Страница 25 из 55
— Но мы можем обниматься?
Ромеро усмехнулся.
— Наверное, я должен сказать, нет — пробормотал он. — Но мне все равно конец.
Он лег и раскрыл объятия. Я медленно приблизилась к нему и положила голову ему на плечо. Я не понимала, почему мне так комфортно в его присутствии. Мне не нравился физический контакт с незнакомыми людьми, но с Ромеро я всегда хотела близости.
Я закрыла глаза, но заснула не сразу.
— Ты когда-нибудь жалел, что работал на Луку? Как у сына солдата, у тебя была бы возможность не стать частью семьи. Ты мог бы жить нормальной жизнью.
— Нет. Это все, чего я когда-либо хотел, — сказал Ромеро. Его пальцы бегали вверх и вниз по моему предплечью очень отвлекающим образом, но я не была уверена, что он вообще осознавал, что делает. — Я знал Луку и Маттео задолго до того, как меня призвали. Я всегда смотрел на Луку снизу вверх, потому что он был старше и сильнее медведя, а мы с Маттео всегда попадали в неприятности вместе.
— Держу пари, Маттео попал в беду, и тебе пришлось спасать его задницу.
Ромеро рассмеялся.
— Да. Когда Лука стал настоящим человеком и когда я услышал историю о том, как он убил своего первого человека в одиннадцать лет, я хотел быть похожим на него.
— Тебе тогда было всего восемь. Разве ты не должны был играть с машинками вместо этого?
— Я всегда знал, что хочу стать членом семьи. Я хотел быть их лучшим бойцом. Я часто практиковался с Маттео, а поначалу даже с Лукой. Они вытерли землю вместе со мной. Но я быстро учился, и, когда через несколько лет меня приняли в армию, лишь немногие могли со мной справиться в драке на ножах, и со временем я стал только лучше. Я много работал.
Я видела, что он гордится своими достижениями.
— Чего хотела твоя семья? Они пытались держать тебя подальше от толпы?
— Мой отец не хотел меня в своей жизни. Как сборщику долгов, ему приходилось делать много ужасных вещей. Но он и моя мать доверяли мне решить самому.
Каково это, когда люди доверяют тебе принимать собственные решения?
— Эта жизнь делает тебя счастливым? — тихо спросила я. Иногда мне хотелось, чтобы было простое определение того, что делает меня счастливой.
— Иногда, но никто не может быть всегда счастлив. — с минуту он молчал. — Что делает тебя счастливой?
— Понятия не имею. Это, но я знаю, что это мимолетно.
Грудь Ромеро поднималась и опускалась под моей щекой, пока я не убедилась, что он заснул.
— Счастье часто бывает таким. Это не значит, что ты не можешь наслаждаться этим, пока оно длится.
***
В глубине души я знала, что должна остановить это безумие. Если нас поймают, наши жизни будут разрушены. Но я не могла. Всякий раз, когда я была рядом с Ромеро, горе, которое так тяжело давило на меня в последние несколько недель, казалось вполне терпимым. Все казалось легче и обнадеживающе.
Я осторожно открыла дверь. Как обычно, свет не горел, но шторы не были задернуты, поэтому лунный свет освещал контуры мебели и указывал мне путь к кровати. Я бесшумно закрыла дверь и на цыпочках пересекла комнату. Ромеро не спал. Я чувствовала, как его глаза следят за мной, когда я скользнула под одеяло. Он лежал на спине, закинув руки за голову. Я не могла разглядеть выражение его лица. Он ждал, когда я положу голову ему на грудь, чтобы обнять меня. Он никогда не делал первого шага, но сегодня я не просто хотела заснуть рядом с ним. Я не совсем понимала, чего хочу, но определенно чего-то большего. Я была рада темноте, когда встала на колени и оседлала его бедра.
Ромеро напрягся подо мной и сел, положив ладони мне на лопатки.
— Что ты делаешь? — пробормотал он таким тоном, какого я никогда раньше не слышала.
— Я не знаю, — прошептала я, прежде чем слегка коснуться его губ своими. Я не была уверена, какой реакции я ожидала, определенно не той, которую получила.
