Страница 60 из 72
— Хочу учиться контролировать именно свой дар, — признаюсь я. — Я ведь лекарь. Считаю, что неправильно не развивать дарованную мне свыше магию. Моя обязанность помогать людям, но мне выбора не дали. Лирая считает, что ле́карство слишком серьезно и тяжело, для нее лучший путь — самый легкий. Но я не согласна. Не думайте, Лирая очень хорошо ко мне относится, особенно если учесть, что я живое воспоминание об измене ее мужа, но…
— Мне нравится ход твоих мыслей, — говорит мирс Валерия. — Но… Не думала, что когда-нибудь скажу это, но в данном вопросе я согласна с Лираей. Лицей дает отличную базу, как и по общеобразовательному, так и по магическому блоку. То, чего тебе не хватает. Я знаю, как учат жриц. У вас отличное образование, но, как правило, бесполезное в миру. Лицей позволит тебе залатать дыры в знаниях и освоиться с магией. Речь идет хотя бы о первой ступени, а потом, если ты не изменишь решение, я всецело поддержу тебя с выбором профессии. Поверь ни Дариус, ни Лирая не пойдут против.
Мы сидим с бабушкой еще около часа, а потом понимаем, что обе опаздываем. Причем, в одно и то же место. Я на занятие к мирс Амелии, а она к Дару, поэтому продолжаем разговор уже в магмобиле. И это замечательно, с ней я чувствую настоящее единение душ. Даже робость постепенно отступает, остается лишь почтительность.
— А он, Дар, когда-нибудь очнется? — спрашиваю я, ругая себя за то, что влезаю в чужое горе, но мне небезразличен Кит, и я переживаю за его близнеца, хотя практически не знаю того. Вряд ли несколько минут у кровати можно считать знакомством.
— Кто знает? — вздыхает мирс Валери. — Он живет за счет магии. Организм понимает, что восстановление будет долгим, болезненным и неполным. И решает, нужно ли ему это. Оставаться в состоянии между жизнью и смертью проще.
— Но ведь Дар без сознания… как он может принимать какие-либо решения?
— Да, но, тем не менее, пока сознание Дара спит, его организм определяется, хочет ли жить с ограниченными возможностями. Его брат на правильном пути. Он пытается отыскать сознание близнеца. Если у Кита получится, а шансы невелики, ведь он не менталист, тогда, возможно, мы сдвинемся с мертвой точки.
— Кит говорит, что вроде бы за что-то зацепился.
— Может быть, а может, он принимает желаемое за действительное, — довольно жестко отвечает мирс Валери. — Дару повезло с родней, у них есть деньги, силы и возможности бороться.
— А если бы не было? — с замиранием сердца спрашиваю я.
— Вероятнее всего, он был бы уже мертв. Хотя… иногда никакие деньги не могут спасти, а иногда человек идет на поправку вопреки всему. К этому непросто привыкнуть. Мне хочется, чтобы ты начала понимать это уже сейчас, если решишься выбрать лекарскую стезю.
В холле дома мирс Амелии расстаёмся. Я иду в зал для тренировок, а бабушка поднимается на второй этаж в комнату Дара. Я мысленно желаю удачи и ему, и ей и заодно Киту. Пусть все их усилия увенчаются успехом.
Сегодня на тренировке я почти все делаю правильно, и даже не устаю до изнеможения. Мирс Амелия довольна и отпускает на пять минут раньше. В холле меня снова ждет Ян, и мне сейчас предстоит решить с ним вопрос по поводу Рюка. Я не хочу обманывать Яна, поэтому собираюсь рассказать про встречу, но так же не хочу уступать, если вдруг парень снова попытается запретить мне контакты с неугодными, по его мнению, людьми.
Ян выслушивает молча, то, что я говорю, напряженно сжимая зубы.
— Ты же понимаешь, что Рюк великий манипулятор? — спрашивает меня он.
— Понимаю. — Я киваю и опускаю глаза. — Но я не могу игнорировать.
— Я поеду с тобой. Если хочет говорить, пусть говорит при мне.
— Нет. — Я качаю головой. — Можешь ехать со мной, но говорить с Рюком буду я сама, без тебя. А ты просто подождёшь. Я не собираюсь долго с ним общаться. Такой вариант тебя устроит?
Вижу по лицу, что нет, не устроит, но Ян делает над собой усилие и кивает.
— Где он назначил встречу? Пойдем, я тебя отвезу.
— Мост Сан-Анрико.
— Ага, знаю, где это. Оттуда открывается прекрасный вид на город, — зачем-то сообщает мне Ян. Городом я точно любоваться не стану. Но я не уточняю, мы и так сделали большой шаг вперед и не разругались.
От души отлегает, кажется, мы начинаем с Яном находить общий язык. Я боялась этого разговора, и когда он закончился, испытываю облегчение и подъем настроения. Впервые с момента появления в Горскейре я уверена в том, что все изменения, случившиеся в моей жизни, к лучшему. И все у меня будет хорошо.
По дороге к магмобилю рассказываю Яну о встрече с бабушкой, он кивает, где-то уточняет, и я понимаю, мне действительно интересно общаться с ним и делиться своими мыслями, планами и тем, как прошел день. Я начинаю улыбаться, когда Ян трогается, подставляю лицо ветру в открытое окно и понимаю, что сегодня хочу гулять всю ночь. День заслуживает отличного окончания. Я так много нервничала, что сейчас испытываю желание расслабиться. Возможно, даже попрошу Яна угостить меня шампанским.
— Не понимаю, почему любящая мать отказалась от меня… — делюсь с Яном, не в силах отпустить эту тему. — Я всегда считала, что меня, как всех приютских, просто бросили, потому что я была не нужна. Нет, мы придумывали, конечно, что мама ушла ненадолго и вернется, как только сможет. Или что умерла, эта история была чуть менее популярна, но не так обидна, как понимание, что ты просто никому не нужна!
Ян молчит, сосредоточенно смотрит на дорогу, и когда я начинаю подозревать парня в том, что я ему неинтересна, и он просто пропускает мимо ушей то, что мне действительно важно, начинает говорить:
— Твои родители, действительно, погибли. Я однажды подслушал разговор. Признаюсь, не вникал в суть. Мне было наплевать, знал погибший с твоей матерью мужчина о том, что ты не его дочь или не знал. Я в тот момент был зол на всю эту ситуацию и не вникал. Но слышал, что была авария. Ты одна тогда выжила.
— Вот как… — Мрачнею, но из души постепенно уходит застарелая обида. Меня не бросили. По крайней мере, родители. Но ведь есть бабушки и дедушки, или нет? Надо будет поинтересоваться у папы. Он точно знает, что там произошло. Возможно, расскажет.
Дальше едем с Яном молча. Я перевариваю новую информацию, он напряженно смотрит на дорогу, и у меня есть подозрение, что его гнетет что-то другое. Но я так и не решаюсь спросить, что именно.
Ян останавливается на парковке возле моста. Тут достаточно оживленная улица, всегда многолюдно.