Страница 12 из 19
Ведьмочки ещё более выразительно вторили столь же тихим выразительным:
— Риага-а-анушка…
Некромант чуть прищурился, дёрнул головой и с трансформировавшейся в угрожающую улыбкой заметил:
— Звучит как прощание.
Улыбнулась и просто сказала:
— Первый танец твой. Не дай мне разочароваться в этом празднике.
Губы некроманта растянулись сильнее, в сияющих зелёных глазах заблестело что-то такое большое и тёплое, не поддающееся опознанию, а по обе стороны от меня заохали, заахали и завздыхали мечтательно девочки, которых тоже улыбающейся мне пришлось подхватывать и уводить в морозную ночь.
На пороге тормознула, чтобы всунуть ноги в туфельки.
Уходя, я очень отчётливо ощущала на себе взгляд мага, но оборачиваться не стала. Хотя очень-очень хотелось. Но мы же гордые, так что не обернулась.
Колючий морозный воздух ударил в лицо и мгновенно заморозил все открытые участки тела, которые у нас пятерых имелись. У меня, Стаси и Дарёны — шея, плечи, руки, у Руси руки от локтей до плеч, на ней длинные белые перчатки имелись, у Купавы замёрзла и вовсе только шея, потому что платье с рукавами было.
— Д-д-д, — прокомментировала вмиг замерзшая Руслана.
— Д-д-дуры, — согласилась с ней Дарёна.
И тут за нашими спинами открылась дверь. С громким, привлекающим внимание щелчком, так что мы все невольно обернулись, удивились и очень испугались, увидев, как к нам невозмутимо выходят… скелеты с тёплыми мантиями в руках. У одного была моя беленькая шубка и даже варежки, про которые я напрочь забыла, хорошо хоть туфли обуть сообразила.
— Некромант, — прошептала застывшая, как и все, Стася.
— Заботливый какой, — Руслана первой с робкой благодарной улыбкой повернулась к подошедшему к ней скелету спиной, позволяя тому не очень ловко накинуть на её точёные плечики тёплую ткань с мехом.
Я ничего говорить не стала, но в груди тепло разлилось, конечности мои отогревая даже раньше, чем я повернулась и разрешила умертвию мою шубку на меня набросить.
Матушка Сыра-Земля, какой же он хороший… не скелет, конечно, а тот, кто их к нам отправил. Риаган. Такой удивительный, приятно-странный для некроманта. Не злой, не надменный, а очень добрый, внимательный, заботливый вон какой…
— Мы её теряем, — проследив за очередным приступом моей сладкой невменяемости, с насмешкой постановила Дарёна.
И рассмеявшиеся девочки подхватили меня под локотки и вывели с открытой террасы вниз по трём деревянным ступенькам на каменную, очищенную от снега и освещённую по правому краю фонариками дорожку, а уже по ней к действительно ожидающему у почему-то закрытых ворот экипажу.
И вот этот экипаж…
Матово-чёрный корпус с четырьмя серебряными фонариками, свет в которых был зелёным, мне по пояс высотой серебряного цвета колёса, по застеклённому тёмному окошку в серебряной раме на каждой из стенок и…
— Хгарш, Гаранд, Тшен, Арох! — да, мы этих ездовых крылатых каэнов сразу узнали!
— Ведьмы! — простонал возница господин Нред, с которым мы тоже были прекрасно знакомы и с которым находились в тёплых дружеских отношениях. Он нам как родным обрадовался! — К предкам всё, к дохлым предкам!
И полноватый дядя с забавными густыми усами и в тёплой шапке-ушанке задёргал поводьями, но мы на это внимания не обратили. Работа у господина Нреда нервная, две дочки непоседливые, вот нервишки и сдают.
— А мы думали, вы уволились, — ведьмы принялись с удовольствием гладить и трепать заурчавших от удовольствия зверюг.
— Я собирался, — возница уже едва ли не плакал, так рад нас видеть был, — но мне сказали, что вас за последнюю выходку наказали и до конца зимы в город точно не выпустят.
Мы насторожились. Всё это время думали-то, что Верховная просто магов не любит, вот и запретила на праздник лететь, а тут, выходит, в другом причина.
— А за какую выходку, уточните, будьте добры, — вежливая Купава пугала даже нас в разы сильнее Купавы же разъярённой.
И ведьмочка, не смотря на своё одеяние, ловко запрыгнула и уселась рядом с возницей на козлах.
Он аж затрясся, с трудом сдерживая желание нас всех от радости пообнимать.
— Да в подробностях, — по другую сторону от него уселась Дарёна, привычным движением потянув за незаметный рычаг под сидением.
Карета задрожала, загудела и с кряхтением сложила крышу и часть стен, превратившись в натуральную кибитку. Перемещаться в такой было значительно холоднее, но зато какой вид на проносящийся внизу город!
Мы со Стасей и Русланой поспешили внутрь, а кучер едва эмоции сдерживал, со слезами провыв:
— Да н-н-не знаю-у-у я-а-а… Мне так сказали: ведьм в городе до снеженя не ждём!
Ведьмы задумчиво безмолвствовали.
— Ладно, потом разберёмся, — решила я беззаботно, устроившись на обитом мягкой кожей сидении. — Мы и так уже много времени потеряли.
— И то верно, — согласилась сидящая рядом Станислава.
— И-йех! — выдала Купава, лихо дёргая поводья.
Задорный рык каэнов, дёрнувшаяся карета, заколовший лицо ледяной воздух и весело смеющиеся мы, рванувшие навстречу приключениям!