Страница 21 из 76
— Так. Стоп. Стоп, — Клаус выдохнула. — Давай по порядку. Твои знания слишком рассеяны. Начнем с того, что есть глава клана. Этот человек обязательно должен быть аристократом. Иначе ему никогда не стать главой. Ты знаешь, как получить статус аристократа?
— Да, — я посмотрел на цветочный горшок, в котором Нокиа вчера затушил бычок. — Один мой знакомый сказал, что для этого нужно обзавестись гербом рода.
— Совершенно верно. Вообще понятие аристократ появилось после одной из реформ Петра Первого. Одаренные, которые испокон веков пользовались привилегиями и обладали гораздо большими возможностями, чем простолюдины, получили герб своего рода. Именно он и давал право людям из высшего общества состоять в клане, регистрировать свой клан, заниматься торговлей или любой другой предпринимательской деятельностью. Но за это они должны безоговорочно служить императору. Как ты понимаешь, ему важно главное — чтобы одаренные были частью армии.
— Значит все аристократы потомки тех важных особ из восемнадцатого века?
— Не обязательно. Аристократом может стать любой простолюдин, вступивший в брак с аристократом. Он автоматически становится членом высокого рода. Знаешь почему?
— Кажется, да… — я постучал пальцами по подбородку. — Аристократ может вступить в брак с любым простолюдином, но очень редко с одаренным. Потому что для того, чтобы продолжить род партнёр не должен обладать магическими способностями. Либо они должны обладать магией одного вида. Чтобы не родился очередной темный.
— Почти. Они могут вступить в брак, но тогда обязуются никогда не иметь детей. Подписывается специальное обязательство. Ты уже знаешь почему.
— Значит аристократ — это, по сути, просто галочка в документе?
— Герб на корочке паспорта, герб на школьной форме, герб на кольце. Герб — это принадлежность роду, который ко многому тебя обязывает.
— Черт… — я понял почему Клаус расстроилась.
— Да… — кивнула Жанна. — Род Клаус уже состоит в клане Райкина. И чтобы перейти к тебе, мой отец тоже должен это сделать. По-другому это нарушит все законы и вызовет ненужное тебе противостояние. Но…
Аристократка вдруг замолчала.
— Что но? — получив надежду, встрепенулся я.
— Нет. Не обращай внимания, — Жанна махнула рукой.
— Как ты говоришь? Сказал а, говори б, да? Признавайся, Клаус. Что хотела сказать?
— Я знаю только один выход, — она снова осеклась. — Например…
— Что, например, Жанна, не томи?
Когда я начинал называть одноклассницу по имени, она знала, что я теряю терпение.
— В общем… Если мы будем с тобой помолвлены и по достижению определенного возраста женимся, то я уже не буду привязана ни к роду Клаус, ни к клану, в котором состоит моя семья.
Аристократка покраснела, отвела взгляд и пригубила кофе.
Блин. Лучше бы не спрашивал. О таком выходе я мог бы догадаться самостоятельно. Но сейчас главное — разрядить обстановку.
— Ясно, — я сделал вид, что не услышал ничего нового. — А бастарды значит — это одаренные, у которых нет герба рода, правильно?
— Да. Поэтому немного неправильно называть аристократов чистокровными, а бастардов полукровками, — воодушевилась Жанна. — Бастарды, по сути, это дети, родившиеся вне знатного рода. Не под гербом. И из-за этого, лишенные всех привилегий аристо.
— Так. Ладно. Но герб рода? Один мой знакомый сказал, что я могу восстановить его, если у моих предков когда-то он уже был. А есть другие способы? Спрашиваю тебя, как аристо, которым мой знакомый никогда не являлся.
— Есть, — Клаус кивнула. — Гербом рода может наградить лично император. За определенные заслуги перед империей. На его усмотрение.
После разговора с Нокиа меня постоянно тревожил тот момент, что у моих предков вообще могло никогда не быть герба рода. Мать — простолюдинка. Значит вообще никогда не имела в родственниках одаренных, а, стало быть, и аристократов. Отец воспитывался в детском доме. Если я не докажу, что он сын моей бабушки, то…даже если в нашем роду были аристократы, герб мне не вернуть. Поэтому не очень хотелось тратить время, чтобы восстановить семейное древо. Только вот второй вариант оказывается нисколько не проще.
— Значит за заслуги? — я чертыхнулся и провел ладонями по лицу. — Ты когда-нибудь слышала о тех, кого император наградил таким знаком отличия?
— Несколько раз…
— Меня больше волнует, что именно они сделали, чтобы получить его?
— Если честно, я даже никогда не вдавалась в подробности…
— Ладно. Спасибо, Клаус, — я собрался, чтобы продолжить занятия. — В любом случае ты мне сильно помогла. Давай вернемся к урокам. Уже одиннадцать доходит.
Пока Клаус объясняла мне все то, что проходили мои одноклассники всю последнюю неделю, я никак не мог выкинуть из головы тот самый герб рода. Мне постоянно кажется, что вот-вот я уже создам свой клан, но до сих пор натыкаюсь на разные подводные камни.
Дело в том, что, когда мы с Нокиа замутили всю эту схему с бизнесами, мы сделали это дело полностью подпольным. Предприятие, которому принадлежат все мои, пока еще мелкие, бизнесы зарегистрированы на моего умершего отца. У него липовый герб и липовая бумажка о принадлежности какому-то китайскому международному клану, ведущему деятельность по всему миру, в том числе и на территории Российской Империи.
Как только я сообщил Иннокентию о планах создать собственный клан, он рассказал мне всю эту мутную схему в деталях и мы, вроде как, договорились сделать весь бизнес прозрачным. Однако для этого мне необходимо обзавестись настоящим гербом и потом мой подельник сможет переписать весь бизнес. Вернее, продать его за сумму, написанную на бумаге, но никто никому никаких денег, конечно, передавать не будет. Чтобы не платить лишних налогов. Но сейчас вся загвоздка заключается в гербе.
Проводив Клаус, я посмотрел на пейджер в надежде обнаружить от Нокиа сообщение о том, что все из списка Ариадны собрано. Но никаких посланий не было. Поэтому я сходил в душ, приоделся и отправился к бабушке. Единственному человеку, который может раскрыть мне правду о моем роде.
— Я думал, что не достучусь, — улыбнулся я, когда бабуля открыла дверь и с заспанным видом встретила меня. — Нужно купить тебе слуховой аппарат, ба! У тебя у самой жизнь заиграет новыми красками.
— Никаких слуховых аппаратов я использовать не буду, Костя! — запротивилась она. — Может я и твоя бабушка, но не смей делать из меня старуху.