Страница 52 из 96
Глава 18
Автомобиль рейхсфюрера вырулил на подъездную дорогу к замку, упирающиеся в главные ворота Вевельсбурга. Если смотреть на замок с высоты птичьего полета, то становилось понятно, что дорога ассоциируется с древком боевого копья, а сам замок, выстроенный в нехарактерной для замков Европы форме треугольника — с его наконечником, вложенным, как в чашу, в Северную башню. Копье Лонгина и Чаша Грааля — символизм, говорящий сам за себя.
Едва машина въехала во внутренний двор Вевельсбурга, к автомобилю Великого Жреца стремглав бросился комендант Орденского замка обергруппенфюрер СС Зигфрид Тауберт. Похоже, что к приезду шефа он готовился, заранее отслеживая приближение к Вевельсбургу его приметного кортежа.
Дождавшись, когда вышедший из автомобиля водитель Гиммлера откроет заднюю дверь, а рейхсфюрер выберется на древнюю мостовую дворика, Зигфрид вытянулся, выпятив вперед грудь, и рявкнул:
— Зиг хайль, герр рейхсфюрер!
— Зиг хайль! Зиг хайль! Зиг хайль! — подхватили эсэссовцы замковой охраны.
Гиммлер небрежно отсалютовал им согнутой в локте правой рукой с открытой ладонью и произнес:
— Зиг хайль, господа! Вольно!
— Как добрались, Генрих? — участливо поинтересовался у высокого начальства обергруппенфюрер.
Тауберт был особой приближенной к высшему эшелону Вековечного Рейха, и имел возможность, а самое главное — негласное разрешение Великого Жреца, обращаться к нему в неформальной обстановке по имени.
Это благоволение Гиммлера дорогого стоило. Зигфрид помнил, как резко был снят с поста его предшественник — Манфред фон Кнобельсдорф, чем-то не угодивший рейхсминисту. Ему не помог ни высокий Магический ранг, ни древнее аристократическое происхождение, ни поддержка самого Вейстхора [1], имеющим на тот момент огромное влияние на Гиммлера!
А Тауберт ни в коей мере не хотел лишиться этого теплого местечка, даровавшего ему такое количество привилегий. Ну где еще, скажите, может собраться за раз такое количество высокопоставленных собратьев по «Черному Ордену»? Самые-самые сливки Вековечного Рейха? Высшие Маги Германии? Только здесь, в Орденском Замке Вевельсбург! Да и само нахождение в стенах Замка даровало пусть и медленный, но стабильный прирост в Магическом Ранге, путем усиления Источника и расширения Резерва. И Зигфрид был прекрасно осведомлен, в чем же заключается секрет его Магического роста.
Самым важным местом во всем Вевельсбурге по праву считалась Северная Башня. Ведь именно здесь находился «Зал обергруппенфюреров», или «Зал баронов», как его называли Младшие Братья, не имеющие возможности усесться в одно из тринадцати резных и именных кресел «Круглого Стола» (где Тауберг тоже имел свое место, и как обергруппенфюрер, а также, и как комендант Вевельсбурга). Но каждый из них, кто удостаивался высокой чести хотя бы на мгновение посетить сие недоступное простым смертным место, первым делом утыкался в выгравированную над входом в зал на мертвой латыни фразу одного из Великих библейских Пророков — Пророка Исайи: «Domus mea domus orationis vocabitur», что в переводе означало — «Дом мой наречется домом молитвы».
Несмотря на тот факт, что эти слова появились задолго до того, как замок перешел в владение «Черного Ордена», ведь под «Залом обергруппенфюреров» раньше находилась молельня — это изречение можно было по праву считать верным. Ведь Великий Жрец, ни много, ни мало, а делал все возможное, чтобы насадить новую религию во главе с Адольфгроссефюрером в роли Истинного и Единого Наместника Бога на всем земном шаре!
Ведь именно Вевельсбурге планировалось устроить настоящий центр нацистской «Новой Религии», изначально создававшейся в недрах СС как синтез язычества древних германцев и истинного, еще «не отравленного евреями» Христианства и Магического оккультизма. И это, к слову сказать, у него неплохо получалось… Получалось до того самого момента, пока победоносная германская армия отчего не забуксовала в холодной Русландии.
«Но это лишь временные неудачи, — мысленно убеждал себя Генрих, направляясь в сопровождении коменданта прямиком в «Зал обергруппенфюреров». — Временные неудачи…»
— Генрих, — Тауберт оторвал рейхсфюрера от невеселых мыслей, — может быть сначала перекусите с дороги? Наш повар — Себастиан, приготовил для вас просто волшебные и восхитительные блюда…
— Прежде всего дело, Зигфрид! — не сбавляя шага произнес Гиммлер, придирчиво оглядывая окружающую обстановку. Но все вокруг просто блестело и сверкало, так что к коменданту пока вопросов не возникало. — Через несколько часов здесь будет Сам!
Комендант сбился с ритма, едва не запнулся и побледнел сильнее, чем накрахмаленная фирменная рубашка под черным генеральским кителем.
— С-сам? — заикаясь, произнес он. — Г-грос-с-се Фюрер? Здесь?
— Да, — коротко ответил Генрих. — Гроссе Фюрер. Здесь.
— Но… ведь за столько лет Он здесь ни разу не появлялся… Почему вы не сообщили мне об этом заранее, герр рейхсфюрер?
— И что бы от этого изменилось, Зигфриг? — Гиммлер слегка притормозил и резко обернулся к коменданту замка.
Тауберт испуганно отпрянул, не ожидая такого поворота событий.
— Так что бы изменилось, Зигфрид? — повторил, цедя слова сквозь зубы, рейхсфюрер.
— Нич-ч-чего бы не изменилось, Великий Жрец! — Обергруппенфюрер застыл по стойке смирно пред главой СС, преданно «поедая» его немигающим взглядом. — У меня всегда все в порядке! Но ведь это же сам Фюрер… — выдохнул он напоследок.
— Сам Фюрер, — согласно кивнул Гиммлер, успокаиваясь. — Расслабься, Зигфрид, не ты один приходишь в полное смятение только от одного слуха его прибытии…
— Так он будет… или…
— Будет, Зигфрид, обязательно будет! Но об этом не распространяются заранее.
— Понял, герр рейхсфюрер! Секретность?
— Не без этого, — кивнул в ответ Гиммлер и, развернувшись, продолжил движение.
В «Зал баронов» — округлую комнату гигантских размеров, над которой и возвышалась Северная башня замка, Гиммлер влетел на всех парах. Зал, украшенный его личным гербом, а также множеством других геральдических знаков и рыцарских гербов «Черных Братьев» был, как всегда, великолепен и торжественен. Именно такого эффекта и добивался Генрих.