Страница 131 из 138
— Знание придет в свое время, брат, — мягко сказал священник. — Запомни, — голос его вдруг зазвенел, налился силой. — На место любого ушедшего и отказавшегося платить долг становится другой и платит за его слабость своей кровью. И чем сильнее место в мире того, кто ушел, тем больше людей отдают жизни, чтобы восстановить гармонию. К сожалению, есть такие потери, которые несут за собой тысячи и тысячи смертей. А сейчас, — он с кряхтением встал, накинул капюшон, — иди домой. Там тебя ждут.
Старик удалился так же тихо, как пришел. А Игорь обдумывал его слова, вглядываясь в лица богов, и снова просил дать ответы. Чего им ждать, к чему готовиться? Пропускал сквозь пальцы песок — тот с шуршанием падал вниз, и каждая песчинка занимала свое место. Время текло незаметно, и уходить не хотелось: он растянулся на песке, рассматривая мерцающий купол, статуи, вдыхая резкий запах ароматических масел и отпуская мысли, забывая, где он, что вокруг.
И чудилось ему: странными, объемными цветными кружевами пульсируют и сплетаются над ним и яростный жар от Вечного Воина, и лесная свежесть от Зеленого, и мягкий ветерок от Белого Целителя. И умиротворение от Желтого, и чистая любовь от Синей. И тяжелая, болезненная пустота от статуи Черного Жреца, что стояла в стороне. Сплетаются, превращаясь в картины то ли прошлого, то ли будущего, в голоса людей давно умерших и еще не родившихся, в плач новорожденных и последние вздохи уходящих в мир иной. В картины эпических битв и жарких объятий любовников, матерей, кормящих грудью своих детей, и детей с их ясными, чистыми душами.
Игорь лежал тяжелый, неподвижный, крошечный, и, не моргая, глядел вверх, придавленный открывшейся ему вдруг картиной мира: оплетенный нитями жизней, покрытый туманными слоями стихий, полный знаков и смыслов, мир бушевал потоками энергий и плескал эмоциями. Видел Игорь и колодец глубокий и черный, прошивающий бытие насквозь, чувствовал тянущий из него ужас и запах крови. И небесные чертоги открывались ему многоцветным сердцем мира, тесным сплетением первоэлементов, что переходили один в другой, враждовали и сливались, даровали жизнь вечной своей борьбой и единством. И там, из этих сияющих чертогов, на фоне мощных водопадов других стихий тонкой паутинкой лилась вниз, к Туре, Вечная Смерть. И медленно, болезненно бился ее источник — маленькое темное пятнышко, окутанное лазурными потоками любви и слез, продлевающими его агонию и не имеющими права не делать этого.