Страница 8 из 53
Кстати, мой шпионский тайник, куда я должен складывать всю добытую мною информацию, находится в одном биллиардном клубе на окраине Сиднея. Точнее говоря, в мужском туалете этого клуба. В одной из кабинок есть небольшая потайная ниша в стене за унитазным бачком. Случайный посетитель ее заметить не сможет. Тут надо точно знать, где искать. Да, и ходил я туда не просто так, а хорошенько замаскировавшись. Купил тут недавно по случаю театральный грим с накладными усами и бородой. Широкополая «австралийская» шляпа и костюм зажиточного фермера дополняют мой новый образ. И еще на глаза всегда при этом надеваю американские солнечные очки с темными стеклами. Они здесь в Австралии уже стали очень популярны. Поэтому никого не должен удивлять бородатый, хромающий фермер, гордо носящий темные очки. Вот в таком виде я к шпионскому тайничку и хожу. Маскируюсь, понимаешь. Чтобы меня потом вдруг никто из посетителей того биллиардного клуба не узнал. Если это место будет засвечено по вине советских агентов.
Мне никак нельзя попадаться. У меня сейчас жена и дочка. Поэтому подставляться лишний раз я не хочу. Хотя в Австралии разведка и контрразведка находятся в самом зачаточном состоянии. Никто здесь к проискам вражеских шпионов серьезно не относится. Это вам не Европа или СССР где шпиономания очень сильна. Вот там разведчикам работать очень сложно и опасно. А в Австралии пока с этим не так все печально. Спальный район мира. Это так сами австралийцы свою страну называют. Тут никогда ничего важного и резонансного не происходило. Нет здесь засилья чужих спецслужб. Не считают они Австралию интересным государством в стратегическом плане. А значит, и местным властям не приходится сильно напрягаться в борьбе с вражескими разведками. Для шпионов всех мастей здесь настоящий курорт. Вот только мало кто из них хочет сюда ехать. И это мне только на руку. Будем надеяться, что местные контрразведчики на меня не выйдут.
Май 1941 года прошуршал как-то незаметно. И наступил июнь. Дело шло к нападению Германии на СССР. А я все раздумывал, как бы эту информацию мне подать в центр. Сейчас на советскую разведку хлынул такой большой вал дезинформации по этому вопросу. Немцы специально такое устроили, чтобы скрыть реальные сведения за кучей фальшивой информации. В общем, не один я буду слать в Союз сведения, что немцы нападут на страну советов утром 22 июня. И Сталин, который славится своей параноидальной недоверчивостью, вполне ожидаемо не поверит такой информации. Не поверит. И мер не примет. Обидно, однако. Но я реалист. Сейчас моим сообщениям о скором нападении Германии в Центре не поверят. А вот уже потом, когда все случится. Потом начнут относиться к моим сведениям более серьезно. Я же укажу точную дату нападения. А не приблизительную. Хотя есть вероятность, что я уже смог настолько поменять историю этого мира, что мои сведения окажутся липой. Но я в этом не уверен. Война идет своим чередом. И на нее не сильно повлияли все те самолеты, что я уже умудрился сбить. История является очень инертной штукой. И пока сворачивать с проторенного пути не желает. А значит, и дата в 22 июня 1941 года пока играет.
Решившись, облачаюсь в свой маскировочный прикид и оставляю в шпионском тайнике листок с машинописным текстом. Где подробно описываю план нападения на СССР. На 22 июня. Все что смог вспомнить. При этом особо заострил внимание на внезапности немецкого нападения без объявления войны и уничтожение бомбовыми ударами советской авиации приграничных округов прямо на аэродромах. Да, да! Вот такой я параноик. Никаких писем своим почерком. Чтобы меня по нему не вычислили. Сейчас уже есть такие специалисты. Потому в дело идет только текст, отпечатанный на машинке. Вот его к делу не пришьешь. И никак не докажешь, что именно я его и напечатал. Кстати, данная машинка мной тоже куплена в тайне от моих родственников (не хочу их во все эти грязные игры впутывать) и хранится в другом тайнике. За две недели до времени «Ч» отправляю в австралийскую газету кодовое объявление. Фух! Я сделал, все что мог. Теперь пусть в Москве решают сами, что и как им делать. Как им там Родину правильно спасать?
