Страница 74 из 79
Женщинам особенно трудно работать с паутиной. Это требует развития запредельной чувствительности к миру, а они и без специальных упражнений — чувствительны и эмоциональны.
Устройство человеческого мозга таково, что раздражение накапливается независимо от пола, а женщине труднее сбросить его в силовых упражнениях или драке.
Остаётся секс с хотя бы условно сильным партнёром.
Мерзавец Дисталь, при всей отвратительности своей натуры, слабаком себя не считал. А для женщины в мужчине главное — его уверенность в себе.
Вот потому Дерен и застал Дисталя ночью у дверей в спальню леди. И отношения этих двоих были таковы, что рыжий аристократ, прекрасно понимая свою роль — этакого громоотвода — осмеливался просить руки Сайко.
То ли он догадывался, что интересен леди Антарайн лишь до тех пор, пока бесит её, и она срывает на нём раздражение, то ли на самом деле был слишком сильно влюблён в маленькую рыжую девочку...
Влюблён.
Чистейшие зелёные тона сердца в узлах, искажающих судьбу Дома Оникса...
Ублюдки тоже умеют любить по-настоящему сильно!
Будучи невозможной и безответной — эта любовь и давала чистейшие тона сердца, которые Линнервальд принял за вмешательство эрцога Симелина!
Дерен так глубоко погрузился в размышления, что проворонил развитие событий в реале. Опустив глаза — несмотря на средний для имперца рост, он был выше леди Антарайн на полголовы — пилот понял, что отступать ему уже некуда.
Регент сократила дистанцию до неприличной и с надеждой заглядывала ему в глаза.
Он хорошо видел, что ей сейчас нужно. Оставалось только взять её руки в свои — этот жест был единственным допустимым в такой ситуации (по крайней мере, так было прописано в базе), успокоить и предложить защиту. Вот только не ту, на которую она рассчитывала.
У Дерена были свои понятия о «защите» чужих женщин.
Капитан «Персефоны» был дружен с Рюком Хилингом, и Дерен не собирался портить этот и без того странный союз.
Ладони у леди Антарайн, несмотря на видимое волнение, были сухими и тёплыми, сердце билось не слишком часто. Всё-таки она была не только женщиной, но и истником. И понимала природу того, что творилось сейчас с ней. И потворствовала этой природе.
Дерен заговорил что-то успокаивающее, продолжая осмысливать неожиданную для себя идею. Раньше он не видел всех этих линий и цветов вселенской паутины причин и связей. Но чем больше вглядывался сейчас — тем яснее понимал — решение он ищет в верном направлении.
— Может быть, мне обратиться за защитой к армии? — негромко спросила леди Антарайн.
Богатые интонации её голоса окрасили слово «армия», намекая Дерену, что и он — тоже армия. И он мог бы сейчас...
Дерен кивнул. Но ответил не то, что от него ожидала регент.
— Над Асконой висит спецоновская эмка, малое имперское боевое судно, которое доставило сюда моего второго пилота Рэма Стоуна. И на нём есть десантная группа, специализирующаяся последние годы именно на охранных миссиях в Содружестве. Достаточно личного разрешения регента, и парни возьмут под охрану усадьбу. Малым числом, скрытно и профессионально. Это снизит нагрузку на паутину и даст выиграть время, чтобы разобраться, что здесь всё-таки происходит.
— Я верю, что ты сумеешь во всём разобраться... — Голос леди дрогнул, пальцы сжались.
— Здесь Линнервальд, вместе мы обязательно что-то придумаем, — задумчиво кивнул Дерен.
Перед глазами его всё светилось и мерцало. Линии наполнялись силой, перевивались. Гасли...
— Я боюсь за Сайко...
Вот тут пульс леди Антарайн действительно участился. Она и в самом деле боялась за воспитанницу. А почему?
Дерен не ощущал угрозы непосредственно для наследницы Дома Оникса. Чтобы попасть в расставленную кем-то ловушку, нужно было иметь уязвимость по линии «предательства». И Линнервальд справедливо полагал, что этот «камень» — в огород Дерена.
Это его родовитую бабку, Валерию Ларга, называли предательницей предателей.
Расставивший ловушку был уверен — его угрозы поймут, и Линнервальд удалит опасного наставника от леди Сайко.
Неведомый враг не просчитал одного: внешне мирный и науколюбивый регент Дома Аметиста был воином и привык рисковать. И, судя по отблескам цвета, открывшимся сейчас для Сайко, оказался прав.
В этом нападении для Дома Оникса имелись не только риски, но и удача. Необходимое для наследницы испытание.
Дерен снова полностью отдался картинам, открывающимся перед его мысленным взором. Связь реальных событий и сияющих нитей притягивала и отталкивала его, как коллапсирующая звезда.
Леди Антарайн ощутила, как его руки замерли, словно в раздумьях.
Она не понимала, почему наставник колеблется? Ведь она уже сделала первый шаг. Неужели, в Империи женщины выражают свои желания как-то иначе?
В попытке поощрить Дерена, она шагнула ближе, чем это было принято, почти вынуждая наставника приобнять её.
Неужели он не догадывается, что она не только регент, но и слабая женщина? Не понимает, какое «утешение» ей необходимо?
Дерен «понял». Обнял леди Антарайн. Увлёк к длинному диванчику, усадил и сел рядом.
— Я пыталась защитить усадьбу, — тихо-тихо начала оправдываться женщина. — Но узел был слишком тяжёл для меня, наполнен чужими цветами. Он пёстрый, как тканое полотно...
— Пёстрый? Тебе тоже так показалось? — Дерен ещё плохо ориентировался в цветах нитей и узлов, не понимая, видит ли он их как-то по-своему или оттенков и в самом деле так много?
В какой-то момент навигационная схема и паутина срослись для него в единую карту. Оставалось понять эту пестроту. Разложить по полочкам...
— Да, именно пёстрый, — выдохнула леди Антарайн. — Обычно всегда есть ведущий цвет, основной. Я пыталась «развязать» узел через осознание угрозы моему Дому. Но я тоже лишена видения истинного цвета. Вижу узел, но не понимаю, где моя уникальная нить, что позволит его развязать.
Голос леди дрожал.
Дерен успокаивающе погладил ее по плечу, и когда она прильнула ещё плотнее, обнял обеими руками, словно бы заключив в колыбель.
Леди Антарайн просила защиты... Ну что ж.
Он коснулся губами её лба, усыпляя, как маленького ребёнка и вытягивая напряжение.
Она вздохнула, попыталась освободиться, но объятья наставника были по-настоящему крепкими.
Леди Антарайн всхлипнул и уткнулась лицом в его грудь. Дерен коснулся губами её волос, ожидая, пока биение сердца выровняется, а дыхание станет глубоким.
Потом он осторожно уложил женщину на диванчик, снял пиджак и укрыл.