Дневник из преисподней

– Рэймонд? – Я не могла скрыть своего изумления, готовая к встрече с каким-нибудь шпионом милорда, но не с нашим гостем.

Похоже, мой внешний вид вызвал у него улыбку, которую он с трудом спрятал на губах, но не в глазах. Мое удивление и внезапное появление смутили его, и он застыл возле лестницы, услышав мой голос в окружающей тишине. А в моей голове забилась одна единственная мысль, повисшая в воздухе обвинительным приговором. Судя по дорожной сумке за плечами, Рэймонд собирался уйти! Не сказав ничего, не попрощавшись, тайком, словно мы обидели его, а не спасли жизнь.

– Принцесса Лиина… Я разбудил вас! – Он посмотрел на меня чуть виновато, а затем вошел вместе со мной в комнату.

Я снова влезла в постель, закутавшись в одеяло, а он сел на краю кровати смущенный и все еще виноватый.

– Почему ты уходишь? Не простившись с Мастером, со мной, с принцем Дэниэлем? – На какое-то мгновение, очень краткое, я вдруг подумала, насколько хорошо его знаю? Да и знаю ли вообще?

И когда он ответил, я совершенно отчетливо поняла, что почти не знаю его:

– Простите меня. Я ухожу, потому что мое присутствие здесь подвергает опасности вашу жизнь и жизни ваших друзей. Вы спасли меня, но Магистр никогда не забудет обо мне и не простит вас. Скорее всего, он уже пожалел о своем поступке! – Голос Рэймонда прозвучал негромко, но твердо, словно он принял окончательное решение.

Мне же казалось неправильным, что он покидает нас, а я даже не успела спросить его, почему милорд обращался с ним столь жестоко. Я и предположить не могла, что, возможно, Рэймонд обладает правом ничего не говорить и таким же правом оставить меня, не объясняя причин своего ухода.

Рэймонд появился в моей жизни совершенно неожиданно и его желание уйти, не оставив после себя воспоминаний, заслуживало, как минимум, моего внимания. Но я не понимала этого тогда, ибо видела, как затягиваются раны на его теле и возвращаются силы к его измученной душе. Рэймонд выздоравливал на моих глазах. Он боролся со смертью, и мое восприятие боли и борьбы за жизнь изменилось благодаря ему, как изменилось и мое к нему отношение.

Рэймонд был первым человеком, спасенным мною, и ему было отдано слишком много нежности и беспокойства, чтобы предать память о нем. И уже никто не мог стереть из моего сердца чувство ответственности за его жизнь и материнскую любовь, ибо именно Рэймонд растревожил во мне инстинкты, благодаря которым матери заботятся о слабых и беззащитных детенышах. Рэймонд стал не просто спасенным мною человеком, а человеком, которому я подарила жизнь, потому что в самые тяжкие ночи, готовая вот-вот прерваться, нить его жизни цеплялась за меня. И я звала его, уговаривая дышать…

Такой человек не мог уйти незамеченным и не оставить после себя память. И я сказала ему об этом. И еще я сказала, что у него всегда будет хотя бы один человек, которому он может доверять, и который всегда будет помнить о нем.

Он ничего не ответил мне, но я видела, что ему хотелось. И все же Рэй лишь с нежностью прикоснулся губами к моей щеке и продлил поцелуй дольше, чем позволяли приличия. Его губы были сухими и горячими, и я так и не смогла вернуть ему тот поцелуй…

Я больше никогда не видела его. Я даже не подозревала о том, какой след оставила в его душе.

Спустя много лет, когда Магистр чуть не погиб от его руки, мне доставили прощальное письмо Рэймонда, написанное в маленьком городке Вэллин, где группа заговорщиков готовила покушение на милорда. Рэй знал, что в случае провала его ожидает смерть и попрощался со мною.

Милорд прислал мне локон его волос, и Дэниэль с трудом удержал меня от безумного поступка, продиктованного желанием мести. Он окатил меня холодной волной собственного рассудка и доводы принца, как всегда, были разумными, правильными и безупречными. Но даже осознав безумность своих намерений, я не испытала облегчения.

Милорд рассказал мне в письме, как Рэймонд умер. Ярким солнечным днем, когда поют птицы и хочется жить, когда все кажется неправильным, он остался в одиночестве лицом к лицу со своим врагом, но что можно сделать, если связаны руки?

Его забили до смерти деревянными палками и прошло много времени прежде, чем он упал. Милорд написал, что убил его из-за меня и добавил в конце письма: "Он шептал твое имя, чтобы не закричать".

Было очень больно… Рэй так и остался в моей памяти – боль при встрече и боль от воспоминаний.

Как странно вспоминать сейчас об этом. Всего лишь эпизод в моей жизни и столько боли. До сих пор не могу объяснить, чем являлась моя жизнь в том сказочном и волшебном в своей красоте мире. Была ли она сказкой или, напротив, все произошедшее стало моим проклятием? И если сказкой, то почему я хочу умереть сейчас? А если проклятием, то почему я ни о чем не жалею?

