Страница 54 из 91
— Так в чем же дело? — Мак уже глубоко зарылся в ране, вырезая остатки сгнивших тканей и сразу заращивая их артефактами.
— Ненависть, Мак. Искренняя ненависть, которую я видел в его глазах. Это страшнее алчности и высокомерия, — грустно произнес он. — Ненависть может толкнуть на чудовищные поступки. Поверь мне. Когда все завертится — кровь польется рекой и это море снова станет Красным…
Мак вырезал последний кусок сальника, умудрившегося сгнить буквально за несколько часов и вздохнул.
— Война никогда не приносила ничего хорошего.
— Пойми, это будет не простая война, — шумно сглотнул старик. — Это будет война на уничтожение. И если не станет одного старого немощного артефактора — ничего не изменится. Но если погибнет последний темный маг в империи — все может обернуться гораздо хуже. Мир едва не рухнул, когда умер Даг «Темная вода». И он еще раз будет на грани, когда все узнают о тебе.
— И поэтому ты полез в эту авантюру с Кобадом?
— Да, — кивнул он. — Согласись, план был довольно хорош!
— Хорош, — кивнул парень начав укладывать внутренности в нужном порядке. — Жаль, что мы почти весь твой запас артефактов выгребли. Одно кольцо магического оборотня чего стоило. Долго ты его делал?
— Восемь лет, — грустно улыбнулся старик. — Жаль, конечно, его. Но уж лучше оно, чем ты. Без личины и артефакта темной полусферы у нас не было шанса… У меня не было бы шанса.
— Я бы тоже ничего не смог, — кивнул ученик. — Этот артефакт «Теневого удара»… Откуда он у тебя? Ты же не работаешь с тенью…
— С ней мало кто работает, — старик снова сморщился от боли. — По крайней мере мало кто распространяется об этом. Тень очень капризна и надо иметь силу тьмы в душе, чтобы она окончательно тебе подчинялась. А артефакт я забрал с одного погибшего корабля. Я слышал, что богатый караван разбился на рифах и решил попытать счастья. Нашел рифы, нашел погибший караван, даже смог спуститься под воду, используя артефакты. Однако единственное, что я нашел на том корабле — этот артефакт. Корабль не пропал в шторме. Его просто захватили и ограбили, после чего пустили на дно.
— Ну, часть артефактов мы все равно окупим, — кивнул Мак. — Орден хорошо заплатит за уничтожение высшего демона. Да и от городских властей можно попробовать что-нибудь потребовать.
— Самое прибыльное в убийстве высшего демона — его труп, — сглотнул Юринай. — Больно… Очень…
Левитания молча передала крюки Маку и дала еще одну ложку настойки.
— Ты про ингредиенты? — нахмурился Мак.
— Про них, — кивнул старик. — Кто бы что не говорил, какие бы доказательства не требовал — запомни! Ничего никому не отдавай! Даже клок шерсти с его задницы стоит не один золотой!
— Ты про…
— Да! Показать — да! Провести пустой ритуал призыва с каплей крови — да! Но никаких вещественных доказательств, — учитель строго взглянул на ученика и снова облизнул пересохшие губы. — Это очень дорогой материал и нам с тобой не один день заниматься разделкой и консервированием ингредиентов.
Мак наложил последние швы и слегка дунув на нож, обрезал нитку.
— Я запомню, — кивнул парень. — Мы почти закончили, осталось совсем немного.
— Я чувствовал как ты зашивал мою рану, — вздохнул старик. — Что еще?
— Тебе нужно выспаться, — ответил парень и протянул ему флакон с настойкой. — Пару глотков, чтобы поспать. Левитания за тобой присмотрит.
— А ты?
— Мне нужно в орден, — Мак кивнул на входную дверь. — На палубе уже ждут посыльные. Без меня им было велено не возвращаться.
Роб вздохнул и еще раз взглянул в ведомость, в которой была указана сумма полагающихся выплат.
— Продолжим, — произнес он и принялся отсчитывать монеты по десяткам и складывать стопками перед Маком.
Тот спокойно наблюдал за главой ордена, который со скрипом, но все же согласился выдать причитающуюся премию.
— Это все, — кивнул старичок, хмуро смотря на темного ученика. — Все деньги, но у меня еще остались вопросы.
Мак сгреб монеты в кожаный мешочек и, убрав его за пазуху, кивнул.
— Я вас слушаю.
— Кто делал оружие, ранившее сущность Кобада и где оно сейчас?
— Во-первых — оружие развалилось на мелкие осколки после использования, — развел руками Мак. — Не могу сказать почему это произошло. Возможно все же материал оказался не настолько подходящим.
— И что же это был за материал? — с прищуром поинтересовался глава ордена в Чайке.
— Это была моя кость, — вздохнул ученик и видя хмурящийся взгляд собеседника добавил, оголив предплечье, на котором красовалось несколько затянувшихся шрамов: — Да, это было жутко трудно, жутко больно и жутко неудобно. Однако факт остаётся фактом. Оружие подобного уровня из кости темного мага оказалось по сути одноразовым. А во-вторых…
Мак подался вперед и с усмешкой произнес:
— Кобад — мертв. У нас его труп и в скором времени у нас будет не один редчайший ингредиент!
Таврок вздохнул и начал массировать виски.
— Видимо ваш учитель и вы, курсов мракоборцев не проходили, по этому и знать об этом толком не можете. Дело в том, что у воплощений высших демонов, как и у людей, есть душа. И вот переродить душу, пусть и в очень ослабленном виде для высшего демона не так уж и сложно. А вот восстановить сущность, да еще и с прошлой мощью — да. Занятие не из простых, даже для высшего демона.
— Погодите, — насторожился Мак. — Кобад может вернуться?
— Ближайшие пару сотен лет — можешь не волноваться. — отмахнулся Таврок. — Но над чем у тебя действительно должна болеть голова — то, как нам подать информацию о победе над высшим демоном начальству.
— А что тут думать? — нахмурился парень.
— Ты хочешь, чтобы я подал информацию начальству о том, что в окрестностях города, которые я курирую, убили высшего демона, а глава местного отделения про это узнает тогда, когда победители приходят за полагающейся наградой? — вскинул брови Роб. — Ты хоть понимаешь, что мне ответят в столице, после такого заявления?
— Ну, я… имею отношение к ордену, да и… — начал мямлить парень, понимая в какую ситуацию поставил главу ордена «Белоснежная роза» в Чайке.
— Вот по этому, мы официально оформим тебя как члена ордена, — улыбнулся старичок. — Ты у нас в крыле не состоишь, так как не являешься полноценным магом, поэтому и операция, проводимая тобой по отлову высшего демона не афишировалась.
— Но тогда я…