Страница 9 из 11
— Да’Ника…
— Он, эм… Ему просто нужно было, чтобы я притворилась его невестой на несколько дней, чтобы произвести впечатление на родителей.
Я оборачиваюсь, чтобы взять бутылку с водой, которую поставила на стол, когда она взяла трубку.
— Ничего страшного…
И тогда я увидела их. Агата и Уолтер в равной степени стоят, потрясенные и сердитые, что заставило меня шепотом вымолвить последние слова:
— …ерунда… я… мне… нужно идти.
— Но…
— Увидимся в магазине.
Моя лучшая подруга издает еще один звук, но я прерываю его, когда вешаю трубку.
Неуверенная в том, что любые слова, которые я промолвлю, не усугубят ситуацию еще сильнее, просто морщусь от неловкости и поджимаю губы.
— Ларк!
Агата кричит во всю мощь своих легких, звуча как закипающий чайник.
— Ларк!
Она едва делает паузу, чтобы потребовать:
— Спустить вниз сию же минуту! Сию же минуту, молодой человек!
В неловкой тишине, не встречаясь глазами друг с другом, мы ждем, когда он к нам присоединится.
В тот момент когда он врывается в комнату, спрашивает в отчаянии:
— Что?! Что?! Что произошло? В чем дело? Дело в Орене? Или Спарроу? Что-то случилось со Спарроу?
Его мать машет рукой в моем направлении.
— Потрудишься объяснить это?
— Моя полуголая невеста пьет на кухне воду? — Легкий смешок вырывается из него, несмотря на то, что я съеживаюсь. — Не стоит кричать, мама.
— Ты имеешь в виду свою фальшивую невесту? — отрезает она.
Глаза Ларка немедленно расширяются.
— Ага… — Уолтер разочарованно вздыхает. — Мы… подслушали разговор Да’Ники по телефону…
— Это прекрасное имя действительно ее?! — кричит Агата.
— Да, это мое настоящее имя, — тихо вмешиваюсь я.
Ее неодобрительный взгляд устремлен в мою сторону.
— И реальный знак того, что пора уходить…
Прочистив горло, я готовлюсь быстро ретироваться с кухни, но делаю паузу, чтобы вымолвить:
— Послушайте, мистер и миссис Веллингтон, я прошу прощения за то, что солгала вам двоим. Я действительно та, кто я есть, но моему другу нужна была помощь, и я сделала все, что в моих силах. Мне жаль, что это причинило вам двоим боль. Вы оба милейшие люди. Я… — Еще один вздох, созданный болью, выходит из меня, — Я благодарна вам за то, что вы позволили провести с вами и вашей семьей праздники. Это было лучшее время, по сравнению с тем, как мы раньше проводили Рождество.
Проблеск грусти мелькает в ее взгляде.
— Счастливого Рождество, Веллингтоны.
Ларк изо всех сил пытается вымолвить:
— Да’Ника…
— Все в порядке, — быстро тараторю я, проходя мимо него, — я просто соберу свои вещи и пораньше появлюсь в магазине.
— Но…
— Ларк, — перебивает мама, привлекая внимание. — Мы ждем объяснений.
— Чертовски хороших… — эхом повторяет Уолтер.
Мы больше не встречаемся взглядами, что, наверное, к лучшему.
Не уверена, что смогу вынести печаль, предательство и правду о том, что все, что мы пережили, в большинстве своем, было просто притворством, в котором мы зашли слишком далеко.
Глава 7
Ларк
Я знал, что это утро было слишком хорошим, чтобы стать правдой.
Знал, что все шло слишком мило и как по маслу, чтобы это продолжалось дальше.
Как вкусный стакан пива Gui
Сейчас я сижу за кухонным столом, лишенный домашних вафель, рядом с братом, который хихикает, как шаблонный злодей из комиксов, в то время как мой племянник буквально купается в сиропе, находясь по другую сторону от него, пока смотрит рождественские мультфильмы на своем планшете.
— Тебе следует объясниться прямо сейчас, — настаивает мама, делая глоток кофе из чашки. — Теперь, когда мы все поели…
— Я не завтракал, — тихо бормочу себе под нос.
— …и не нужно переваривать новости на голодный желудок.
— Говорил тебе, что это дерьмо вырвется из-под контроля.
