Страница 72 из 73
Планом операции подобный сценарий был предусмотрен, и контратакующие «панцеркампфвагены» 1-й Танковой группы, действовавшие на острие наступления в сторону Киева, встретили части 9-го корпуса, имевшие богатый опыт отражения атак немецких танковых войск. Помогли и своевременно поступившие данные авиаразведки, позволившие передислоцировать на угрожающие направления противотанковую артиллерию. И не только «сорокопятки», часть снарядов которых, изготовленная с нарушением технологии, просто раскалывалась о немецкую броню, а новейшие 76-мм пушки Зис-3, не оставлявшие танкам противника ни единого шанса при попадании их снаряда.
К концу дня у основания прорыва удалось отбросить немцев на запад за линию захваченного ими укрепрайона. Контрнаступление пришлось приостановить, чтобы противник не сумел отрезать передовые силы ударной группы от частей, наступающих во втором эшелоне.
На следующий день немцы бросили против группы Рокоссовского едва ли не половину авиации Группы армий «Юг». Несмотря на противодействие «сталинских соколов», над вклинившимися войсками непрерывно висела карусель из пикирующих бомбардировщиков и «мессершмитов», работающих как штурмовики.
В этой обстановке Рокоссовский открыл для себя новый «талант» БМПТ «Терминатор», как, оказывается, назывались те странные боевые машины, поддерживавшие КВ. Их тридцатимиллиметровки прекрасно умели стрелять по низколетящим самолётам. А непонятные короба — выпускать реактивные снаряды, поразительно точно бьющие по заходящим в пикирование «юнкерсам».
Но ещё больше поразили командующего корпусом специальные зенитные танки со счетверёнными 23-мм пушками, снаряды которых просто распиливали самолёты пополам, а сама стрельба такой установки выглядела фонтаном пламени. По докладам штаба силами ПВО корпуса за 3 августа было сбито не менее 50 немецких самолётов, ещё около 80 сбито лётчиками и упало на территории, занятой советскими войсками.
Из-за яростного противодействия авиации ударный кулак сумел продвинуться в этот день только на 15 километров, практически не встречая сопротивления. Маршевые пополнения 1-й Танковой группы, встречавшиеся ему на пути, просто не успевали занять оборону. И уже к вечеру стало ясно, что ещё пара дней, и рвущиеся к Житомиру и Виннице немецкие войска окажутся в «котле». Без пополнений, без поставок боеприпасов и горючего.
46
К сожалению, знамя 42-й стрелковой дивизии пропало в боях близ Бреста, и воссоздавать дивизию даже при наличии остатков двух полков из её состава не стали. А поскольку 44-й стрелковый полк Гаврилова и остатки 449-го полка изначально не входили в состав 6-й сд, остались они в положении «не пришей кобыле хвост». Особенно обидно было личному составу 449-го полка: после соединения со своими и отвода «шестой» с присоединившимися к ней в ходе отступления (с жесточайшими боями) частями, 6-я стрелковая дивизия стала 1-й гвардейской. Но в том составе, который имела на 22 июня. Не обидели и полк Гаврилова, теперь уже подполковника, переименовав его в отдельный 1-й гвардейский стрелковый полк. А 449-й сп, фактически формируемый заново, так и остался при прежнем названии и статусе обычного линейного стрелкового полка.
Уже на начальном этапе доукомплектования произошло ещё одно переименование полка Гаврилова. Теперь к словам «отдельный» и «гвардейский» добавилось «тяжёлый», а «стрелковый» было заменено на «мотострелковый».
В чём разница, сам гвардии подполковник, награждённый за приграничные бои орденом Ленина, почувствовал даже не когда ознакомился с будущим штатным расписанием, а когда воочию увидел ту технику, на которой теперь будут воевать его подчинённые. Ведь что такое слова «боевая машина пехоты» для человека, никогда ранее даже не слышавшего о существовании этой техники? А оказалось, что теперь все!!! отделения мотострелковых батальонов будут передвигаться до поля боя и, если того потребует боевая обстановка, по нему, внутри бронированных машин, своими размерами и массой больше напоминающих средние танки. И вооружённые почти не хуже — пусть и короткоствольной, но самой настоящей пушкой нестандартного калибра 74 мм.
Чем руководствовались конструктора, выбирая калибр, отличающийся и от самого распространённого в РККА «трёхдюймового», и от немецкого 75 мм, комполка не знал. Да и размышлять было некогда: требовалось как можно скорее освоить новую, очень сложную, можно сказать, революционную технику.
А как её воспринимать иначе? Очень острый клиновидный «нос», верхняя лобовая бронеплита на котором наклонена аж на 80 градусов к вертикали, а нижняя — почти на 60 градусов. Моторный отсек находится в передней части. Управление машиной — штурвалом, как у самолёта, а не рычагами. Задние люки-двери, через которые грузится и выходит наружу перевозимое внутри пехотное отделение, являются ещё и топливными баками. Но даже при попадании бронебойного снаряда в «хвост» пожара не произойдёт, поскольку сами баки протектированы, как бензобаки тех же самолётов, и заполнены не бензином, а плохо воспламеняющейся соляркой. К тому же, это чудо техники ещё и плавает. Даже при полной загрузке. При этом мотострелки (именно так стала называться пехота в отдельном 1-м гвардейском) имеют возможность вести огонь из стрелкового оружия прямо на ходу через прикрываемые бронезаслонками небольшие бойницы.
Резко усилилось зенитное прикрытие полка. Мало того, что его основу теперь составляли самоходные зенитные установки со спаренными 23-мм пушками, установленными на корпус старых Т-26, так ещё и было дополнено двумя машинами с названием «Тунгуска», тоже сделанных на шасси неизвестного Гаврилову танка. В отличие от первых, «Тунгуска» имела полностью закрытую башню вместо ограждения из тонких бронелистов, а её 30-мм пушки были спаренными. Причём, «Тунгуска», в отличие от самоходных установок на базе Т-26 и грузовиков Газ-АА с крупнокалиберными пулемётами в кузове, могла вести огонь по самолётам даже на ходу, не останавливаясь для открытия огня.