Время не имеет над нами власти. Можно прожить один год и испытать то, что другие не испытают и за всю свою жизнь. Можно встретить человека и вскоре потерять его, но минуты, проведенные с ним, спустя какое-то время начинают казаться часами, а часы сами собой превращаются в дни. Долгие годы могут пройти с памятного нам события, а нам будет казаться, что все произошло только вчера, и события десятилетней давности мы помним лучше, чем вчерашний день.

Время то растягивается, то длится бесконечно в нашем воображении, но на самом деле проходит так быстро, что смерть уже стучится в нашу дверь, а мы еще к ней не готовы.

Жизнь уходит так быстро, словно торопится покинуть нас до того, как нам будет дарована вечность, но как не хочется умирать молодыми…

Глава четвертая

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ: «Мне без тебя, как день ненастный, мне без тебя, как ночь в окне, горю один, и я сгораю в горячем призрачном огне».

Утром после ухода Рэя меня ждал длинный разговор с Мастером, хотя за завтраком ничто не предвещало о возможности этого разговора.

После очередных занятий с Дэниэлем, пытавшимся научить меня азам владения шпагой, Учитель встретил меня в саду и похвалил за успехи, вовлекая в разговор. Я ответила, что мне нравятся занятия и в своей жизни спорт привлекал меня не только в качестве болельщика. Мы дошли до беседки и его слова стали более серьезными:

– Магистр в совершенстве владеет искусством боя на шпагах и мечах, Лиина. И единственным способом сойтись с ним в единоборстве остается лишь поединок. Дэниэль может его победить, но он никогда не бросит вызов своему брату. Несмотря на противоречия, осложняющие их жизни, кровь говорит в них сама за себя, а кровные узы зачастую прочнее даже любовных связей. Когда-то я надеялся, что Дэниэль призван самой судьбой, чтобы спасти нашу землю от власти Магистра. Но я ошибался. Твое появление возродило надежду во мне, но ты снова разрушила ее словами о неопределенности выбора. Магистр опасен, как дикий зверь из Ночных земель, но ты не осознаешь, каким он является на самом деле, – Мастер замолчал, подбирая слова, а затем с усилием произнес, – Ты не способна предвидеть, каким может стать его отношение к тебе, и какими могут стать твои собственные чувства к нему.

Я пристально посмотрела на него, пытаясь понять, к чему идет разговор, и осторожно заметила:

– И о каких же чувствах идет речь?

– Я думаю ты понимаешь, о чем я говорю, Лиина. Существующая неопределенность в ваших отношениях может стать совершенно определенной довольно скоро.

– Никаких отношений нет… – Я произнесла это устало и присела на скамейку. – Простите, Учитель, но события последних недель беспокоят меня, и я не в силах преодолеть собственное недовольство, скрытое под маской повседневной суеты. Я чувствую себя частью игры, правила которой никто не собирается мне разъяснять. Принц Дэниэль не просто наделил меня властью. Он сделал намного больше – придал моей жизни смысл и значимость. Дэниэль дал мне все – семью, друзей и даже врагов. И я чувствую себя королевой на шахматной доске. В моем мире есть игра, в которую играют два соперника, используя игрушечных воинов, охраняющих главную и самую слабую фигуру в игре – короля. Она называется шахматы, Мастер. В шахматах воины наделены силой и призваны не только защищать короля, но и нападать на врага в попытке его уничтожить, используя тактику и искусство боя. Воины одного игрока окрашены в черный цвет, а другого – в белый. Все, как в вашей жизни, Учитель, – вечные противоречия и нескончаемая борьба добра и зла за право владеть окружающим миром. Целью игры является победа над королем противника и как в любой войне, воины обеих сторон используют свою силу, чтобы убить как можно больше врагов, чтобы лишить короля его защиты. Играя в шахматы, можно попасть в ситуацию, при которой ни один из соперников не в силах победить, потому что не может сделать следующий ход – правила игры запрещают ему. Король почти проигравшего игрока попадает в ловушку, но соперник, готовый вот-вот победить, не может ее захлопнуть, и тем самым, окончательно уничтожить короля. Такая ситуация называется патовой. В вашем мире, Учитель, принц Дэниэль и милорд играют в такую же игру уже много лет. Именно они находятся в ситуации, когда ни один из них не может сделать следующий ход. Вы сами сказали, что даже природа восстала против людей, решив уничтожить их, как какую-то болезнь. Что-то было нарушено, Мастер, какое-то равновесие, и милорд это понял. Возможно, поэтому он отступил и заключил с братом мирное соглашение. Доведи он войну до конца, ему нечем и некем было бы править. В шахматах, как и в жизни, невозможно оживить убитого воина и снова ввести его в игру, но существует особое правило. Когда самая слабая фигура воина проникает на поле противника, она становится королевой – самой сильной фигурой среди воинов. Королева может решить исход битвы одним смертоносным ударом. Вопрос лишь в том, на чьей стороне она будет играть. Вы об этом хотели спросить меня, Учитель?