Ты будешь мой

— Рэян, пожалуйста, — я запинаюсь, с трудом подбираю слова, но он слушает меня, как если бы с ним говорил сам небесный дух. — Пожалуйста, пойми. Да, мы любили друг друга. Когда-то. Но так случилось, что мы друг о друге забыли. С тех пор у каждого из нас своя жизнь, и отыграть всё назад не получится. Даже если ты считаешь, что ничего не изменилось, я не хочу… не хочу назад. Я жила в Дугэле почти год, это место стало мне домом. Мне нравится море, да, но не настолько, чтобы там жить! И я совершенно не горю желанием возвращаться в Инесс, который и помню-то с трудом: там всё будет для меня чужим. Но самое главное, Рэян — прости, что напоминаю, но ты женат. Разве это никаких обязательств на тебя не накладывает?

— Меня заколдовали, — начинает принц. И сам себя обрывает. Смотрит на меня с отчаянием, кусает губы. — Санна…

— Тебе её не жаль? — я отворачиваюсь: его убитый вид мешает сосредоточиться. Мне жаль его — но королеву Дугэла жаль больше. — Свою жену? Она же любит тебя. Ты готов так просто её бросить?

— Любит? — Рэян, наоборот, не сводит с меня глаз. — Я ей нужен как вещь, как заморская диковина — просто потому, что она привыкла получать то, что ей нравится. Жалеть её? Ты бы видела, что она творит, Санна! Да как ты можешь? Посмотри, что она с тобой сделала!

— А что она со мной сделала? — через паузу интересуюсь я.

— Бросила тебя в тюрьму, заставила жить так, будто ты не из высокого рода морских фэйри, а обычная местная плебейка, лишила воспоминаний, обманула и наверняка пыталась убить — зачем же ещё ты сбежала в Гленну, если не от её гнева.

— Мы, кажется, говорим о двух разных королевах, — усмехаюсь я, — та, что видела я — одинокая несчастная девушка, которая, по-моему, не заслуживает, чтобы её без году муж сбежал на родину, прихватив с собой любовницу.

Рэян отшатывается от двери.

— Санна, что ты говоришь? Не заслуживает? Она казнит без суда, она издевается над фэйри, она здесь полновластная хозяйка, и делает что хочет. Для неё все вокруг — игрушки. Несчастная? Одинокая? — он смеётся. Противный звук. — Ты всегда была доброй, Санна. Но не настолько же!

Я улыбаюсь.

— Знаешь, Рэян, вот интересно: ты же выходил за дворцовые ворота. Ты не увидел ничего странного? Нищих, бездомных — в Дугэле их нет. А в Инессе?

— Не удивлюсь, если все нищие и бездомные Дугэла сидят в тюрьмах, — ворчит Рэян. — Санна, да её же весь дворец боится, как темноту в Гленне!

— А за воротами дворца любят. Странно, да? — я улыбаюсь. — Не знаю, Рэян, но из того, что я помню об Инессе да и других Прибрежных королевствах — в Дугэле жить лучше. А фэйри — знаешь, они продают в рабство друг друга. Грустная традиция — но если так делают по всей Гленне, то почему королеву Дугэла ты зовёшь злобной ведьмой? Назови тогда и Зелёную королеву — или что, отец не позволит? Неприлично, да, Рэян? А дугэлку можно — дугэльцы, они же все ненормальные. Правда?

Принц смотрит на меня и медленно качает головой.

— Она заколдовала тебя. Это не ты, Санна. Это она говорит…

— Заколдовала? — повторяю я. У меня больше нет сил это терпеть. Пусть он уйдёт! — Да нет, милый. Это тебя заколдовали. Мне странно думать, что человек, которого я любила, способен сначала добровольно дать согласие на обряд венчания, потом сказать, что ему, видите ли, задурили голову — и давайте сделаем вид, что ничего не было! Или ты тоже изменился, Рэй, или… Или я тебя просто не знала.

У него снова этот отчаянный взгляд — но теперь во мне почти нет жалости. Только не к нему.

— Хорошо, — Рэян встаёт, потирает лоб. — Я узнаю, что она с тобой сделала, и ты станешь прежней. Потерпи, Санна. Ещё немного.

— Ты правда считаешь, что есть такое заклятье, которое заставит человека вести себя противно его существу? — усмехаюсь я.

Рэян замирает.

— О да. Я его на себе испытал.

— Бедный! — я не сдерживаю смех. — Наверное, когда женился, да?

Рэян хмурится, но отворачивается и молча идёт к лестнице.

— Рэй! — зову я, вспомнив. — Рэян, постой. У меня есть вопрос. Ты помнишь Мартина из Никэла?

Принц кивает, не оборачиваясь.

— Ты специально сделал так, чтобы он в меня влюбился?

Рэян грустно усмехается.

— Нет. Он сам напросился посмотреть на мою невесту и всю дорогу развлекал меня страшными историями о том, как русалки на самом деле уродливы, а ты просто окрутила меня чарами. Я не мог отказать нашему гостю и развеял его предубеждения.

— Я действительно тебя плохо знала, — вздыхаю я, обнимая колени.

— Нет, Санна, просто ты изменилась, — тихо отвечает Рэян. — Но я сделаю так, чтобы она тебя расколдовала. Я люблю тебя.

— А я тебя — нет, — шепчу я, глядя ему в спину.

А ведь я умру из-за него. Какая… несправедливость. Из-за вот этого ноющего, строящего из себя мученика, избалованного принца?

Больше никогда, никогда не хочу его видеть.

Я сворачиваюсь в клубок на соломенном тюфяке и ругаю себя, что не спросила про Сильвена. Надо было — а не глупостями заниматься вроде «как ты мог, разве тебе не жаль». Это же люди. Они с таким трудом меняются. Не то, что мы, морские фэйри…

На грани сна и яви подобные мысли уже не вызывают у меня отторжения. И в ушах шумит море. Убаюкивающе.

Вот только ноги ломит. Снова.

«Что ты с ней сделала?!»

Туман вился вокруг Рэяна, но принц его не замечал. Всё его внимание наконец-то сосредоточилось на мне. Но вместо радости мне хотелось забиться в тень и пересидеть грозу там.

Мать тоже, помнится, очень любила кричать мне в лицо — в те редкие минуты, когда меня замечала. Обычно я просто пережидала, свернувшись калачиком, вспышку «материнской любви» — пока она не закончилась Битэгом. Тогда я просила о пощаде — невнятно, так что вряд ли мать меня поняла.

«Ты всегда была ничтожеством, Илва», — сказал она на прощание, и её советник поддакнул. А я думала тогда: неужели мои слёзы совсем её не трогают? Или она их просто не замечает?

Не трогают и не замечает — поняла я в Битэге. И ничто из того, что я могла бы возразить Рэяну сейчас, его бы тоже не тронуло. Да и что я могла? «Я люблю тебя»? Ему не нужна моя любовь. Ему нужна его морская девка — как маме были нужны её бесконечные ухажёры.

Никто никогда меня не любил и любить не будет. Я одна, и мне одной хорошо — сколько я так себя обманывала? Пять лет в Битэге и потом — пока не встретила Рэяна. Из всех только он мне нужен, так неужели же я его не получу? Свадьбы было мало — значит, привяжу его крепче.

Мать я убила, но Рэян будет жить — для меня. Пусть любит, пусть любит, пусть любит… Только меня.

«Илва! Смотри на меня! Что ты с ней сделала?!»