— Ты знал??? — возмущенно пищит мама.
Когда передо мной появляется возможность стать не единственным, кто попадет под раздачу, я по-детски признаюсь:
— Да, мама. Он знал и даже не пытался остановить меня.
— Спарроу!
— Я…
— Как ты мог?
Она выхватывает его тарелку и ставит ее вне его досягаемости.
— Как ты мог помогать брату обманывать нас?
Он стреляет в меня глазами с прищуром и недовольной ухмылкой.
— Надеюсь, Санта засунет уголь туда, куда я планирую засунуть свою ногу, когда мы встанем из-за стола.
— Папа, никто не должен хотеть, чтобы Санта подарил им уголь, — небрежно говорит Орен, показывая, что слушает нас вполуха.
Если бы у меня был выбор, я бы взял от него уголь вместо огромной, зияющей дыры в груди.
Да’Ника даже не попрощалась, когда уходила.
Просто схватила свои вещи и убежала.
Трудно ее винить, учитывая, что слова моей мамы звучали так, словно она обращалась к своему внутреннему учителю, Чарли Брауну, со всей бессвязной болтовней и бормотанием.
Если бы я мог, то тоже бы нашел повод, чтобы уйти.
— Ларк, — тихо начинает папа с того места, где он стоит у кухонного островка, охраняя вафли от моего нападения, — почему ты соврал? Зачем затеял всю эту постановку, сынок?
Я слегка взъерошиваю свои немытые волосы, прежде чем признаться:
— Я устал от всех этих неустанных вопросов о том, когда же я, наконец, остепенюсь. Когда подарю Орену двоюродного брата, чтобы ему было с кем играть. Когда поспособствую тому, чтобы эта семья росла? Я просто… — складываю руки на столе перед собой, — …хотел одно Рождество, в котором отсутствие у меня второй половинки не будет ключевой темой разговора. И я знал… мы празднуем этот год в первый раз без… — тихо промолвил ее имя, не желая расстраивать брата и его сына, — …это бы не могло не случиться. Знал, что любая тема разговора, будет вращаться вокруг того, что жизнь слишком коротка, чтобы так много работать и так мало жить, именно жить, чувствовать ее ритм, и я просто не хотел это слышать. Так что… я соврал. Придумал, что у меня есть девушка, которой хочу сделать предложение. Думал, что смогу спокойно пережить Рождество. Я бы сказал вам после всего, что она ответила «нет» или отменила помолвку после праздников, и целый год я бы не чувствовал себя дерьмом за то, что одинок.
— Ох, Ларк, дорогой, — нежно заявляет мама, хватая мои руки в свои. — Мы не хотели вызывать в тебе чувство неполноценности, потому что ты еще не женат. Мы просто не хотим, чтобы ты упустил что-то важное в жизни, потому что так занят построением бизнеса.
— Сынок, — папа берет разговор в свои руки, — мы так гордимся тобой и тем, каким магазин стал под твоим управлением. Ты развил все идеи. Добавил свои собственные. Превратил наш маленький бизнес в такой, о котором говорили на национальном телевидении.
— Мы показываем эту нарезку при каждом удобном случае.
— Ты сохранил семейное наследие очень значимыми способами, но мы не хотим, чтобы твоя преданность делу вытеснила все остальные аспекты жизни. — Он делает все возможное, чтобы послать мне улыбку. — Мы просто хотим, чтобы ты знал, что жизнь становится лучше, когда ты наслаждаешься каждой ее минутой и всем, что она может предложить, а не только ее частью.
— Они правы. — неожиданно вмешивается Спарроу. — Ты посвящаешь себя работе… гораздо сильнее, чем должен. Говорю о том, что благодарен тебе за все дополнительные часы, которые ты тратишь на нее, благодаря этому у меня было больше времени проводить его с семьей, но ты тоже моя семья, Ларк. Я был бы не против проводить больше времени вместе — поиграть в игры, выпить пива или поделать что-нибудь, не связанное с магазином. Я знаю, что в этом году ты приложил больше усилий после… — он замолкает, чтобы позволить тишине выразить очевидную причину, — и мы все это ценим, но я был бы не против увидеть, как мой братишка испытывает хотя бы толику того счастья, что было у меня.