Страница 11 из 82
Глава 4
Глава четвёртая
4
Марк Вестер задумчиво глядел с крепостной стены вдаль.
Вчера он не сказал всей правды сыну — ночью ближе к утру примчался конь с пустым седлом, а после из деревни написал человек, который работал на него и прислал письмо и драгоценности сына вместе с фамильным перстнем. Это означало одно — смерть. Снять фамильный перстень против воли можно было, но с трупа. Или накачав человека редким эликсиром под названием «Блокада». Граф Вестер уже считал сына мёртвым, и уже собирался мчаться тащить к палачу троицу, которая продала старому Талеру украшения — Талер любезно описал все их приметы и клички, когда от него прилетело ещё одно письмо, в котором говорилось, что его сын жив.
Вестер решил прийти немного в себя, а с ворами отправил разбираться капитана стражи с десятком солдат.
Приняв виконта из соседней области граф Вестер еле сдержался чуть не наорав на сына из-за пережитых волнений, но взял себя в руки и ограничился небольшим наказанием, заодно на всякий случай меняя сыну фамилию. Вот тут его сын показал себя с лучшей стороны — Марк Вестер чуть было не смягчился, но вовремя остановился. Похоже, небольшая суровость пошла сыну на пользу — наконец поставил этого выскочку Юстаса де Лейли на место.
Теперь нужно только ещё немного подождать, чтобы воры в темнице, пойманные капитаном созрели для разговора. А за сыном пока присмотрят Яков и Талер — мало кто знает, что огромный Яков когда-то работал в страже и может быть очень тихим и незаметным в слежке, пусть узнает, с кем его сын встречается ночью.
За его спиной раздался деликатный кашель. Новый голубь спикировал с неба в голубятню на восточной башне — теперь можно почитать, что ещё пишет Талер.
Утром я поднялся почти позже петухов — то есть, не на рассвете. Было даже жаль — уже не терпелось снова начать изучать свои книги. Надо бы заказать и для второй нормальный переплёт. Сходив до Якова и потребовав завтрак я снова вернулся к себе. Первым делом начал рыться в вещах, постельном белье и остальных вещах — я очень хотел знать, что было в двух полных бутылках, этикетки с которых я вчера просто сорвал. Насколько я понял, то алхимия была дорогой и капризной наукой потому, что ингредиенты в которых содержались синергенты стоили очень дорого, а дешёвые аналоги просто не встречались.
Я же открыл вчера для себя, что прекрасно вижу их как минимум в жидкостях своим особенным зрением. Это значит, что в отличие от других алхимиков я смогу находить более дешёвые компоненты для эликсиров. Как? Да очень просто — есть у меня пузырёк с жидкостью в которой частица Кор. Своим зрением я вижу, что она синего цвета. Я просто буду смотреть на другие вещества и сравнивать тот цвет который вижу в них с цветом в этом пузырьке. Сто пудов та же частица есть в каком-нибудь подорожнике, а не только в дорогом мраморном ирисе.
Вчера я специально для этих целей закупил у скупщика краденого, которого звали Талер (старый скряга наконец представился, когда понял, что я перспективный клиент) кучу дорогих реагентов. Сегодня я просто выделю из них в жидкость нужные частицы, и пойду искать аналоги на замену этим реагентам. И тогда можно будет создавать более интересные и уникальные эликсиры.
Ещё вчера я заметил, что синергия частично действует на нужные вещества как какое-то поле. Нужно будет поэкспериментировать ещё, и посмотреть, смогу ли я ещё выделять одно чистое вещество. Например выделять из того же мраморного ириса частицу Кор. Это здорово бы облегчило жизнь — я бы смог делать концентрат, который был бы очень уникальным продуктом, а не варить разбавленные эликсиры.
Мои поиски прервал стук в дверь.
— Не заперто.
Снова вошла девушка с ожогом и неприязненно посмотрела на меня на корточках держащего в одной руке пустую бутылку, а в другой этикетку, которую я нашёл под кроватью.
— Ваш завтрак, — процедила она.
М-да, не скоро я избавлюсь от репутации пьяницы и лентяя.
— Пять лир, — равнодушно выдал свою цену Яков.
— Пять лир? Я думал за одежду, мыло и прочую мелочь ты возьмёшь гинеями.
— Если бы то были простые товары для обычных людей, то взял бы в гинеях, — пожал плечами трактирщик. — А вам такой не положено — сюртук из хорошего сукна, господский, гребень из посеребрённой стали, сапоги кожаные
— Всё-всё, можешь не перечислять.
Яков замолчал и просто ушёл за моим заказом.
После того, как я поэкспериментировал с купленными у Талера реагентам, а точнее одним реагентом — Сора, я пришёл сразу к двум выводам — я действительно могу выделять нужное вещество из раствора, что полагаю не доступно другим алхимикам, а второе — у меня просто нет маленьких склянок, чтобы разлить по ним образцы!
Сразу после этого поняв свою оплошность я пошёл вниз, к Якову, чтобы узнать у него где такие можно взять, а заодно узнать где можно купить сменной одежды, запасной обуви, расчёску, зубной порошок, зубную щётку, мыло и другие полезные мелочи. Пять лир ушло как с куста, но зато я стал счастливым обладателем новой одежды, в которой было не зазорно ходить сыну графа, полезных бытовых мелочей, и мелких склянок-пузырьков — Яков в таких хранил соль. Теперь можно снова экспериментировать.
Я продолжил заполнять пузырьки образцами. У меня уже были частицы Кета, Аксис, Ирда, Кор, Нема, Тора, Ину, Сора, Тори, Хеби, и Незу. Невооружённым взглядом это была обычная вода, пусть и грязноватая, а в магическом зрении всё выглядело иначе — Кера выглядела жёлтым раствором, Ирда — карминовым, Нема — изумрудным. Одиннадцать реагентов у сейчас у меня были не заряженными, но готовыми к этому. По ним же я смогу найти нужные вещества, в которых будут компоненты, которые будут меня интересовать, а пока можно снова уделить время учебникам.
В учебнике практической медицины первым разделом сразу после введения шёл раздел «Кожные покровы». Начинался он как всегда с теории. У кожи каналы синергии имели тонкие пучки уже не трубок, а скорее нитей, по которым она могла попадать на кожу — именно так я и испускал из пальца синергию. Дальше шла краткая теория о том, как можно заменить повреждённые участки кожи. Если на коже был шрам или что-то подобное, то можно было воздействуя на нити синергии под кожей заставить её обновляться за довольно короткое время.