Страница 9 из 33
— Отпусти, — приказала я прерывающимся голосом, когда наконец смогла говорить. — Ты мне противен, Люк. Отпусти! Разойдемся по-хорошему. Ты прав, я сделала глупость, непростительную глупость. И когда решила быть с тобой, и когда дернула руль в море. Спасибо, что уберег меня. Спасибо. Я должна тебе жизнь. Именно поэтому я ничего не расскажу родным. Просто разойдемся, и все.
Кембритч чуть отстранился, взглянул мне в глаза.
— Детка, — проговорил он почти спокойно. — Я виноват. У меня достаточно бурное прошлое. Но я не изменял тебе, клянусь. Если хочешь, проверь меня менталистом.
Я молчала. Я больше не верила ему. Мне было противно и едко.
— Женщина, которую ты видела, — вдова моего партнера. Раньше… мы были близки, но потом все прекратилось. У нее двое детей, ее мужа убили, я обещал ей защиту и поэтому поселил в замке. И разговор у нас шел о том, что ей нужно переехать. Я не хотел, чтобы ты хотя бы на каплю усомнилась во мне.
— Твои руки у нее на заднице очень способствовали моему доверию, как и твой язык у нее в горле, — не выдержав, процедила я. — Скажи, что она сама на тебя набросилась. А ты отбивался.
— Звучит смешно, но это правда, — с раздражающей и немного растерянной иронией подтвердил Люк. — Мы уже прощались, она от избытка чувств решила меня поцеловать. Я опешил поначалу, потом отстранился. Марин… это недоразумение. Клянусь. Черт… я очень виноват. Прости, детка. Пожалуйста.
Я задумалась, прислушиваясь к своим ощущениям. Кембритч был очень убедителен. Я знала, что он умеет быть убедительным.
— Знаешь, — проговорила я, больше не делая попыток отстраниться, — а мне уже все равно, хотел ты ее или нет, любовница она тебе или нет. Достаточно того, что я видела. Я, может, и желала бы забыть и простить, но не смогу больше с тобой быть, Люк. Мне будет противно целовать тебя, у меня сейчас вызывают отвращение твои прикосновения, — я передернула плечами, глаза его сузились, и голос мой снова стал прерываться от сдерживаемых слез. — До этого… я шла сказать, что выйду за тебя, Люк, но теперь — нет.
— Марина, — сказал он потерянно, — ты обижена, я понимаю.
— Я раздавлена, — честно призналась я. — Уничтожена, Люк. Была любовь — и нет. Мне жаль, что это случилось. Мне жаль и тебя, и себя. И ребенка жаль.
Он непонимающе моргнул, затем сглотнул, опустил виноватый взгляд на мой живот. Руки стали мягче.
— Ты беременна.
— Да, — всхлипнула я жалобно.
— Поэтому ты хотела согласиться?
— Я бы согласилась в любом случае, Люк. Но не теперь.
— Я ведь тебя не отпущу, Марина, — уверенно сказал он. Я нервно засмеялась.
— А что ты сделаешь, Люк? Будешь держать меня силой? Заставишь выйти за себя? Так за моей спиной Рудлог. Начнется война. Попробуешь уговорить? Что ты можешь мне сейчас еще сказать? Да и вообще, — горечь моя переливалась через край, и желание сделать больно было нестерпимым, — с чего ты взял, что это твой ребенок? Что ты у меня был единственным мужчиной?
— А я не был? — внимательно спросил Люк, глядя мне в глаза. Я не смогла соврать — опустила ресницы, отвернулась.
— Я иду домой, Люк.
— Стань моей женой, Марина, — проговорил он настойчиво. — Несмотря ни на что. Мы переживем эту ситуацию. Я сделаю все, чтобы ты забыла.
Я засмеялась, оглянувшись на него.
— Ты меня не слышал? Я не могу, Люк. Мне противно.
— А как же ребенок? Ты думаешь, я позволю своему наследнику расти без отца?
— Не переживай, — сказала я, ядовито улыбаясь, — ты себе еще сделаешь, а я найду хорошего мужа и ребенку — прекрасного отца. Любой аристократ Рудлога сочтет за счастье взять меня в жены даже с десятью детьми.
— И ты пойдешь? — снова проницательно спросил Кембритч, не реагируя на мой яд, и я дернула головой и зашагала по дороге в сторону замка. Мне было так плохо, что хотелось только сбежать, и никакие слова не могли заставить меня остаться.
— Марина, — позвал Люк. — У Луциуса есть наши фотографии из Эмиратов.
Я, холодея, обернулась.
— Если мы сегодня не поженимся, вечером снимки будут во всех газетах Инляндии.
— Боги, — простонала я, сразу представив последствия. — Как ты… как ты допустил?
— Я виноват, — снова сказал он, играя желваками, и я словно воочию увидела, какими глазами на меня посмотрят Василина и Мариан, и что они будут мне говорить, и как начнут в народе сплетничать и про Ани, и про меня, и про всю семью Рудлог. Сжала кулаки, застонала от отчаяния.
— Все из-за тебя! Все из-за тебя, Кембритч! Боги… светлые боги…
Я опустилась на корточки, пачкая платье и белый плащ в грязи, закрыла лицо руками и снова заплакала. Услышала шаги — меня потянули наверх, и я зарычала, молотя Люка кулаками, куда попадала. Он перехватил мои руки, снова прижал к себе.
— Я не хотел, чтобы тебе стало известно, Марин. Не хотел. Детка… ты же знаешь, что я люблю тебя.
«Да, любишь. Но это ничего не меняет».
— Я и без этого добивался бы твоей руки…
Он много говорил — я не слушала, я рыдала. Потом слезы кончились, и я обессиленно прижималась щекой к его груди, принимая решение. Мне казалось, прошли часы — а Люк не шевелился.
— Я выйду за тебя, — сказала я сипло ему в грудь и вдохнула его запах, — а сейчас мне нужно привести себя в порядок и сообщить родным. Они ждут и хотят присутствовать на обряде. Ты можешь пригласить близких со своей стороны.
— Я рад, Марина, — с облегчением проговорил Кембритч.
— Но ты больше не прикоснешься ко мне, Люк, — спокойно продолжила я и подняла голову. В глазах его была усталость. — Я буду тебе женой, буду растить нашего ребенка — и на этом все. Надеюсь, у тебя хватит ума не афишировать своих любовниц. А к себе я тебя больше не подпущу. Не могу, Люк. Все. Все разбито. Брак наш будет либо на таких условиях, либо его не будет, и пусть все катится к чертям.
Он долго смотрел на меня, потом невесело усмехнулся, отошел.
— Я сейчас соглашусь на это, детка. А потом поговорим. Я сумею тебя переубедить.
— Нет, Люк, — грустно сказала я. — Не сумеешь.
В замок мы возвращались рядом, не касаясь друг друга. По пути нам встретился какой-то страшный старик с выпученными глазами, поклонился мне, подал маску. Я отбросила ее — какая уже разница?
— Леймин, — проговорил Люк, — проследите, чтобы о случившемся не болтали.
Старик что-то буркнул, кажется, «уже сделано».
— Вы не находили случайно мой телефон? Мне нужно позвонить матери.
Леймин молча достал из кармана трубку и протянул Люку. Он нажал на кнопки.
— Матушка, — услышала я, — я сегодня женюсь. Да… не волнуйся. Потом все расскажу, времени нет. Жду тебя через час в Вейне. Захвати Маргарету и Берни. Церемония будет камерной…