Воин пяти стихий

Глава 7

К тому моменту, когда объявили второй бой, Киоши уже был готов. Последние тридцать минут он провел в медитации, чтобы хоть немного успокоить свои потоки и дать организму отдохнуть. Уже не раз он замечал, что короткая медитация способна заменить трехчасовой сон. И когда к нему зашел стражник он уже был полностью собран. Лей пожелал ему удачи, хотя судя по его взгляду, он больше не надеялся его увидеть живым.

— «Ничего»– подумал Киоши,— –«ему ещё предстоит удивиться, когда я выиграю этот чертов турнир».

Вся арена звенела от напряжения. Зрителям уже объявили, что следующий бой будет между представителем аристо и обычным парнем. И теперь они предвкушали очередную кровавую смерть. Когда Киоши появился на арене, она взорвалась. Шум был настолько громким, что ему заложило уши и он чуть не потерял координацию в пространстве. Но парень быстро сумел взять себя в руки и при помощи потоков отсечь всё лишнее. Он больше не будет относиться к своим соперникам мягко, пришла пора показать чего он стоит на самом деле.

Его оппонент вальяжно приближался с другой стороны, на его лице застыла издевательская улыбка. Когда расстояние между ними осталось меньше пяти метров, он прошептал одними лишь губами.

— Тебе конец, отброс. — А после хищно оскалился.

И вот это по-настоящему разозлило Киоши. Какого черта? Почему все считают, что могут вытирать об него ноги? Просто потому что он не родился в богатой семье? Разве он выбирал жить на улице? Нет, это был не его выбор. Но победить, добиться чего-то в этой жизни выбрал уже он сам, таков его путь. А значит, он не позволит никому помешать его мечте.

Когда распорядитель объявил бой, Киоши не стал медлить. Он первым рванул вперед, и ударом ноги отправил в сторону соперника горсть песка, а следом сразу же удар другой ногой с разворота. Однако тот был начеку и легко ушел от этой атаки. Киоши продолжил атаковать, его разум постепенно затуманился, давая доступ инстинктам к управлению телом. Он ускорился, почти превратился в смазанную тень, когда чудовищной силы удар отбросил его почти на десять метров. Киоши кубарем прокатился по песку, и чуть было не потерял сознание, но всё-таки смог найти в себе силы подняться. Несколько рёбер точно было сломано, при каждом вдохе острая боль пронзала его грудь.

Противник медленно приближался.

— Ну что –довольный произведенным эффектом, произнес он — как тебе настоящий бой? Прочувствовал на себе силу истинного воина⁈ Неужели ты думал, что у такого как ты есть хоть малейший шанс выиграть? Если да, то ты полнейший идиот. Хотя… свой идиотизм ты показал, как только заявился на этот турнир. — Он продолжал говорить медленно приближаясь. Создавалось ощущение, что тот лишь растягивает момент, специально. Чтобы юноша в полной мере мог прочувствовать всё отчаяние.

— Нет, падаль! — теперь голос аристократа перешел на шипение, — подобные тебе, могут только бесславно подыхать в попытках попасть туда, где им не место. Такие как ты никогда не смогут даже близко приблизиться к тому уровню силы и мастерства, который есть у нас. Поэтому готовься, я преподам тебе последний в твоей жизни урок!

Ещё не договорив, он размытой тенью метнулся к Киоши и ударил его наотмашь по лицу. Голова парня мотнулась и будь удар сильнее, его бы шея не выдержала.

Киоши запаниковал. Один удар за другим безошибочно прилетали по нему. Кулаки соперника, словно бы вминались в его тело, причиняя невообразимую боль. Он еле сдерживался чтобы не закричать от этой пытки. Лишь ярость, застлавшая глаза, помогала ему выдержать подобное.

Киоши пытался ускориться. Стрался уклониться или хотя бы заблокировать удары своими руками. Но сколько бы он не усиливал своё тело потоками, этот враг был сильнее и быстрее его. Избиение продолжалось, тело парня было сплошь в крови и ссадинах, а ноги почти не держали. Однако он упрямо, из раза в раз, поднимался и вставал в стойку. Даже если он умрет, он сделает это достойно. Он примет смерть как подобает мужчине — стоя на ногах.

Очередной мощнейший удар вновь повалил его на землю, и сил подняться больше не оставалось. В этот момент он понял. Осознал, что нужно сделать. Он вспомнил свой бой со стариком и то, что у того была внешняя защита. Он её прекрасно видел, и возможно даже, понимал как её воссоздать, хотя испробовать подобное, у него просто не было времени. Однако сейчас терять уже нечего…

Киоши напрягся, выталкивая наружу свои потоки и выстраивая подобие щита перед собой. И… это сработало. Не совсем так, как у того старика, но результат был. Когда аристократ попытался раздавить его грудную клетку ногой у него ничего не вышло. Он будто бы ударил по каменной плите. С трудом приподнявшись, Киоши обволок свой кулак энергией и со всей силы ударил. Это был простой удар, ничем не отличающийся в скорости. Но он оказался настолько силён, что аристократ упал. В его глазах появилось удивление с примесью страха…

— Что⁈ Что ты сделал⁈ — произнес он — Это же не может оказаться внешним доспехом! Подобное не под силу даже мне, откуда такой отброс как ты, способен его создать?

Киоши ничего не ответил. Он и сам не понимал как у него получилось, но даже если бы знал это,разговаривать с этим… человеком он не собирался. Поднявшись с земли, он медленно подошел к сидящему на песке аристо, и врезал уже ногой. Тот попытался защититься руками, однако это ему не помогло. От удара ему сломало кисти, но удар смазался и всего лишь чиркнул его по челюсти. Кожа на лице разошлась, обнажая мышцы, кровь брызнула во все стороны. Видимо это отрезвило аристократа, он перекатился назад и поднялся.

— Ну всё, щенок, молись. За это — указал он на свое лицо — ты будешь долго умирать.

Алекс не понимал как этот слизняк умудрился выжить после всех его ударов. Он не выглядел воином, хилое телосложение, невысокая скорость и сила. Тем не менее, дух у него был, это стоило признать. А когда тот смог воспроизвести внешний доспех, то он окончательно перестал осознавать, что тут происходит. Такая техника под силу только мастерам, и то далеко не всем. Откуда у пацана подобные умения? Но даже так… он продолжил бой, надеясь, что того надолго не хватит. Когда Киоши нанес ему удар по лицу, Алексу снесло крышу. Он очень трепетно относился к своему внешнему виду и то, что ему рассек лицо какой-то отброс, для него являлось позором.