Он перевернул нас так, что моя спина прижалась к матрасу, и он навис надо мной. Он не держал меня, но его тело заключило меня в клетку, его колени между моих ног, его руки у моей головы, его верхняя часть тела надо мной. Ромеро повсюду. Боже, и это было приятно. Возможно, следовало бы испытывать тревогу и трепет. Мы были одни в его спальне, и если я позову на помощь, у меня будет больше неприятностей, чем когда я позволяла ему делать все, что он хотел. Но я не боялась Ромеро. Может быть, я была глупа, но я не была. Я знала, на что он способен. Он был убийцей. И он был взрослым мужчиной, у которого до меня было много женщин. Все всегда говорили мне, что игры однажды приведут меня к неприятностям. Может быть, сегодня они окажутся правы.
Несмотря на это, мое тело реагировало на близость Ромеро. Мой центр напрягся в ожидании того, в чем я даже не была полностью уверена, и жар собрался в моем животе. Долгое время единственным звуком в темноте было наше учащенное дыхание.
— Лили, — сказал он тихо, умоляюще. — Я горжусь своим самообладанием, но я мужчина, и не очень хороший. До сих пор я старался быть джентльменом. Я знаю, что тебе грустно и одиноко, и я не хотел тебя использовать. Но если ты сделаешь следующий шаг и предложишь больше, то не можешь ожидать, что я не приму твое предложение.
— Может, я этого и хочу.
Мое сердце заколотилось в груди, когда слова слетели с моих губ.
Ромеро прикоснулся губами к моему виску, от этого легкого прикосновения у меня по коже побежали мурашки.
— Ты хоть понимаешь, что предлагаешь, Лили?
Я колебалась.
Ромеро глубоко вздохнул, поцеловал меня в лоб и начал отстраняться.
Я схватила его за плечи, даже через футболку его жар, казалось, опалил меня.
— Иногда, когда я одна, я пытаюсь представить, каково это, когда ты прикасаешься ко мне.
— Черт, — выдохнул он.
А потом он нежно поцеловал меня и снова отстранился. Даже мои руки не смогли остановить его на этот раз.
— Почему ты отстраняешься?
— Свет.
— Свет? — нервно спросила я.
— Мне нужно увидеть твое лицо.
Зажегся свет, и я заморгала от внезапного яркого света. Он лег рядом, но одной рукой обнял меня за талию.
— Ты представляешь мои прикосновения, когда ласкаешь себя? — спросил он, понизив голос.
Мои глаза чуть расширились, а лицо запылало. Ромеро взял мою щеку в ладони и провел по ней пальцем.
— Расскажи мне, — попросил он.
Я опустила взгляд на его подбородок.
— Да, — призналась я едва слышно. Что он теперь обо мне подумает?
Ромеро уткнулся носом мне в волосы.
— Черт.
— Ты это уже говорил.
Он не рассмеялся, как я ожидала. Он был очень спокоен. Его рука на моей талии сжалась, когда он поднял голову и уставился на меня голодным взглядом. Он приблизил свои губы к моим, и я приоткрыла губы для него. Его язык проскользнул внутрь, и все вокруг, казалось, исчезло, когда я попробовала его. Это был не первый наш поцелуй, но он казался чем-то совершенно другим, когда я лежала с ним в постели, и ничто нас не останавливало. Его поцелуй был яростнее. На этот раз не было ни колебаний, ни удивления. Он втянул в рот мою нижнюю губу, потом язык. Он слегка пососал ее, и я не была уверена, как это возможно, что я чувствовала движение между ног.
— Это нормально? — он пробормотал что-то у моего горла, и все, что я смогла сделать, это кивнуть.
Ария и Джианна всегда называли меня болтушкой, но слова Ромеро так часто подводили меня. Его губы слегка прошлись по моей ключице, затем его язык скользнул, чтобы попробовать меня на вкус. Его рот переместился еще ниже к краю моей майки. Его пальцы скользили по ткани, а губы двигались по тому же пути. Я выгнула спину, желая, чтобы он опустился еще ниже, сделал больше.