Глава 5
Не только о рыбалке
М-да! В этот раз немцы тоже на Советский Союз напали рано утром 22 июня 1941 года подло и внезапно без объявления войны. И я с этим ничего поделать не смог. Не вышло у меня тут поменять историю. Правда, сейчас Люфтваффе таких грандиозных успехов не имело. Не удалось немцам внезапным ударом уничтожить большую часть советской авиации приграничных округов. Немцы то, конечно, орали на всех углах о своих грандиозных победах. Да, русские здесь тоже пока отступали и несли потери. Но в этой реальности они были все же не такими большими. Это я немного позже узнал от своих британских и австралийских знакомых. Тех, что были в курсе этих дел. Именно, они со злорадством обсуждали, что советские ВВС оказались довольно крепким орешком и сейчас трепали Люфтваффе очень основательно. Немцы никогда еще таких огромных потерь в воздухе не несли. Даже во время «Битвы за Британию» они теряли в день гораздо меньше своих самолетов. Чем это в данный момент происходило на Восточном фронте. И от этого наступление сухопутных сил Вермахта по советской земле тоже очень сильно замедлилось. Не было сейчас у ВВС Германии того подавляющего превосходства в воздухе. Как в той истории, что я знал раньше. Не могли теперь танковые клинья арийцев получать оперативную помощь от своих пикирующих бомбардировщиков. И блицкриг немцев как-то сразу и вдруг забуксовал. И никаких глобальных успехов у германских вооруженных сил в СССР не наблюдалось. Без нормальной поддержки своей авиации немцы не могли быстро наступать. Да, они все еще наступали, но не так стремительно, как привыкли это делать в той же Польше, Голландии, Бельгии или Франции. Конечно, у Красной Армии проблем хватало. Не все там у советских командиров получалось. Но теперь у нее, по крайней мере, имелась поддержка советской авиации, которая таких катастрофических потерь не понесла. Советские истребители И-17 на равных сражались с немецкими «Мессершмиттами». Не было у немцев здесь никакого технического превосходства. И орд устаревших или не самых удачных «ишачков», «чаек», «мигов», «яков» и «лаггов» в этой истории тоже не было. Не смогли они выдержать конкуренции с поликарповским И-17, который к 1941 году стал основным советским истребителем. И смог заменить все устаревшие самолеты. То есть весь тот многочисленный советский летающий антиквариат сейчас уже отправился на переплавку. А не сгорал пафосно-героически в воздушных боях с Люфтваффе. Поэтому уже в самом начале Великой Отечественной войны советские летчики летали на новейших истребителях и могли оказывать достойный отпор врагу. Им не пришлось ждать до 1943 года, когда у советских ВВС, наконец-то, появились нормальные самолеты. Как это было бы в другой истории. Но сейчас история поменялась. И немцам в небе над Советским Союзом приходилось очень несладко. И мое сердце радовалось от всех этих новостей. Значит, не зря я там старался. Не зря вместе с Поликарповым, Рычаговым и Чкаловым продвигал в жизнь этот самый И-17. Я уже чувствую, что он в ходе войны успеет стать легендой. Как Ил-2 или Т-34. И в линейке легендарного русского оружия появится еще один кандидат.
Но пока ничего этого не случилось. Пока советский народ напрягал все силы в борьбе с нацистскими ордами, вторгшимися на его землю. А я сидел тут в далекой Австралии. И ничего не мог с этим поделать. Ох, как же мне хотелось сейчас оказаться там в небе над Украиной, Прибалтикой или Белоруссией. До зубовного скрежета хотелось сражаться с ненавистными фашистами. Уничтожать их без всякой пощады. И сбивать, сбивать, сбивать самолеты с черными крестами на крыльях и фюзеляже. И с мерзкими свастиками на хвостовом оперенье. Но пока я нахожусь здесь. Очень далеко от всех этих эпических событий. Сейчас то я даже не на службе. Я гражданский человек. Инвалид, находящийся в почетной отставке. Зарубили врачи мою летную карьеру на взлете. Вот такие пироги с котятами! Поэтому мне приходится стиснуть зубы и просто жить дальше.