Страница 91 из 135
— Рады служить, вашество! — рявкнули гвардейцы, вытягиваясь по струнке.
— Надо поговорить, Мариан, — сказала Василина настойчиво. Он кивнул, отвернулся. Такой мощный и суровый в этом армейском спортивном костюме, что она снова залюбовалась им.
— Майор Васильев, завершите упражнения, — зычно скомандовал, и от построившихся солдат отошел усатый офицер, ответил «есть» и встал перед строем.
— Что такое, василек? — тихо спросил Мариан. От него пахло по́том, и Василина заторопилась, утягивая мужа в сторону армейского корпуса.
— Тут есть место, где можно спокойно поговорить?
— Что-то срочное? — встревожился он, ускоряя шаг.
— Да, очень срочное, — согласилась она, оглядывая помещение, в которое они зашли. По всей видимости, тут хранился спортивный инвентарь. Хорошо были слышны команды майора «Бегом марш! Десять кругов!» — Очень. Даже не знаю, как тебе сказать.
— Василина, — нервно и сурово проговорил муж, и в голосе его все еще слышались командные нотки. — Говори быстро и прямо.
Она обернулась, подошла к нему, прижалась к плечу.
— Мариан, я никак не могу успокоиться. Обними, меня, пожалуйста. — Василина подняла голову, заглянула в глаза, в которых тревога сменялась облегчением и удивлением, снова прижалась к нему, уткнулась носом в руку. — Ум-м-м, как от тебя пахнет… Ма-а-ар…
Он сжал ее крепко, так, как ей нужно было, руки немного дрогнули, скользнув по спине вниз. Все понял, конечно. Он всегда ее понимал.
— Все поймут, чем мы тут занимаемся, — пробормотал он, уже целуя ее в шею, задерживая дыхание: она забралась ладонями под резинку спортивных брюк, потерлась о него со стоном.
— Ну и пусть, — прерывисто дыша, ответила Василина, — пусть. Я королева, мне все можно. А твоя, — она задрала ему футболку, лизнула грудь, царапнула зубами кожу, — твоя прямая обязанность… — Он сжал ее еще крепче, взял за подбородок и жадно, головокружительно поцеловал. — А-а-ах, Мариан… так вот… — Строгая юбка поползла вверх, обнажая стройные ноги в чулках и скромное белье. — …Обязанность…
— Ты слишком болтлива, моя королева, — грубовато сказал он, поворачивая ее к себе спиной. — Обопрись, милая. Вот так, василек, расставь ножки… Как ты хороша, Василина, как же ты хороша…
Он уже тяжело дышал сзади, покрывая поцелуями ее ягодицы, прикусывая и сминая их, лаская бедра широкими крепкими ладонями, и она задрожала, опустила голову, прогнулась.
Да, вот так, Мариан, именно так. Как же я люблю тебя.
Не сдержала стона, когда он вошел в нее, и он замер, легко гладя ее по спине, слушая ее дыхание. И начал движение, мощно и без всякой осторожности, сразу бросая ее в водоворот сладкой и нужной любви, такой ошеломляющей, что она закусила кулак, чтобы не кричать. И все равно кричала, глухо и страстно, и билась в наслаждении, и чувствовала его крепкое тело, и жесткие руки на бедрах, и неумолимое движение, и слушала его тяжелые, приглушенные порыкивания, как лучшую музыку в мире.
То, что мне было нужно, Мариан.
Знаю, моя королева.
Когда они вышли, занятия уже закончились, и на плацу никого не было. И хорошо, потому что каждый, кто увидел бы их затянутые любовной поволокой глаза, тут же бы все понял.
Хотя, наверное, и так все догадались.
Ну и пусть. Зато она успокоилась.
— Я согласилась дать бал на мой день рождения, — сказала Василина мужу все еще хрипловатым голосом, когда они подошли к семейному крылу дворца.
— Хорошо, — легко откликнулся он, открывая и придерживая дверь в покои, — тебе нужно будет развеяться. И отдохнуть.
— Да, — со вздохом согласилась королева, — вроде недавно вернулись от Талии, а будто и не было этой поездки. Тяжко мне, Мариан.
— Ты со всем справишься, — уверенно произнес муж, снимая футболку. — Раздевайся, Василина. Пойдем в душ. Мне нужно после тренировки и… наших упражнений. Побудь со мной.
Она успела подумать об оставленных отчетах, да и в теле еще чувствовалась сладкая дрожь от пережитого острого удовольствия. Хотелось лечь, вытянуться, потягиваясь и выгибаясь, как кошка. Но Мариан привлек ее к себе, запустил пальцы в копну кудрявых волос, тихонько сжал, заставив откинуть голову. Прикоснулся губами к щеке, постоял немного так, щекоча ее бородой, вздохнул тяжело. Отпустил и начал раздевать. Глаза его блестели, ноздри раздувались, и он улыбался. И она улыбнулась в ответ, позволив расстегнуть блузку, снять белье. Подождут эти бумаги.
После, когда он вынес ее, ослабевшую и окончательно успокоившуюся, из душевой, сам вытер, одел — потому что сил не осталось вообще, — укрыл одеялом и ушел, Василина лежала и лениво гладила подушку рядом. Мысли были тягучие, легкие. Она вспоминала все случившееся с момента коронации и, наверное, впервые не чувствовала себя так, будто ее нахождение на троне — чудовищная ошибка. Она справится, не может не справиться. Научилась же она управляться с силой — пусть неуверенно, но принцип поняла, а дальше — дело тренировки.
Мысли плавно перетекли на одну из бесед с Иппоталией. Королева позвала Василину на массаж, и они лежали рядом, пока массажистки разминали их тела, поливали горячей водой, терпко пахнущей травами, снова мяли, обливали ледяной, потом опять горячей. Серенитка, правда, настаивала на массажистах, но Мариан один раз сказал «нет», и она почему-то не стала упорствовать.
— Объясни мне, — блаженно прикрыв глаза, спросила Василина, — про эти ваши нейтрализаторы и стабилизаторы. Для меня это загадка, а ты обещала рассказать.
— Да-а-а, — простонала царица, когда массажистка перешла к пояснице. — Ох, спина моя, спина. Ну ты понимаешь. После родов я постоянно разогнуться не могла, до сих пор вот страдаю.
— Нейтрализатор, — напомнила молодая королева, послушно переворачиваясь на спину и закрывая глаза — в очередной раз ее облили горячей водой, и в воздухе еще некоторое время стоял пар. Массажистки, тела которых блестели от пота, трудились и словно не слышали их.
— Никак не можешь отдохнуть? — укоризненно проворчала Иппоталия, отфыркиваясь от воды. — Расскажу я, не переживай. Тем более что тебе знать необходимо и пользоваться уметь.
Ты знаешь, что мы, потомки богов, могли бы жить очень долго, если бы не держали Туру? Сила уходит туда, в почву, в воздух, поэтому и жизнь наша так же коротка, как и жизнь обычных людей. Хотя резерв наш почти в тысячу раз больше, чем у магов.
Василина удивленно посмотрела на нее, и царица вздохнула.