Страница 16 из 32
Но город был реальным! Тысячи жилых домов, чью безопасность хранили каменные стены, тянулись до самого горизонта. Крыши и купола зданий устремлялись навстречу темному небу и тяжелым облакам, надвигающимся из-за холмов. А к огромным открытым воротам направлялись последние повозки запоздалых караванов. Сумерки придавали городу сказочное очарование и одно я почувствовала сразу и поняла почти мгновенно – город нельзя было не любить!
Я посмотрела на Грэма и улыбнулась ему. Он улыбнулся мне в ответ, искренне и с облегчением, словно боялся, что я не смогу оценить всей красоты и всего очарования его родного дома. Грэм улыбался! Улыбка смягчила жесткое выражение уродливого лица и сделала его похожим на громадного, немного лохматого доброго пса, напоминающего мне одного старого знакомого, который частенько заглядывал в наш дом и лакомился кусочками мяса, которые мама оставляла для него. Бездомный пес с огромным чувством собственного достоинства изредка приходил в гости и с абсолютной невозмутимостью делал вид, что не голоден. Но каждый раз, когда мама радостно встречала его, он расплывался в широкой улыбке, вызывая ответную улыбку, и моя мама улыбалась ему точно так же, как улыбалась и мне. И в тот момент я поняла, что Грэм не был уродлив, и мне искренне жаль, что он не стал моим другом, вернее, не успел им стать…
Спустя столько лет я понимаю, что почти не знала его. Он служил своему господину, но не был его слугой в том смысле, в котором служение связывают с безусловным повиновением. Грэм был скорее тенью Учителя, его правой рукой, его преданным другом и телохранителем. А еще он был искренне привязан к правителю своей страны – наследному принцу Сэн Лариэн Дэниэлю, словно к сыну, которого у него никогда не было.
Когда я вспоминаю Грэма и думаю о нем, я испытываю чувство огромной вины и не могу с этим справиться. Грэм погиб, защищая принца Дэниэля. Он исполнил свой долг и его гибель была следствием этого. Но к исполнению долга его призвала я и мне не дано забыть, как он улыбался мне на холмах в последний раз в своей жизни…
Он не скрывал своего восторга от встречи с родным домом и проговорил самую длинную фразу за все эти дни, немного непонятную мне, но, безусловно, красивую и загадочную:
– Это Город Даэрат – столица Эльдарии – страны Света и Ветров, которой правит принц Сэн Лариэн Дэниэль, – друг Короля Орлов и наследник правителя Западных Ночных земель – Маэленда, чьи границы простираются до Синих гор Вечного моря.
После этих слов Грэм начал спускаться с холма и я направила свою лошадь вслед за ним. Мы миновали ворота города, его стражу и очутились на площади, в центре которой тихо шумел фонтан, а чуть дальше от него располагалось великое множество разноцветных шатров, где торговцы зазывали людей, расхваливая свой товар, а люди легко расставались со звонкими монетами. Людей было очень много, что резко контрастировало с моими наблюдениями за время нашего недолгого путешествия. Земли, через которые мы промчались на лошадях, и берега реки, которые появлялись время от времени на горизонте, казались мне пустынными. На обширных землях лесов, полей и холмов, которые мы проезжали или проплывали, не было видно ни домов, ни городов, ни поселений. Окружающая дикая природа казалась мне необыкновенной, а малочисленность населения пугала.
Однако в городе жизнь бурлила и кипела, несмотря на надвигающийся вечер. На огромном городском рынке стоял непрекращающийся гомон и шум, а вокруг него уже зажигались вечерние огни. Когда мы проехали рынок и углубились в узкие переулки города, я почувствовала себя оглохшей и ослепшей, – так резко навалилась на меня тишина, окружавшая дома и улицы, которые мы проезжали.
Грэм остановился возле небольшого дома, напоминающего мне скорее маленькую крепость, чем уютное жилище. Высокие шпили его башен уходили в сумрачное небо, а на фасаде здания красовались выбитые в камне фигуры зверей и мифических драконов. Небольшой сад подступал к самым стенам дома, а деревья норовили заглянуть своими ветками в окна. Серые стены покрывал живой зеленый ковер из лиан и ампельных растений. Они цвели и тонкий аромат их маленьких цветков проникал в мои ноздри. Дом казался старым, но очень могучим и сильным, словно большой дуб, раскинувший свои ветви в готовности защитить каждого от надвигающейся бури. И он принял меня, как старый отец принимает сына, возвратившегося из долгого похода, не принесшего ничего, кроме горечи и разочарования.
Когда я увидела Учителя Рэвана, это ощущение внезапно окрепло и усилилось. Казалось, мудрость столетий затаилась в его глазах и седине. Морщины изрезали его лицо и руки, черные одежды свободно ниспадали до самого пола, не скрывая его высохшего тела, волосы и борода были белыми, словно снег. Он улыбнулся, приветствуя меня, и его улыбка согрела мое неспокойное сердце.
– Какое счастье, что ты пришла! – Воскликнул он дрожащим голосом. – Магистр не нарушил договор! Ты здесь и с тобой ничего не случилось. Пойдем, дитя, я многое хочу рассказать тебе, но сначала тебе нужно поесть!
