Омут

Время пришло, и он сказал то, что давно собирался:

— Не ходи ко мне больше.

Горыныч помолчал, а потом все-таки спросил:

— Почему?

День не был готов к этому простому вопросу. Ему казалось, что Горыныч и так все понимает. Должен понимать. Но если тот и понимал, то все равно спросил.

— У Ночки тоже есть мама, — сказал День хлестко, будто отвесил оплеуху. — Ходи к нему.

Горыныч помрачнел, и Демьяну стало совестно. Не перед Колькой, нет, — этими словами он вроде как обижал свою маму. Она только недавно раздумывала вслух: «А может, все-таки на каникулы позвать Колю в деревню? Думаю, ему там понравится. Осенью не так хорошо, как летом, но все же. И День кивал, соглашался и хмыкал: «Такому кабану грех лопатой не помахать».

— И вообще, ко мне Соня ходит, а я к ней. Сам понимаешь, не до тебя, — проговорил День, снова осекся и добавил: — И попробуй только ей что-то сделать, я тебе рыло начищу!

Горыныч горько усмехнулся:

— Серьезно?

— Феникс же смог! — выпалил День и тут же осознал, насколько жалко прозвучали эти его слова.

Но у Горыныча и впрямь еще не рассосался синяк на скуле. И не зажили царапины, полученные от Жар-птицы.

— Феникс смог, потому что я ему позволил, — хмыкнул Коля, теперь уже нагло. — На фига мне твоя Соня?

День молчал, на щеках у него вспыхнули красные пятна. И в эту минуту он четко понял, что не просто недолюбливает Горыныча. Он ненавидит его.

А Коля развернулся и пошел к своему классу.

Бесена заметила, что листовка «Помогите найти!» пропала с железного тела столба, и невольно выдохнула: «Наконец-то!» — хоть и понимала, что проблемы подменыша не решились с исчезновением бумажного прямоугольника. Просто теперь Цвету больше не ищут. Вера смирилась, что дочь превратилась в деревяшку? Наверное, не обошлось без родича. А может, и обошлось.

Но как хорошо, что плоская черно-белая копия девушки не будет отныне провожать ее в школу и обратно сердитым укоряющим взором. Даже если Цвета и выживет, ей никогда уже не стать этой девчонкой с листовки.

Кошка-с-бесом задержалась у столба и снова поплелась за парочкой. Бесене не нравилось провожать Соню, поэтому она шла медленно, все время отставая. День оглядывался, звал кошку, дожидался ее.

— Что-то ты совсем старушка, — подбадривал День Невесту. — Сегодня даже дождя нет, солнышко, чудная погода для прогулок, а ты лапы еле переставляешь!

— Просто я ей не нравлюсь, — вздохнула Соня.

— Нет. Ты что! Она, наверно, хочет домой. Столько ждала у школы. А тут еще надо куда-то идти, в незнакомое место. Да и неизвестно, сколько ей на самом деле лет. Может, она и правда старенькая уже.

Соня улыбнулась и остановилась.

— Иди домой. Идите.

— Ну нет, — заупрямился День. — Я не хочу домой! Давай хоть до поворота провожу!

Девушка отрицательно покачала головой.

— Сегодня я уступаю тебя Невесте. Идите!

День виновато опустил голову.

— Ну хорошо. Может, еще вечером встретимся?

— Завтра. Позвони мне. Завтра выходной, — улыбнулась Соня.

— Ладно.

День шагнул к Соне и обнял ее. Он еще не привык к этому, не привык, что так можно: подойти, притянуть ее к себе, мягкую и приятную. Он уткнулся в ее шерстяной берет, пахнувший надвигающейся зимой, и тот защекотал нос сыростью. А Соня уже завертелась в его объятиях, высвобождаясь. День опустил руки, и она сразу выскользнула и быстро пошла вперед. Но потом обернулась, улыбнулась смущенно. Она тоже еще не привыкла запросто обнимать его.

День засиял ответной улыбкой. Потом счастливо вздохнул и посмотрел на кошку.

— Она мне нравится, Невеста. Понимаешь? Человеку нужен человек.

Разумеется, Бесена понимала. И ревновала. Она пока не была человеком. Не надела тело.

Но он тоже был ей нужен. Она тоже хотела его обнимать.

День подхватил кошку на руки и побрел в сторону дома.

— Невеста, Невеста… Будь ко мне милосерднее. Относись, пожалуйста, к Соне лучше!

Но кто же тогда подарит Бесене поцелуй?

Любовь — это жертва?

Но Бесена не хотела жертвовать.

В воскресенье было хорошо. Выпал снег и даже великодушно не стал таять. Соня и День долго гуляли, хрустели сахарным ледком на лужах, болтали, смеялись. Погода была такая прекрасная, что День и не поверил сначала, узнав в понедельник, что Соня заболела. Утром она прислала смайлик с градусником во рту и сообщение, что сейчас собирается к врачу. И это в последнюю неделю перед каникулами!

А вот Ночку эта новость обрадовала. Хоть последние его дни в школе пройдут без их телячьих нежностей.

— Вы же проводите меня? Все вместе? — спросил Ром Демьяна по пути домой из школы.

Сегодня они привычно шли вдвоем. Как раньше. Соня болела, а Русалка снова сражалась с химичкой. И Ночка подумал, что сегодня они с Днем прямо как два семьянина, неожиданно вырвавшиеся на мальчишник.

— Устроите мне проводы? — спросил Ночка.

Одной Дружиной. Без девчонок, разборок… и кошки. Этой бесовки, которая снова объявилась. Только Добрый День, Кощей с гитарой, Феникс на «избушке», Горыныч с толстыми шутками. Ну и Жар-птица, потому что она свой парень.

— В пятницу, после школьной дискотеки? — добавил Ночка. — Как обычно, не пойдем сразу домой.

День глянул на друга. Худой, высокий, лохматый, с белыми прядками в черных волосах, словно оттуда торчат хвосты падающих звезд.

Ночка больше не спрашивал, куда День будет поступать после школы.

Демьян хотел шутливо толкнуть друга в плечо и сказать: «Найдется ли летом в твоей новой комнате местечко на вступительные?» Но промолчал. Он еще не знал, куда собирается поступать Соня.

Кошка-с-бесом семенила за друзьями, не отрывая взгляда от худой спины Ночки.

Омут его становился все больше. А в омуте обычно живут бесы.

— Так вы проводите меня? — снова спросил Ночка.

С надеждой. С мольбой.

Бесена не выдержала и вылетела из кошки. Омут Ночки так и манил ее. Он был идеален для подселения.

А внутренняя кошка, вновь овладев своим телом, мигом сиганула в кусты.

— Невеста! — возмущенно закричал День. — Ты меня и к Ночке ревнуешь?

Бесена молниеносно вернулась в кошку.

Ночка стоял на дороге и смотрел, как Невеста вынырнула из кустов и степенно зашагала к Демьяну как ни в чем не бывало.

Да что с ней не так, с этой кошкой?

Все не так.

— Она меня не ревнует, — проговорил Ночка. — Она меня…

Он не мог подобрать слово. Но чувствовал, что вот прямо сейчас ему хочется уехать, убежать, скрыться.

Подальше от этой кошки.

Которая, казалось, хочет его…

Съесть?