Страница 13 из 43
— Адель, прости за то, что случилось. В свете произошедшего тебе трудно поверить, что я сожалею искренне, но это так.
— Уже слышала это, — устало опираюсь на дверь.
— Я думаю о тебе постоянно. Правильно говорят, что имеем не ценим…
— Игорь. Отправляйся домой. Мне нужно прилечь. Если ты хотя бы немного дорожишь мной, то должен понимать мое состояние сейчас.
— Да… хорошо. Заеду завтра.
— Не стоит. Я буду на работе.
— Лучше отдохни. С руководством улажу.
— Нет, нет! — почему-то начинаю волноваться.
— Ладно, понял. Если что понадобится — я на связи. Доброй ночи, — бросает на меня странный взгляд и уходит.
Тянусь к пакету с лекарствами. К счастью, Игорь любезно помог купить необходимые препараты. Выпиваю то, что назначил врач и забираюсь под одеяло. По привычке тянусь к цепочке, чтобы снять… и не нахожу ее не шее.
— Вот же дерьмо. Вчера она точно была…
Прокручиваю в голове события, вспоминаю. Нет, ее не украли. Она осталась в ящике прикроватной тумбы. Сняла перед тем, как идти в душ и утром забыла надеть. Хорошо, что я не сдала старый ключ. Нужно вернуться в тот номер и забрать украшение. Оно осталось мне от мамы, и очень надеюсь, что все еще лежит там.
С печальным вздохом вылезаю из уютного ночлега и набросив халат тихо выхожу в коридор. Наверное, на фоне удара у меня разовьется мания преследования или фобия коридоров. И хотя в отеле довольно светло, я постоянно оглядываюсь и дергаюсь от каждого шороха. Даже начинаю сомневаться в своей идее идти в старый номер. Но ноги все равно ведут меня к двери 013. Какое специфическое число… Не обращала внимания до этого момента…
Как в фильме про жертву и убийцу, осторожно толкаю дверь и жду. А затем дрожащими руками поспешно запихиваю ключ в приемник, чтобы наконец-то стало светло. Мне реально страшно. А ведь если бы Игорь не поделился опасениями, я могла спокойно спать сейчас, ни о чем не подозревая.
Дышу. Беру себя в руки. Осматриваюсь. Никакой опасности нет. Надо всего лишь забрать цепочку. Отодвигаю ящик… и он оказывается пуст. Проверяю соседний. Тоже ничего. Может быть, горничная прихватила? Или Игорь забрал, когда помогал мне с вещами? Нужно позвонить ему, вероятно, он забыл отдать его мне или положил куда-то.
Но от звонка отвлекает внезапно хлопнувшая дверь. Я не закрыла ее?! Или… холодная дрожь сковывает тело. На негнущихся ногах иду в сторону входа, чтобы лицом к лицу встретиться с опасностью.
— Хм…
Несколько раз оглядываюсь, верчу головой как ненормальная. Меня потряхивает: слишком сильно накрутила себя. Так можно и заикаться начать… Хороша же буду — преподавательница иностранных языков, которая два слова связать не может. Начинаю нервно смеяться. А ведь это всего лишь сквозняк! Балкон распахнут, сама же открывала утром… Видимо, и дверь не захлопнула до конца, вот и результат.
— Ну и трусиха, ты, Аделина Викторовна! Таких еще поискать! — ловлю отражение в зеркале и смеюсь сама над собой. Но смех быстро проходит, когда замечаю, что на ручке двери в туалет висит цепочка. Резко оборачиваюсь, пытаясь вспомнить, а была ли она там раньше?! Наверное… я ведь сразу кинулась проверять ящики.
Но в том, что я сама не могла повесить ее туда, сомневаться не приходится. Цепь порвана, а медальона нет… может быть, упал? Открываю дверь и вижу на полу осколки. Дорогая мне вещь растоптана! Стекло над фотографией безжалостно разбито и рассыпано по плитке.
Собираю то, что осталось от украшения. Это простое совпадение? Последствие удара о кафельный пол? Осматриваюсь и вижу на зеркале небольшую записку. На ней всего несколько слов, но от них мороз по коже. Можно не брать в руки, чтобы прочесть эту фразу:
«Не нужно переходить мне дорогу. Иначе будет только хуже».
Несколько секунд стою как вкопанная. Теперь становится ясно: в моем номере кто-то был. Тот, кто ударил меня по голове забрал ключ и пробрался сюда, чтобы оставить эту записку. А еще испортить мамин медальон.