Вспоминая его слова, я не могу удержаться от доброй улыбки или веселого смеха. Сколько помню себя, Учитель всегда был обеспокоен моим питанием. Он то и дело говорил мне, что я опять не поела, а значит, не будет сил для борьбы, как будто воля и ее сила могли зависеть от тяжести в желудке.
Он проводил меня в гостиную на первом этаже и только при виде накрытого стола до меня дошло, что я ужасно голодна. Мы сели ужинать и весь ужин он рассказывал мне веселые истории из жизни принца Дэниэля, особенно из его детства. После глотка вина или съеденного мною куска сыра и рыбы, он вспоминал подробности очередной шалости маленького принца, и я словно вживую видела перед собой темноволосого мальчика с живыми и смеющимися глазами, в которых пряталась очередная задумка новой проделки. Учителю нравилось смотреть, как я ем и смеюсь, и он сам смеялся вместе со мной над очередной своей шуткой.
По окончании ужина я совершенно перестала замечать его старость и седину, и мне стало казаться, что когда-то очень давно я тоже знала принца Дэниэля и росла вместе с ним. И уже позабытые чувства домашнего уюта и безопасности вновь вернулись ко мне, словно моя беспокойная и мятежная душа наконец-то обрела свое пристанище.
А потом пришла ночь и в камине разожгли огонь. Мы уселись перед ним, чтобы "согреть свои старые кости". Эти слова Учителя заставили меня улыбнуться и представить, что я тоже грею свои кости, как будто в этом мире я провела уже целую вечность и состарилась вместе с ним.
Удобно устроившись у его ног на мохнатой шкуре какого-то зверя, я смотрела на огонь и слушала голос Учителя, который убаюкивал меня, одновременно проникая в сознание, чтобы задержаться там навсегда.
– Когда-то этот мир не знал войн, Лиина. Наша жизнь была долгой, а молодость бесконечной. Люди и орлы жили в согласии, и между народами и правителями не было ненависти. Но все изменилось с приходом Магистра. За короткое время он сумел собрать армию, достаточную для битвы с правителем Элидии. Когда он победил армию короля Ра Да Аэна, десятки городов и поселений Элидии лежали в развалинах. Со временем влияние Магистра только возрастало и покой покинул этот благословенный мир. Он стал основателем нового учения и его назвали Великим… Милорд полагает, что в мире идет непрестанная борьба и власть по праву принадлежит сильнейшим. Его учению неведомы любовь и сострадание. Добро для него лишь самообман и лицемерие. И для него не существует ограничений, потому что сила и власть свободна от любых обязательств! – Учитель на минуту замолчал, словно о чем-то задумался, но вновь продолжил: – Наш мир изменился, дитя мое. Мы были вовлечены в борьбу за саму жизнь, за право выбирать своих правителей, за свой мир, который мы называем Светлым, ибо добрый человек – это светлый человек. Мы называли так принца Дэниэля и мы умирали за него в долгой битве между добром и злом. Магистр жаждал необъятной власти над всеми нами и наше противостояние породило месть самой природы, обрушившейся на нас. Мы увидели гаснущее солнце, желтое, как шафран. Гибельный ветер породил бесконечные дожди. Боль и страх расправили свои крылья, пролетая ураганами над нашими городами. Ненависть тенью кралась по улицам, обнажая ядовитые клыки, и тысячи мечей поражали сердца живых и умирающих. Смерть собирала свою дань… Наша земля безумствовала, Лиина. Нас убивали не только война, но и голод, а принц Дэниэль терял последних преданных ему воинов. Наши дома лежали в руинах. Слезы застывали на мертвых лицах, а живые не могли их оплакать. В опустевших городах хозяйничали дикие звери Ночных земель, пожирая мертвецов, которых мы не успевали хоронить. Дэниэль потерял тогда многих своих друзей и мы отступали, теряя город за городом и крепость за крепостью. Последний оплот – город Даэрат в Лиен-Горской долине мы удерживали почти три года и Магистр отступил. Он увел свою армию на восток и продолжает править Элидией. Прошло почти тридцать лет относительного мира и покоя, но мы до сих пор не можем оправиться от той войны. Городов почти не осталось, наука и ремесла возрождаются заново, население страны уменьшилось в сотни раз, а боль стала забываться только сейчас. Знаешь, Лиина, что самое страшное во всем этом? Мы знали о том, что наступят смутные времена, но ничего не сделали для того, чтобы предупредить их. Мы знали, что Магистр придет и меч его принесет смерть и страдание. Все было предначертано много лет назад, но мы не были готовы! – Его боль отразилась в интонациях голоса, не в силах справиться с волнением его души, но он все равно говорил: – На побережье Вечного моря есть скала. На сером камне начертаны древние слова, предсказывающие события будущего. Никто не знает, кто их автор, а в народе говорят – предначертанное на камне да свершится! Одно из предсказаний говорило нам о долгой войне между Магистром и принцем Дэниэлем. Оно также гласит, что человек из мира, которого нет на картах, неуязвим для тьмы, ибо открыт для разных миров и разных сил в одинаковой мере. Наделенный силой, он победит саму смерть и низвергнет Магистра в бездну, из которой возврата нет…