Страница 38 из 184
— Не совсем так, голубушка! Вы неправильно понимаете, — доктор видимо выпил наливки, потому что почмокал губами. — Малолетний, по прошествии семнадцати лет, вступает в совершеннолетие и в управление своим имуществом, но до достижения двадцати одного года ему запрещается продажа и заклад всякого недвижимого имущества без согласия и подписи попечителя или опекуна! Вот так вот! Переживает Потоцкая, чтобы барышни последнего не лишились!
Ничего себе дела! Ах ты, зараза!
Я повернула голову и увидела, что у Тани глаза стали, как пятаки. Такого она точно не ожидала.
— Не нада нам такого! — возмущенно воскликнула нянюшка. — Чтобы чужая рука голубок моих за горло держала?!
— Если суд решит, то так тому и быть, а Потоцкая вес все же имеет. За нее никто и слова плохого не скажет! Она и благотворительница великая, и на храм жертвует не абы сколько! — Иван Тимофеевич говорил с такой гордостью, словно был причастен ко всему, о чем рассказывал. — Вам радоваться нужно, что Елизавета и Софья пристроены будут! Гляди, и мужей им хороших барыня сыщет! Все одно родных нет у них!
— Одному Богу виднее, как хорошо и как правильно, — голос Аглаи Игнатьевны звучал недовольно. — А я против! Пусть никто спрашивать меня не станет, но свое слово я все равно скажу!
— Кому вы его скажете, голубушка? — зычно засмеялся доктор. — Без вас все решат! Без вас!
Таня дернула меня за рукав и глазами показала, в сторону двери. Да, поговорить нам не мешало. Причем срочно.