доктора Геббельса, сидел на нюрнбергской скамье явно не по чину.

Достойнее других вёл себя Геринг. Рейхсмаршал не отрицал очевидного и не просил снисхождения. Он требовал обосновывать выдвигаемые обвинения, но при неопровержимых доказательствах не искал лазеек. Занятая им позиция была скорее наступательной, он настаивал на исторической правоте — своей личной и нацистского режима (себя, впрочем, причисляя к носителям государственной власти, а не к партийному активу). Характерно, что для осуждения подсудимого Геринга по всем пунктам обвинения оказалось достаточно его собственных показаний.

Неплохо выглядел также Шпеер, признавший свою вину. Он напомнил суду о своих попытках внушить Гитлеру неизбежность поражения, о саботаже «приказа Нерона». Ширах умело ввязывался в дискуссии. Довольно твёрдо держался и Зейсс-Инкварт, молча принявший судьбу.

Остальные выглядели воплощённой «банальностью зла». Гесс симулировал провалы в памяти. Штрейхер притворялся умственно неполноценным. Риббентроп подобострастно подлащивался к победителям. Розенберг оказался крайне слабым полемистом и молча глотал, когда его же адвокат под общий хохот зала сгоряча называл «дерьмом» главный труд своего подзащитного — «Миф XX века». Франк, подобно сталинисту на XX съезде, изображал запоздалое прозрение («это же надо, сколько злоупотреблений творилось вокруг нас!»). Заукель также возмущался кровавыми деяниями других подсудимых, ставших глубоко отвратительными «рабочему и моряку». Кальтенбруннер тупил как рядовой палач, которого вдруг вытащили отвечать за не им выносимые приговоры. Фрик и Нейрат разыгрывали почтенных старцев, по недоразумению втянутых в игры отмороженной молоди. Кейтель, Йодль, Дёниц, Редер не понимали, как они здесь оказались — ясно же, что преступления совершали партийные СС, тогда как благородные воины вермахта и кригсмарине лишь выполняли долг перед фатерландом. Функ наивно интересовался, чего вообще хотят от экономического журналиста. Шахт признавал за собой некоторую гипертрофию честолюбия, однако стоял на том, что флагманы германского хозяйства заботились лишь о преодолении экономического кризиса, а иного рода гитлеровские замыслы не были им понятны. Папен напоминал политические обстоятельства 1932 года, убеждая, что в демократическом государстве был неизбежен приход к власти самой популярной партии (что таковой оказалась НСДАП — не его вина). Фриче искренне удивлялся, как его угораздило затесаться меж великих бонз и тем самым войти в мировую историю.

Вердикт прозвучал 1 октября 1946 года. К смертной казни были приговорены двенадцать человек: Геринг, Фрик, Кальтенбруннер, Риббентроп, Розенберг, Франк, Зейсс-Инкварт, Заукель, Кейтель, Йодль, Штрейхер и заочно Борман, самоубийство которого достоверно установилось лишь в конце 1970-х.

Геринг как «наци N 2» ответил за весь гитлеровский олимп. Кальтенбруннер и Фрик за партийно-полицейский террор, расовый геноцид, зверства «выкорчёвываний», «эвтаназий», «окончательных решений». Франк за шесть миллионов в Польше, Зейсс-Инкварт за почти двести тысяч в Голландии. Риббентроп за свою роль в развязывании войны. Розенберг за формулирование идеологии убийства и деяния рейхсостминистерства, ведавшего оккупационным режимом. Кейтель и Йодль за геноцидное взаимодействие с СС. Заукель за кошмары нацистского рабовладения. Пожалуй, лишь с придурковатым антисемитом Штрейхером обошлись жёстче, нежели он заслужил своими конкретными делами, однако как личность именно этот педофил, косящий под дурака, производил самое омерзительное впечатление.

Пожизненное заключение получили Гесс, Функ и Редер. Первого гитлеровского зама по партии спас от виселицы лишь своевременный перелёт в Англию, что и оказалось его единственным смыслом. Функ ответил за сотрудничество министерства экономики и рейхсбанка с хозяйственным управлением СС, типа оприходования золотых зубов, доставленных из концлагерей. Редер за влиятельное содействие нацистам и активную роль флота в оккупации Дании и Норвегии в 1940 году.

Шпеер и Ширах отделались двадцатью годами тюрьмы, Нейрат пятнадцатью, Дёниц десятью. Главным обвинением рейхсминистру вооружений стало использование на военных заводах рабского труда заключённых и остарбайтеров. Вожаку «Гитлерюгенда» предъявили не только нацистскую дрессировку молодёжи, но и террористическое управление оккупированной Австрией. Риббентроповский предшественник-аристократ поплатился за руководство внешней политикой в первые годы Рейха и двухлетнее рейхспротекторство в захваченной Чехии. Гитлеровский преемник-рейхспрезидент, надо заметить, был наказан на удивление мягко — именно его подводный флот топил пассажирские и торговые корабли, подводники использовались и в качестве спецназа типа морской пехоты. За тем же Редером числилось меньше военных преступлений. Однако суд зачёл Дёницу отказ от активного сопротивления в мае 1945-го.

Шахт, Папен и Фриче были оправданы трибуналом. Банкиру, спонсору и лоббисту НСДАП очень помогли известные трения с Гитлером, кончившиеся попаданием в Дахау летом 1944-го. Первый гитлеровский вице-канцлер сумел убедить суд в безвыходности своего положения, а также напомнить о своих неприятностях летом 1934-го. Радиопропагандист действительно не был уместен среди главных преступников. Но оправдание не означало, что проблемы для них кончились. Все трое предстали перед германскими судами по денацификации и были осуждены на заметные сроки. Однако Шахт и Папен вскоре освободились по достижению 70-летия и прожили ещё по два десятка лет. Фриче освободили по болезни, от которой он вскоре скончался.