Но чего он хочет? Фраза, нацарапанная на клочке бумаги слишком неоднозначная.
В голове роятся миллионы мыслей. Стоит ли мне вызвать полицию? Или лучше оставить все как есть и скорее бежать в новый номер?..
Страх все сильнее пробирается под кожу, потому хватаю остатки от медальона и на автомате срываю листок, после чего судорожно запихиваю его в карман халата. Забираю ключ и, не оглядываясь, бегу по коридору к себе в номер. Залезаю под одеяло и несколько минут привожу дыхание в порядок, унимаю дрожь в коленях и делаю все возможное, чтобы скорее заснуть.
Утром будет солнце, новый день и произошедшее уже не покажется таким ужасным.
Так и происходит. Наутро чувствую себя легче. Кто-то всего лишь хотел подшутить надо мной. Может быть, даже студент, которому я не поставила зачет. Да мало ли таких еще будет? А потому мне нужно показать, что со мной все в порядке. Пойти на работу и вести себя так, будто ничего не произошло. К тому же сегодня важное собрание. Мне нельзя его пропустить! А еще, предстоит внести аванс за жилье. Так много дел! Некогда разлеживаться…
Тщательно собираюсь: делаю макияж, легкую укладку, несколько раз наношу на запястья парфюм, чтобы создать вокруг себя соблазнительную дымку. Надеваю новое платье, немного легкомысленное, но сейчас же лето… И отправляюсь в университет.
11
Лекции проходят без происшествий. И я даже получаю несколько комплиментов от лиц мужского пола. Особенно приятно слышать это от нашего профессора, Виталия Борисовича, семидесятилетнего интеллигента, который всегда относился ко мне с теплотой.
— Аделина, сегодня вы особенно прекрасны! — говорит он поправляя очки.
— Спасибо.
— Полагаю, причина перемен — влюбленность? — делает хитрое лицо.
— Да. Знаете, на днях я полюбила себя, — смеюсь. Мы идем с ним под руку в сторону зала собраний. Размещаемся на свободных местах, здороваемся с коллегами. Я получаю еще несколько комплементов. Даже от женщин. Профессор шутит и мое настроение становится еще лучше. Ровно до тех пор, пока в зал не входит Вадим.
— Это кто? — шепотом спрашиваю у Виталия Борисовича.
— Как кто?! — поднимает брови. — Наш новый ректор. Суржевский, Вадим Эдуардович, — торжественно объявляет он, а мое сердце уходит в пятки.
Я не слышу приветственных слов, теряю нить сказанного, просто хлопаю глазами. А главное, очень жалею, что сижу на первом ряду. И будто специально внимание нового ректора сосредоточено на мне. Вернее, он умело держит публику. Что-то говорит, но я ощущаю на себе его пристальный взгляд. Такой, от которого пробирает до костей.
Но самое «приятное» начинается, когда на сцену снова выходит наш декан, чтобы сделать несколько заявлений. А Вадим спускается с кафедры и садится в зал. Естественно, на первый ряд. Что же ему, на последний идти?! Почти все места заняты…
Делаю вид, что мне все равно. А его рука ложится на общий подлокотник, касаясь моего плеча.
Мысленно благодарю провидение за то, что мы не в кино и не в театре, что сейчас день и достаточно светло. Вот только наглому психологу и это нипочем. Он будто бы невзначай касается моей ступни носком своего блестящего ботинка. А после и вовсе запрокидывает ногу на ногу, упираясь коленом в мое бедро. Да так, что мне приходится сдвинуться к Виталию Борисовичу. Но он женат, немолод и может понять меня неправильно. Сцепляю зубы и двигаюсь обратно, почти выталкивая его руку с подлокотника.
— Я раньше заняла это место, — цежу, смотря мимо него.
— Тебе не надо слишком много. А вот мне тесновато, — отвечает также, без спроса накрывая мою руку своей. Краснею от смущения и мысли, что кто-то может это увидеть. Быстро убираю ладонь на колени. Так и сижу все оставшееся собрание словно первоклассница.
Как только приходит время, вскакиваю и почти цепляюсь за профессора. Делаю вид, что очень занята беседой, выводя его в коридор.
— Аделина Викторовна, постойте, — слышу голос Альбины Александровны из деканата. Приходится обернуться. Рядом с ней Вадим. Сверлит меня взглядом.