Страница 53 из 99
Чего никто из нас не ожидал, так это надрывного:
— Двести пятьдесят, и тёмненький мой!
Несчастного эльфа перспектива не порадовала, Мираэль даже смущаться перестала, руки от лица оторвала и вместе со всеми в сторону последней крикуньи посмотрела, а голые товарищи голого и негодующего принялись откровенно над ним потешаться.
Ну а я что?
— А у светленького родинка яблочком, там, пониже спины! — добавила громко, чтобы всем было слышно.
Светленькими на сцене являлись четверо остальных эльфов, и родинок на «пониже спины» не имел ни один, но эльфийкам это не помешало всё внимательно осмотреть и остаться увиденным полностью довольными.
И тут кто-то как пискнет:
— Триста трилистников за длинненького…
Обнажённые и, кажется, впервые за всю свою карьеру смущённые эльфы застыли, нервно переглянулись и один из них напряжённо уточнил:
— Вы говорите о росте или?..
О каком именно «или», он не договорил, но все всё поняли. И посмотрели. На те самые «или».
Никогда не забуду, как пятеро заливающихся краской стыда голых эльфов слаженным вороватым движением прикрывают ладошками стратегически важные места. Выглядело до того потешно, что я захихикала, не удержалась, и ко мне охотно присоединились девочки тут и там.
А дальше бедолагам стало совсем грустно, потому что где-то в стороне с грохотом распахнулась дверь. Неизвестно когда стихла музыка, и в абсолютной тишине мы все услышали чей-то надрывный крик, внезапно оборвавшийся на самой высокой ноте. Потом удары, какой-то грохот, звон, треск и тяжёлые быстрые шаги.
И на залитую светом сцену вырвался мужчина. У него были чёрные короткие волосы, абсолютно чёрные глаза и тёмная одежда, а фигура высокой и крепкой.
А ещё лорда Эрдэгара здесь все знали и мгновенно узнали, и затаили дыхание, приготовившись к зрелищу.
А сам мужчина глянул на несчастную свою любимую посреди сцены, ме-е-едленно перевёл взгляд на голых эльфов вокруг неё… Последние осознали скорую мучительную смерть, побледнели и попытались изобразить единый обморок, надеясь на общепринятое «Что сдохло, то не добивают».
И не знаю, чем бы всё закончилось, но тут один из остроухих вскинулся и выдал:
— Я самый длинненький!
И как сиганул в толпу!
Ну, всё правильно, лучше нежная эльфийка, чем суровый злой лорд Эрдэгар. Последний молча вскинул тёмную бровь, глянул на трясущихся и почему-то передумавших терять сознание танцоров, затем на свою любимую, которую уже, похоже, происходящее вообще не волновало, потому что она с нежностью смотрела исключительно на своего лорда.
А в толпе послышалось шепелявое и очень коварное:
— Три сотни за этого, с ушами дрожащими.
И негодующее ей в ответ:
— Бабушка!
— А что бабушка? — не смутился голос. — Я женщина, мне тоже хочется любви и ласки!
Голые эльфы уже не были уверены в том, что злой Эрдэгар — худший вариант.
Ну а дальше всё было грустно. Приближающийся шум, многочисленные шаги, звон доспехов. И яркий свет, затопивший весь зал и вынудивший всех нас прикрыть мигом заслезившиеся глаза и слаженно зароптать.
— Представление окончено, леди, — насмешливо обрадовал мужской волос, — расходимся.
Ответом ему был слаженный разочарованный стон, но эльфа это не умолило ничуть.
И всё пришло в движение. Мелькала ворвавшаяся стража, поднимались и направлялись к выходам эльфийки, среди которых я с улыбкой обнаружила нескольких горбатых старушек. Одна из них активно подмигивала уходящим голым танцорам, шепелявя: «Я тебя запомнила, шладенький. Ишшо встретимся!». Это до того забавно выглядело, что влившаяся в толпу покидающих зал я хихикнула.
И вдруг предплечье обожгло болью, а меня рывком выдернули из потока дам, с силой впечатав в просто таки каменное мужское тело. Я дёрнулась, пытаясь вырваться, и замерла, когда ухо обожгло яростным шепотом:
— Будем считать это твоей неудачной шуткой, Есенька. Идём.
И Норлан, не особо беспокоясь о том, что от его руки точно останутся синяки, потащил меня за собой.
— Лапы убрал! — меня роль безвольной куклы не устраивала ни на крошечку.
— Ротик прикрой, — в ярости прошипел эльф.
Я послушной никогда не была, и сейчас, даже при всём понимании того, сколько катастрофических проблем может принести мне этот мужчина, не сдержала вырабатывавшегося годами мятежного нрава.
Моё колено согнулось, пятка резко с силой опустилась на эльфийскую стопу.
Норлан взвыл и замер!
Запоздало осознавшая, что натворила, я замерла вместе с ним, судорожно ища выход из ситуации.
И нашла!
— Ой! — вскричала, вырывая руку и сгибаясь над поднятой своей ногой, чтобы обхватить стопу ручками и с надрывом сообщить: — На меня наступили!
Едва ли Норлан мне поверил, но в этом зале помимо него находилось много других эльфов и эльфиек, для которых мой крик не остался незамеченным.
— Милая, с тобой всё хорошо? — заботливо обратилась какая-то женщина рядом.
— Что происходит? — из толпы слева вышел эльф в форме стражей, напряжённо посмотрел на меня, на всё ещё мною удерживаемую ногу.
— Больно, — пожаловалась я всем невольным зрителям.
Надеялась, что сейчас меня пожалеют и уведут от этого Норлана, но… просчиталась.
— Всё в порядке, — мрачно сообщил он, одним тоном заставляя невольно попятиться всех вокруг, — я позабочусь о своей… невесте.
— Главнокомандующий, — пробежалось понимающе-важное по толпе.
И народ, с благоговением поглядывая на ушастого, стал как-то быстрее и тише расходиться. Даже страж смылся, оставляя меня наедине с этим…
— Больно, говоришь, — прозвучало тихо и очень жутко, словно он едва сдерживал охватившую его ярость.
Мне стало очень страшно и совсем нервно.
— Ой, — встала ровно, ногу поставила, большими честными глазами посмотрела в яростно суженные мужские глаза, — уже всё прошло…
— Да неужели? — вкрадчивый вопрос и полшага ко мне.
А между нами всего полшага и было!
— Ой, слышишь? — я вскинулась, стараясь не дрожать и не орать. Норлан и бровью не повёл, пытаясь убить меня взглядом, но меня это не смутило ничуть и я вдохновенно продолжила: — Зовёт кто-то! Меня. Пойду узн… а-а-а!
Что-то случилось! Я толком и не поняла, просто талию обожгло, пол исчез из-под ног и весь мир перевернулся… С изумлением поняла, что меня перекинули через плечо и придерживали наглой ладонью за место, что ниже спины было… снова!
— Ты достал! — зашипела разгневанная ведьма, колотя гада кулаком по спине.
В голове настойчиво пульсировали воспоминания недавнего вот точно такого же моего положения, и тогда к ударам Норлан был безразличен… ничего не изменилось и сейчас!